Алмазный король - Поттер Патриция (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
— Я пытался ей это объяснить, но она, похоже, мне не верит. Может быть, у вас получится…
— А послушает ли она дочь лорда Кемпбелла?
— Вы совсем не такая, как другие, — покачал головой Робин. — Они бы ни за что не стали петь колыбельные для девочки из якобитской семьи. У вас такой чудесный голос, — добавил он, слегка покраснев.
— Спасибо, — улыбнулась Дженна. — Я рада, что мои песни кому-то по душе.
— Разве дома, в Шотландии, было иначе?
— Да, там меня не очень-то жаловали, — тихо ответила Дженна, изумленная недетской проницательностью Робина.
— Почему?
— Из-за моего родимого пятна. Некоторые люди считают его дьявольской меткой.
— Неужели? — сдвинул брови мальчик. — Я так не думаю. У моего брата тоже родимое пятно, правда, не такое… — он осекся, боясь ее обидеть.
— Большое? — догадалась Дженна. Удивительно, но его слова не причинили ей боли, наверное, потому, что «метка» в отличие от имени «Кемпбелл» не вызвала у него никакого неприятия. Девушка почувствовала облегчение.
— Знаете, поначалу я его даже не заметил, — дипломатично добавил мальчик, и это было чистой правдой, потому что, как припомнила теперь Дженна, он не глазел на ее руку, как, впрочем, и Мэг, и Хэмиш, и капитан. Может быть, из-за того, что у них есть другие, гораздо более серьезные причины для неприязни?
И все-таки здесь, на пиратском корабле, Дженна хоть и стала пленницей, но чувствовала себя гораздо свободнее, чем у родителей, которые прятали «меченую» от гостей и даже не принимали ее в расчет, когда строили планы относительно замужества дочерей. А ведь, по убеждению Кемпбеллов, брак с достойным человеком — единственная цель, к которой должна стремиться женщина.
Однако, как ни странно, положение Дженны имело и одно преимущество: пока ее сестры учились хорошим манерам и красовались на балах и приемах перед отпрысками знатных английских и шотландских родов, она запоем читала книги, в воображении совершая вместе с их героями путешествия, полные головокружительных приключений.
Отъезд на Барбадос показался ей прекрасной возможностью испытать хоть малую толику того, о чем она читала, в реальной жизни, правда, удовольствие от путешествия отравляла мысль о позоре, который неизбежно обрушится на голову отвергнутой невесты, если мистер Мюррей окажется чересчур щепетильным.
Однако Дженна даже не могла себе представить, что станет пленницей пиратов — это приключение было похлеще книжных.
В любовных романах, которые ей довелось прочесть, — их привозили с собой молодые женщины, гостившие у Кемпбеллов, — герои, сплошь отличавшиеся исключительным благородством, боролись с отпетыми негодяями, пытавшимися украсть у них их достояние. Не было случая, чтобы герой романа воровал, разбойничал и убивал. Мэлфор же от них разительно отличался — чего стоил один обстрел «Шарлотты», в результате которого могли пострадать многие невинные люди, включая и ее, Дженну, а Мэг фактически оказалась на грани смерти… Нет, определенно, в Мэл-форе не было ничего, что бы хоть сколько-нибудь напоминало героев любимых романов Дженны. Он мог в одночасье погубить ее жизнь.
Девушка снова почувствовала злость — как она могла поверить, пусть всего на несколько мгновений, что у Мэлфора есть сердце?
В молчании время тянулось медленно. Она помешивала бульон, а Робин чистил картошку. Исподтишка наблюдая за ним, Дженна невольно залюбовалась: серьезный, с тонким умным лицом и гордой осанкой — ни дать ни взять юный лорд — он с головой ушел в работу и делал ее с поразительной ловкостью. Да, мальчик мог сколько угодно утверждать, что он «просто Макдональд», но его внешность и полная врожденного изящества манера держаться выдавали знатное происхождение, как бы плохо он ни был одет и чем бы ни занимался.
— Расскажи о своей семье, — попросила Дженна.
— У меня никого не осталось, — пробормотал он, бросая на нее подозрительный взгляд.
