Ночи без сна - Беверли Джо (книга регистрации TXT) 📗
— Он был милым мальчиком, — сказала тетя Мириам. — Энергичным и в то же время добрым. Его звали Джордж, хотя он предпочитал какое-то другое имя. Ах да! Кон.
Она налила в чашки чая и одну из них передала Сьюзен.
— Наверное, он стал красивым мужчиной.
Сьюзен, хотя она и не просила чая, пришлось отхлебнуть глоточек.
— Да, — сказала она, заметив огонек надежды в глазах тетушки, и добавила в целях самозащиты: — Кстати, он помолвлен с дочерью одного аристократа.
Тетя Мириам скорчила гримасу:
— Помню, как вы часто бродили вместе и изучали насекомых. Так хорошо, что у вас были тогда общие интересы.
— Сомневаюсь, что он и теперь интересуется энтомологией. — Сьюзен допила чай, удивляясь тому, что у тетушки Мириам не возникло тогда никаких подозрений. Неужели она не подумала, что неприлично ее «почти дочери» бродить где попало с молодым человеком без присмотра взрослых?
Иногда ей казалось, что принявшая ее семья живет словно внутри мыльного пузыря, совершенно оторванная от происходящего в Крэг-Уайверне, от Драконовой бухты, контрабандистов и вообще всего не идиллического.
Наверное, приятно так жить.
Она, конечно, понимала, что эта безмятежная удовлетворенность жизнью — всего лишь иллюзия. В этом доме умерли четверо детей: трое детишек тети Мириам и один ребенок леди Бел. Здесь же умерли их предки из предыдущих поколений. Так что тетушка Мириам была очень хорошо знакома с менее приятными аспектами жизни.
Сьюзен было десять лет, когда в доме появился ее второй брат. Она была слишком мала, чтобы задавать вопросы о рождении Дэвида, но рождение маленького Сэмми требовало объяснений.
Правда, которую она узнала, заставила ее выхаживать родившегося слабеньким Сэмми и породила мечты. Она почти не знала Мэла Клиста и леди Бел, потому что посещения детьми из помещичьего дома деревни под названием Драконова бухта не поощрялось.
После того как она узнала о том, что Мэл и леди Бел — ее настоящие родители, Сьюзен хотелось каким-то образом доказать им, что она заслуживает их внимания, и она изо всех сил боролась за жизнь Сэмми. И когда он всего шести недель от роду все-таки умер, она была в отчаянии и чувствовала себя виноватой.
Ей отчетливо запомнилось, как Мэл и леди Бел приходили в помещичий дом на похороны. Леди Бел — цветущая, величественная, богато одетая — не обратила на Сьюзен никакого внимания. Ей даже показалось, что церемония погребения ее очень утомила. Мэл вроде остановил взгляд на Сьюзен, но тем дело и ограничилось.
С тою дня она поняла, что надеяться на то, что настоящие родители прижмут ее к своей груди, нечего. Она и сама не могла бы сказать, зачем ей это было нужно, ведь у нее были любящие тетя Мириам, дядя Натаниэл, ее брат и ее кузина и кузен.
Но с этого же дня ей особенно захотелось быть своей в этой семье.
Может быть, ей просто хотелось занять такое положение, чтобы леди Бел была вынуждена признать ее существование.
Когда Дэвид заглянул на кухню и, несмотря на только что съеденный плотный завтрак, схватил свежую булочку, Сьюзен поднялась и, подойдя к тетушке, ни с того ни с сего обняла ее. Тетушка обняла ее тоже, вопросительно взглянув на нее. Сьюзен видела, что тетушка тронута ее неожиданным порывом и рада ему. Она пожалела, что слишком редко показывала дяде и тете, как благодарна она за все, что те для нее сделали.
— У тебя все в порядке? — спросила тетя Мириам, на мгновение задержав ее руку в своей.
Сьюзен захотелось рассмеяться и расплакаться одновременно, но она сдержалась.
— Да, конечно. Хотя с появлением нового графа в Крэг-Уайверне предстоят изменения. Не думаю, что я надолго задержусь на посту экономки.
— Но это всегда была лишь временная работа, дорогая, и мы будем рады, если ты снова вернешься сюда.
Сьюзен улыбнулась, хотя была уверена, что сюда не вернется. Она оказалась на перепутье и вернуться к уютному существованию в этом доме не могла, как не могла снова бегать на свободе по скалам вместе с Коном. Но она этого не сказала, а лишь пожала руку тетушке и вышла из кухни.
