Повелитель желания - Джордан Николь (книга бесплатный формат TXT) 📗
– Но ты даже не сказал, чего хочешь от меня.
– Только твоего присутствия.
Раздраженная его спокойным тоном, Алисон уже хотела потребовать ответа, почему именно ему так необходимо ее присутствие, но было очевидно, что Джафар не собирался откровенничать.
– Тогда, может, попробуешь объяснить, что я должна все это время делать?
– Наслаждаться свободой и простором моего шатра.
В подтверждение своих слов Джафар обвел рукой, держащей чашу, комнату.
– Прошу извинить меня за скромное жилище и скудную еду. Вероятно, избалованная наследница вроде тебя не привыкла к такому. Но здесь не так уж неудобно. У тебя будет достаточно слуг, чтобы выполнять все желания.
Алисон замерла. Конечно, она избалована и изнежена, но не желала выслушивать от него нотации.
– Твое великодушие подавляет меня. Однако вряд ли здешняя обстановка соответствует моим привычкам. Боюсь, что должна почтительно отказаться от твоего гостеприимства.
– Боюсь, – мягко заметил он, – у тебя нет выбора, моя гордая, но неблагодарная пленница.
– Неблагодарная? – Алисон, покраснев от гнева, вскинула голову. – По-твоему, я должна быть благодарной за то, что ты напал на наш отряд, похитил меня, притащил в это ужасное место и собираешься держать в заточении неизвестно сколько и с непонятной целью? Что же ты за человек? Только вор и трус способен подобным образом обращаться с невинной женщиной!
На какой-то момент Алисон показалось, что, обозвав его трусом, она зашла слишком далеко. Джафар ничего не ответил, не шевельнулся, но почти животная настороженность, скрытая за небрежной позой, и взгляд из-под опущенных век показывали, что она ступила на опасную тропу.
– Неплохо бы вам, мадемуазель, как можно тверже запомнить одну вещь, – наконец медленно выговорил он, не повышая голоса. – Я здесь хозяин, а вы станете выполнять все мои приказы.
У нее чесались руки от безумного желания ударить по этому жесткому красивому лицу, но не хватало мужества. Пришлось ограничиться уничтожающим взглядом.
– Я не признаю твоей власти над собой.
Она знала, что ведет себя неразумно, что зря злит человека, от которого зависит ее судьба, но это все же лучше слепой покорности.
– Я не стану больше кормить тебя и перевязывать рану! И если будешь умирать на моих глазах, даже не шевельнусь!
– Раны в пустыне редко гноятся, поэтому вряд ли я умру от такой царапины.
– Как прискорбно!
Глаза Джафара опасно сузились, но в медовых глубинах глаз мелькнули искорки, подозрительно напоминающие усмешку.
– Можешь считать себя счастливицей, поскольку я не требую, чтобы ты мыла мне ноги, как все бедуинские женщины.
– Если хотя бы на минуту вообразишь, что…
Алисон, взметнувшись с пола, вскочила и вызывающе подбоченилась. Ей только этого не хватало!
Поняв наконец, что Джафар намеренно дразнит ее, Алисон едва не зашлась от бешенства. О, как она жалела, что не может вонзить кинжал в его сердце!
Но Джафар с поистине королевским пренебрежением к ее ярости допил кофе и, поднявшись, остановился на пороге шатра спиной к ней, оглядывая лагерь. «Повелитель, обозревающий свои владения», – с отвращением думала Алисон, молча проклиная высокомерие, отличавшее каждый шаг и каждое слово этого человека.
Джафар думал почти о том же, хотя проклинал при этом страстную, мятежную натуру Алисон. Он предпочитал слезы и мольбы о пощаде, вполне понятные для женщины. Насколько легче тогда было бы ей противиться! Сейчас же он слишком остро осознавал присутствие разгневанной молодой красавицы и едва подавлял желание утешать и успокаивать девушку, а еще лучше – попросту согласиться отпустить ее на свободу.
Джафар молча покачал головой. Какой же он глупец! Стоит лишь вспомнить тот вечер, когда он стоял в саду, наблюдая за Алисон Викери, окруженной толпой обожателей. Всех мужчин в зале, молодых и старых, влекло к ней, словно мух на мед. Дядя просто не чаял в ней души. А Бурмон… это отродье дьявола, настолько потерял голову от своей прелестной невесты, что против воли позволил ей отправиться в путешествие, хотя безошибочным инстинктом предчувствовал опасность.