Он все еще ей не доверял… Неужели боялся, что после освобождения она сообщит о нем английским властям? Но с какой стати ему верить дочери Кемпбелла? И вообще, собираются ли пираты отпускать ее на свободу? Может быть, и нет…
Девушка взглянула на нож в руке Робина. Мальчик перехватил ее взгляд и сильнее сжал рукоять, словно прочтя мысли пленницы.
Она перевела глаза на кока — одобрительно улыбаясь щербатым ртом, тот наблюдал, как мальчик чистил картошку. Дженне вспомнился страх, охвативший ее, когда она попала на «Ами»: вооруженные до зубов морские разбойники имели такой зверский вид, что, казалось, им ничего не стоило убить пленников. Теперь же, немного пообщавшись с ними, она увидела, что им не чужды человеческие чувства — любовь, сострадание, уважение к ближнему. Да-да, эти изгои, преступившие и божеский, и человеческий закон, оказывается, трепетно любили маленькую раненую девочку и уважали Робина — не за благородное происхождение, а за добросовестный труд на общее благо.
«Пираты — и те заботятся друг о друге, — с болью подумала девушка. — Только меня никто не любит, даже собственные родители».
Наконец суп сварился. Дженна взяла половник и налила немного варева в миску, которую ей протянул кок.
— Позвольте, я понесу, — предложил Робин, отбирая у девушки миску. — Я не боюсь качки.
Дженна, которая за три недели плавания совершенно свыклась с жизнью на корабле, тоже не боялась качки, но спорить не стала.
— Спасибо вам, — поблагодарила она кока.
Он кивнул, и она снова заметила в его глазах одобрение. Интересно, что они знали про нее, эти пираты, кроме того, что она шотландка и дочь Кемпбелла? Неужели среди них нет никого, кто бы отнесся к ней с пониманием и сочувствием? Может быть, стоит рискнуть и поискать союзников? Но Дженна тут же отвергла эту мысль, вспомнив, с каким уважением пираты относились к своему капитану. Нет, они не пойдут против его воли…
Мэлфор так и не покинул «лазарета» — он беспокойно мерил шагами маленькую каюту, и в его присутствии она казалась еще теснее. Глаза Мэг были плотно закрыты, даже зажмурены, и Дженна поняла, что она не спит.
Взяв у Робина миску, девушка села на краешек койки и позвала:
— Мэг…
Та не шевельнулась. Мэлфор, Хэмиш и Робин озабоченно наклонились к раненой. Сразу догадавшись, почему она притворяется спящей и не хочет «просыпаться» в присутствии мужчин, Дженна попросила их:
— Пожалуйста, выйдите.
Капитан удивленно посмотрел на нее и хотел было возразить, но Хэмиш поймал его взгляд, отрицательно покачал головой и направился к двери. За ним последовал Робин, потом, после некоторых колебаний, капитан.
— Они ушли, Мэг.
Девочка открыла глаза, в которых читались боль и мольба.
— Пожалуйста, мисс, помогите… — пробормотала она. — Мне нужно…
— Понятно, — кивнула Дженна и оглянулась в поисках сосуда для естественных надобностей; найдя, она помогла девочке им воспользоваться, и Мэг обессилено откинулась на койку.
Через несколько минут она перевела дух, и на ее губах появилась робкая улыбка.
— Хочешь немного поесть? — спросила терпеливо ожидавшая Дженна. — Тебе надо подкрепиться.
В бледно-голубых глазах Мэг промелькнуло удивление.
— Разве вам не все равно?
— Нет. Я хочу, чтобы ты поскорее поправилась. — Слова Дженны прозвучали с обезоруживающей искренностью — она вложила в них все свое сострадание, весь страх за Мэг, за собственного ребенка, который когда-нибудь у нее, Дженны, родится, и за всех детей на свете… Прежде она никогда не чувствовала за собой такой ответственности, но теперь, возле койки раненой Мэг, ей открылась непреложная истина: защищать эти нежные, слабые создания, которые не могли постоять за себя сами, — ее первейший долг. Правда, Дженна даже не представляла себе, как взяться за столь сложную задачу, но чувствовала, что должна хотя бы попытаться.
И еще ей было очень стыдно за себя — ведь она жила, никогда не испытывая нужды, голода, пользуясь услугами горничных, и даже не задумывалась о том, что не так далеко от ее дома в лесах и пещерах прячутся от верной гибели несчастные сироты, о которых некому позаботиться, кроме отпетого разбойника…