Когда они отошли от дома на достаточно большое расстояние, Дэвид спросил:
— Думаешь, новый граф будет чинить нам препятствия?
Препятствия? О каких препятствиях он говорит? Она боялась, что если Кону станет известно, что Дэвид и есть Капитан Дрейк, то из-за этого не поздоровится всей «Драконовой шайке»!
— Не думаю, ч го он станет бороться с контрабандистами, — сказала она, надеясь, что ее слова окажутся правдой. — Деньги он, наверное, вкладывать не будет и, возможно, не захочет предоставлять лошадей и хранилища.
— Какая досада. Ты уверена, что не смогла бы уговорить его продолжать сотрудничество? Все должно продолжаться как прежде, или я не стану этим заниматься.
— Правда?
— Правда. Признаюсь, мне это занятие отчасти нравится, но я знаю, с какими опасностями это сопряжено. Если сможешь, убеди графа поддержать нас.
— Я думаю, что Гиффорду удастся убедить его скорее в противоположном. Они найдут общий язык, ведь они оба военные.
— Но Гиффорд на тебя глаз положил.
— Я его не поощряю, беднягу, и не стану этого делать даже ради тебя. Кстати, Гиффорд утверждает, что старый граф поспособствовал аресту Мэла.
Дэвид даже остановился от неожиданности.
— Вздор! Быть того не может. Ведь у них была договоренность. Может, они поссорились? Может быть, ты знаешь то, чего не знаю я?
— Я ничего не заметила. Но он мог умышленно все скрывать от меня. Он был не глуп и понимал, что я, возможно, предупрежу Мэла об опасности.
— Только «возможно»?
— У нас с тобой не было причин испытывать родственные чувства к нашим родителям.
— Я иногда бывал в таверне «Георгий и дракон». Нам, как мужчинам, было проще поддерживать отношения друг с другом…
Почему-то это ее задело.
— Значит, вы с Мэлом были друзьями?
— Не знаю, можно ли это назвать дружбой. Это не были отношения отца и сына. И друзьями нас тоже нельзя было назвать. То, что они игнорировали нас, обижало меня не меньше, чем тебя, но так или иначе он мне в конце концов стал нравиться. Он сказал, что я должен буду занять его место, если с ним что-нибудь случится. Поэтому он мне рассказывал о том, как действует вся контрабандистская цепочка.
Сьюзен обидело то, что Дэвид держал это в тайне от нее.
Но ведь у нее тоже были свои секреты, и Сьюзен теперь знала, что не только она одна виновата в том, что Дэвид стал Капитаном Дрейком.
— А как насчет леди Бел? Ты и с ней был в дружеских отношениях? — Она старалась говорить безразличным тоном, но в ее словах все-таки чувствовалась обида.
Он это заметил.
— Она любила общество красивых молодых мужчин.
— Красивых, как ты?
— Глупо было бы отрицать, Сьюзен, но некоторые женщины просто не созданы для того, чтобы быть матерями. Я думаю, что Мэл хотел быть ближе к нам, но не стал бы из-за этого ссориться с ней. К тому же его самолюбию льстило, что его дети воспитываются как господа, в помещичьем доме. Он не хотел, чтобы мы росли в Драконовой бухте, как определено людям его класса. Но он приглядывал за нами, и никто в округе не осмелился бы причинить нам зло.
Приглядывал. Как и тогда, когда Мэл «провел беседу» с Коном. А она, лазая по всему побережью, чувствовала себя в полной безопасности. Возможно, дядя и тетя тоже знали, что она находится под защитой Капитана Дрейка, и поэтому предоставляли ей полную свободу.
— Как ты думаешь, приживется он в Австралии? — спросила Сьюзен.
— Мэл? — Если он доберется туда живым, то там он хорошо устроится. Оглядится немного и займется бизнесом.
— А леди Бел? — спросила она и, опомнившись, добавила: — Впрочем, какое мне дело, она мне даже не нравится.
Он рассмеялся:
— Она не пропадет. И еще станет королевой Австралии.
— На деньги, которые ей не принадлежат.
— Это не совсем так. У Мэла была отложена сумма для поддержки «Драконовой шайки» в трудные времена. Он даже платил людям за простой в работе, лишь бы они из-за отсутствия средств не попали в беду. Но это были его деньги. Его прибыли.
