Ветер в сердце (СИ) - Камская Анна (книги txt) 📗
Войковский с сомнением посмотрел на друга. Тот подлил еще наливки.
— Прямо сейчас и напиши. У меня посыльный тут в знакомых водится. Обставим все, как надо. Друг я тебе или не друг?
Войковский задумался. Таких дел он раньше никогда не задумывал. Но что если Борис прав? Что если Ольга ждет от него хода? Наверняка ведь ждет! Сама ведь не знает, куда посыльного адресовать. А значит, дело-то за ним! Антон знал, чувствовал, что Полянского не подвинуть, а так, глядишь, и правда смирится он. Наливка ударила княжичу в голову и лишила здравого смысла.
— Неси бумагу и чернила! — приказал Войковский Борису, а тот и рад стараться — рыбка захватила удилок.
С легкостью он раздобыл все, что требовалось, дождался, пока княжич напишет письмо, забрал его и сам оплатил посыльному расходы, шепнув при этом, что записка эта ни в коем случае не должна попасть ни к кому кроме барышни. Дело было сделано, и Заленский потирал руки.
— «Любовь творила чудеса,
Покуда не пришел ее отец.
Она нас уносила в небеса,
Но и у них бывает свой конец».
Борис снова вслух продекламировал свои стихи и мерзко хохотнул, поглядывая на Войковского, продолжавшего надираться в компании собратьев по оружию.
Глава 16
Дорога до Петербурга заняла два дня. Экипаж, который Полянский нанял для дочери, несся вперед, управляемый искусным в этих делах кучером. Лошадки весело стучали копытами, а Ольга всю дорогу любовалась природой. Маленькие деревеньки, узкие речушки и птичьи трели, сопровождали путников по всей дороге. Алевтина и ее помощница охали да ахали всю дорогу. Одна в силу своего возраста, другая с непривычки. Княжна же, хоть и не радовалась такой внезапной высылке из дома, чувствовала себя хорошо и привольно.
Мысли ее, как и в прошлую поездку, занимал Антон. К ним, правда, примешалась еще и грусть по старому другу. С Николя она увидеться так и не успела. Отец говорил, что тот уехал по делам и вернется нескоро. И хоть мысль о свадьбе с ним была ей все также не мила, тоска по их разговорам и дружбе нет-нет, да одолевала ее.
Что касаемо Антона, так в нем она не сомневалась и ждала, что тот предпримет что-нибудь и не оставит ее одну. Ольга и понятия не имела, что посыльный от него приехал ровно в тот день, когда уехала она сама. Он покрутился возле их дома, выяснил у дворовых, куда она направилась, и последовал за ними.
С въездом в волшебный Петербург, Оленька вообще перестала думать о ком-либо. Она с восторгом выглядывала из коляски и изучала дома, усадьбы, дворцы. Такого количества каменных строений, да еще и таких красивых, девушка до этого никогда не встречала. Не утаилось от нее, что петербургское купечество отличается богатством. Они точно могли себе позволить лучших умельцев и отстроить свои поместья по самому лучшему разряду и по последней моде.
Княжну Полянскую завораживали широкие проспекты, пролегающие вдоль реки, огромные мосты, разношерстная публика, в коих частенько встречались и иностранцы. Она выросла в дали от всего этого и поражалась каждой мелочи, и восторгалась всему, что видела.
Ольга и подумать не могла, что Петербург так поразит ее воображение. Она искренне не понимала, как в одном городе помещается столько всего. Куда не кинь взгляд — соборные купола, и тут же неподалеку, почти в каждом доме, лавки и торговые дома, полные разнообразных товаров. Тут тебе и ткани, и кружева, и сладости, и игрушки, и скобяные изделия. Чего только сердцу угодно!
Дороги, хоть на дворе и стояло лето, и многие любили в это время уезжать загород, заполнены каретами, бричками, пешими. Все смешалось. Крики, ворчание стариков, радостный смех. Полянскую словно приворожили. Она притихла и так и сидела с открытым ртом, пока извозчик не остановился у гостиного двора, где ее отец заказал номера.
Расположилась гостиница на большой площади. По ней прогуливались государи и дамы в шляпках, пожилые матроны и продавцы газет и спичек. Ольга, как только экипаж полностью остановился, сама выпрыгнула из него и счастливо закружилась на месте. Несколько степенно прогуливающихся барышень окинули ее неприязненным взглядом и приостановились, чтобы посмотреть на странную девушку. Полянская заметила это и настороженно затаилась.
