Генерал Его Величества - дю Морье Дафна (читать книги бесплатно txt) 📗
Однако это был не мой секрет, а Джонатана Рэшли, который, опасаясь моих любопытных глаз, приказал заделать отверстие.
Я сидела и обдумывала еще раньше пришедшую мне в голову мысль о том, что старший брат Джонатана, наверное, не умер от оспы двадцать лет назад, а все еще жив, хотя и находится возможно в ужасном состоянии – например, слепой и глухой – и ведет полузвериное существование в берлоге под контрфорсом, знают об этом лишь мой зять и управляющий Лэнгдон да еще какой-то незнакомец – скорее всего, надзиратель – закутанный в темно-красный плащ.
Если это действительно так, а Мери и дети ни о чем не догадываются, в то время как я, чужой человек, случайно проникла в эту тайну, то самое лучшее для меня было бы под каким-нибудь предлогом возвратиться в Ланрест, так как жить тут день за днем, с таким грузом на душе, выше моих сил. Уж слишком все это страшно, слишком зловеще.
Я уже подумывала, не рассказать ли обо всем Ричарду, когда он приедет в следующий раз, но испугалась, что мой возлюбленный в свойственной ему бесшабашной манере тут же прикажет своим солдатам высадить дверь в комнату и проникнуть в тайник, чем, вероятно, нанесет жестокий удар моему родственнику и хозяину дома Джонатану.
К счастью, проблема эта разрешилась совсем по-другому, и об этом я собираюсь сейчас рассказать. Если помните, в тот день, когда Ричард впервые приехал к нам, моя крестница Джоанна взяла тайком ключ от летнего домика, принадлежащий управляющему, что и позволило мне осмотреть домик-башенку. Из-за суматохи и волнения, последовавших за приездом гостей, мысль о ключе совершенно вылетела из ее славной головки, и вспомнила она о нем лишь дня через два после возвращения свекра.
Итак, она пришла с этим ключом ко мне в расстроенных чувствах, и сказала, что Джон теперь у отца в большой немилости из-за того, что запустил дела в поместье, и она боится рассказать ему о своей проделке с ключом, так как это может привести к еще худшим неприятностям, а у нее самой не хватает храбрости отнести ключ обратно Лэнгдонам и сознаться в глупом поступке. Что же ей теперь делать?
– Ты хочешь сказать, – заметила я, – что мне теперь делать? Ведь ты рассчитываешь, что теперь я займусь этим, разве не так?
– Ты такая умная, Онор, – взмолилась она, – а я просто дурочка. Можно я оставлю ключ у тебя? Как решишь – так и будет. А то у малышки Мери кашель, а у Джона опять приступ малярии. Столько забот – голова идет кругом.
– Ну хорошо, – согласилась я, – посмотрим, что можно сделать.
Про себя я уже решила переговорить с Матти и заручиться ее поддержкой. Она могла бы навестить миссис Лэнгдон и рассказать историю о том, как нашла ключ на дорожке, ведущей на задний двор. Это звучало бы вполне правдоподобно, и я принялась обдумывать детали этой авантюры, одновременно помахивая ключом, зажатым между пальцев. Он был среднего размера, пожалуй, не больше того, которым я запирала свою комнату. Я решила сравнить их и с удивлением обнаружила, что они очень похожи. Неожиданно мне в голову пришла любопытная мысль, и я направила свое кресло в коридор.
С минуту я помедлила, прислушиваясь к тому, что происходит в доме. Было около девяти вечера, слуги в это время ужинали, остальные домочадцы или беседовали в галерее, или уже разбрелись по своим комнатам и готовились ко сну. Для того опасного предприятия, которое я задумала, момент был самый подходящий. Я проехала немного по коридору и остановилась перед запертой комнатой. Тут я снова прислушалась, но кругом было тихо. Тогда очень осторожно я вставила ключ в замочную скважину. Он подошел! Дверь со скрипом отворилась…
На какой-то момент я растерялась – на такой успех я не смела и рассчитывать и теперь не знала, что мне делать дальше. Одно было ясно, между загадочной комнатой и летним домиком существует какая-то связь, так как ключ подходит к обеим дверям.
Второго случая заглянуть внутрь, возможно, никогда больше не представится. Страх боролся во мне с любопытством.