Джафар стиснул зубы. Он не позволит себе поддаться ее чарам, как все эти безмозглые дураки, не станет бессловесной пешкой, рабом капризной девчонки.
– Пора отдыхать, – тихо сказал он, решив не обращать внимания на ее гнев. – Тебе лучше приготовиться ко сну.
И почувствовал, как Алисон сжалась.
– Хочешь сказать, что…
Джафар, оглянувшись, спокойно встретил ее взгляд. Она уставилась на него сверкающими серыми глазами. Все обуревавшие девушку чувства легко читались на раскрасневшемся выразительном лице, особенно когда она поняла, что он намерен делить с ней постель: ярость сменялась смятением, тоской, вызовом, страхом.
Но Джафар только поднял брови, выжидая, пока она придет в себя. Все это уже было пережито раньше, и исход будет тем же самым.
К его удивлению, Алисон молча повиновалась и, сжав кулаки, резко повернулась и скрылась в другой комнате.
Джафар вздохнул. Будь у него другой выбор, он, несомненно, воспользовался бы им. Если бы Алисон проявила хоть немного больше покорности, Джафар мог бы отвести ее на ночь к молодым незамужним служанкам. Но доверять ей нельзя. Алисон, конечно же, попытается сбежать, как только надзор ослабнет. Ее придется охранять день и ночь, и лучше всего, если он сам не будут спускать с нее глаз.
Нагнувшись, Джафар опустил занавеску, прикрывающую вход в шатер. Он без всякой радости думал о предстоящих неделях ее заточения. До сих пор он ни разу не укладывал в постель женщину против ее воли, а мисс Викери совсем не желала делить с ним ложе. Ночи, проведенные рядом с ней, потребуют от него невероятной выдержки.
Не слыша ни малейших звуков из спальни, он тем не менее вошел. Алисон стояла, словно прикованная к одному месту, полностью одетая, задумчиво глядя на жаровню.
Пока они ужинали, Махмуд приготовил спальню: зажег лампы и развел огонь в жаровне, чтобы отогнать холод пустынной ночи. Джафар не нуждался в этом, потому что привык проводить ночи в пустыне, но его прелестная гостья, по-видимому, предпочтет жар огня теплу его объятий. Он сделал все возможное, чтобы устроить ее с теми удобствами, к которым она привыкла, но Алисон, вероятно, все равно не оценит его усилий.
Алисон молча повернулась, широко раскрыв затуманенные глаза цвета дыма лесного пожара.
– Моя маленькая тигрица, – мягко сказал Джафар, – твоя жизнь здесь станет легче, если смиришься с судьбой.
Знакомая паника сжала сердце. Какова же ее судьба? Неужели настал момент, когда он захочет взять ее силой?
Алисон понимала: Джафар хочет, чтобы она разделась. Его глаза впивались в нее, требуя, молчаливо приказывая. Крик унижения и ярости рвался из горла, но Алисон, стиснув зубы, повиновалась, медленно стягивая жакет, ботинки, чулки и бриджи.
– Ложись в постель, – велел он.
Алисон нехотя, спотыкаясь, легла на тюфяк, подтянула одеяло до подбородка и, с ужасом наблюдая за похитителем, поклялась, что он не вырвет мольбы о пощаде, не заставит пролить ни единой слезинки.
Сбросив рубашку и сапоги и оставшись в шароварах, Джафар шагнул к постели, неслышно, гибко, словно черная пантера. Алисон окаменела от ужасного предчувствия, не сводя с него глаз. Если он посмеет коснуться ее, она будет сопротивляться, пока не умрет…
Джафар сел рядом и потянулся к ее ноге. Алисон, охнув, быстро села. Но, к облегчению девушки, он всего-навсего привязал ее щиколотку к своей, как и в предыдущие ночи.
На этот раз веревка оказалась шелковой. Алисон чувствовала, как она скользит по коже.
Джафар выпрямился и взглянул на девушку. Золотистые глаза переливались в полутьме, отражая огонь. Алисон с бешено колотящимся сердцем затаила дыхание. Его руки, эти жесткие большие руки, с неожиданной странной нежностью сжали ее плечи и толкнули назад, на подушки.
О Боже, что ему надо? Алисон сильно прикусила губу, боясь расплакаться.