— Ольга Андреевна, что же вы как юродивая, ей богу, — кряхтела Алевтина, ссаживаясь с помощью кучера. — Не в деревне же нашей! Надобно по-светски себя вести! Учат вас учат, да все бестолку!
Княжна насупилась, но тираду стерпела. Ей самой стало стыдно за свое поведение. И, пока мужики из гостиного дома переносили сундуки и тюки в номера, Полянская стояла на улице, присмирев. Она вдыхала запахи большого города и наслаждалась новыми ощущениями.
Каменные мостовые нагрелись, в воздухе парило. От булочной и гостиничного ресторана доносились сладкие ароматы. Ольга четко уловила дух свежего хлеба и томленого мяса. В животе заурчало. Нестерпимо захотелось принять ванну, сменить пыльное дорожное платье и пообедать в том самом ресторане.
Комнаты, в которых им пришлось поселиться, отличались небольшим размером, но оказались чистыми и опрятными. Оле понравилась гостиная с голубыми стенами, легкие, им в тон шторы и потолки с лепниной. Здесь же стояло несколько стульев, два кресла и деревянный столик для чая, за который, при желании, и гостей усадить не зазорно. Вторая комната стала для Оли спальней, а одна из дверей, выводила в чуланчик, где разместились Алевтина и другая девушка.
Как только новые гости обжились, хозяин принес чаю и баранок. Нянька поблагодарила его денежкой, с запасом данной ей Полянским, и стала готовить Ольге ванну.
Помылись, переоделись и пошли обедать. Людей в ресторане было не так уж много и все внимание половых уделялось им. Алевтина втихую ворчала, что цены поднебесные и от них можно помиру пойти, но на чай оставила. Полянская так проголодалась, что не слушала ее и радовалась здоровой пище. Пообедав, вышли на улицу.
— Прогуляемся, Алевтина? — попросила Ольга.
Ей не терпелось пройтись по каменным мостовым и посмотреть вблизи на соборы и дворцы, а может и зайти внутрь.
— Что ты! — открестилась нянька. — Вы меня так раньше срока в могилу загоните, барышня. Пойдемте лучше отдыхать. Будет еще день!
Оля закусила губу и принялась так быстро моргать — того и гляди расплачется. Она хоть и устала с дороги, но ей казалось кощунственным спать в таком-то городе.
— И не просите, матушка, — отрицательно покачала головой старуха.
— А не могу ли тогда я сопроводить даму? — послышался у подъезда до боли знакомый Оленьке голос.
Она обернулась, схватилась за сердце, не веря в такую неожиданную встречу, и припустилась к идущему к ней, улыбающемуся Николаю Албашеву.
— Николя! Что ты здесь делаешь? — Полянская хотела бросится ему на шею, обнять его, но вовремя остановилась, встала, как вкопанная и потупила взор.
— Ну, здравствуйте, Ольга Андреевна! Думал уж никогда тебя не встречу! И надо же было! И где?! В самом Петербурге! Как вы оказались здесь? Батюшка твой с вами?
Николя взял девушку за руку и вопреки этикету поцеловал ей не тыльную сторону кисти, а прямо в ладошку. При этом он так прикрыл глаза и так вздохнул, что Ольге показалось это неприличным, и она одернула его. Албашев покраснел. Он так скучал по ней, что теперь видеть ее такую цветущую и восторженную, было как бальзам на душу.
А еще он заметил, как она рада ему, стало быть, угадал Полянский, как она встретит его после долгой разлуки.
— Ты, Николя, вопросом на вопрос не отвечай, — насупилась Ольга. — Что ты здесь делаешь?
— Приехал место работы облюбовать и дела кое-какие порешить, — рассказал княжич и поздоровался с Алевтиной.
Он учтиво кивнул ей, и та благородно приняла приветствие.
— А мы здесь одни, — оповестила Полянская. — Я гулять хочу, как ты слышал, а Алевтина устала. Что делать, ума не приложу! Я ведь не усну сейчас! Ты же меня знаешь!
— Знаю, — подтвердил Николя и в глазах его заиграли чертики.