Я осторожно въехала в покои, зажгла свечу – ставни были закрыты, поэтому там стояла кромешная тьма – и осмотрелась. Комната была очень простой: два окна – одно на север, другое на запад, оба забраны железными решетками; кровать в дальнем конце, кое-какая мебель и стол со стулом, которые я уже видела сквозь дыру в двери; стены завешены старыми, во многих местах вытертыми гобеленами. Словом, унылая комната, с незатейливой обстановкой. Воздух здесь был затхлым и тяжелым, какой обычно скапливается в нежилых помещениях. Я поставила свечу на стол и подкатила к углу, прилегающему к контрфорсу. С потолка здесь также свисал гобелен. Я приподняла его край – и ничего под ним не увидела, кроме голой каменной стены; провела по ней рукой – ничего, никаких неровностей или стыков, стена совершенно гладкая. Правда, было темно, и я почти ничего не видела, поэтому я вернулась к столу, чтобы взять свечу. У дверей я помедлила и прислушалась, но слуги все еще сидели за ужином.
И вот, пока я стояла там, вглядываясь в темноту коридоров, под прямым углом разбегавшихся в разные стороны, я почувствовала, как потянуло у меня за спиной холодом.
Я быстро оглянулась: гобелен на стене, примыкающей к контрфорсу, заходил ходуном, словно за ним вдруг образовалась пустота, сквозь которую в комнату ворвался поток ледяного воздуха. Я не могла отвести глаз, и пока, застыв, смотрела на него, с краю гобелена вдруг возникла чья-то рука и сдвинула его в сторону. У меня уже не было времени выкатить кресло в коридор, я не успела даже затушить свечу на столе.
В комнате стоял кто-то в темном плаще, придерживая рукой гобелен, а за его спиной в стене зияла огромная черная дыра. С минуту он глядел на меня, затем тихо произнес:
– Закрой осторожно дверь, Онор, а свечу оставь. Если уж ты здесь, лучше будет все тебе объяснить, чтобы не возникло недоразумений.
Он прошел в комнату, гобелен за его спиной вернулся на место, закрыв отверстие, и я увидела перед собой своего зятя, Джонатана Рэшли.
12
Я чувствовала себя как нашкодивший ребенок, которого уличили в одной из его проделок, мне было неловко и очень стыдно. Если это Джонатан был тем незнакомцем в красном плаще, бродившем в ночные часы по дому, то это его личное дело, и меня оно не касается, и быть застигнутой врасплох, когда я так нахально сунула нос в его тайны, с ключом не только от этой двери, но и от летнего домика – такого он мне никогда не простит.
– Я виновата, Джонатан, – сказала я. – Я очень дурно поступила.
Он ответил не сразу, сначала подошел к двери и проверил, хорошо ли она закрыта. Затем зажег еще несколько свечей и, сняв плащ, пододвинул стул ближе к столу.
– Так это ты, – произнес он наконец, – проделала дыру в двери? Ее не было до твоего приезда в Менабилли.
Его прямой вопрос показал, что мое дерзкое любопытство не прошло для него незамеченным, и я призналась, что это я всему виной.
– Бесполезно оправдываться, – продолжала я, – я знаю, что не имела права портить твои двери. Просто я услышала тут кое-что о привидениях, иначе бы никогда так не поступила. А на прошлой неделе ночью я слышала шаги.
– Да, – ответил он. – Я не знал, что эта комната занята. Я услышал, как ты пошевелилась, и только тогда понял, что произошло. У нас сейчас трудности со свободными комнатами – много гостей, ты и сама, наверное, это заметила, иначе бы тебя ни за что не поселили в этих покоях.
С минуту он помолчал, а потом, глядя прямо в глаза, спросил:
– Так значит, ты поняла, что в эту комнату существует тайный ход?
–Да.
– И ты оказалась здесь потому, что решила выяснить, куда он ведет?
– Я знаю, что он проходит внутри контрфорса.
– А где ты достала ключ?
Мне было стыдно, но пришлось рассказать ему всю правду, взяв вину на себя и стараясь как можно реже упоминать Джоанну.
Я сказала также, что осмотрела летний домик и полюбовалась видом из окна, но о том, что заглядывала в его папки, читала завещание отца, поднимала половик и нашла подземный ход, я умолчала. Я и под пытками не созналась бы в этом.
