Невольница любви - Смолл Бертрис (е книги TXT) 📗
— Ложись на подушки, — уже добродушнее посоветовал он, поняв, что девушке действительно нехорошо, хотя она делала отважные, но слабые попытки скрыть испуг. — У бортика носилок найдешь маленький вышитый мешочек, а в нем — склянка с водой, чтобы утолить жажду, если понадобится. Занавески почти прозрачные, и ты сможешь видеть все, что творится вокруг, хотя никто не посмеет приблизиться к носилкам и потревожить тебя. Город очень красив, и время пройдет незаметно, да и дворец не так уж далеко, красавица моя.
Он едва заметно улыбнулся и задернул занавески.
Индия быстро обнаружила, что ага не солгал — она действительно прекрасно все видела. Сегодня утром Арудж-ага надел парадный костюм — красные шелковые шальвары, рубашку в зеленую и золотую полоску с таким же кушаком и зеленый шелковый плащ с красной подкладкой. Красные сафьяновые сапоги с загнутыми носами облегали ноги, на голове был небольшой тюрбан с жемчужным аграфом. Ему подвели породистого гнедого жеребца, и ага, легко вскочив в седло, продолжал командовать разгрузкой захваченного судна.
Товары уложили в арбы, запряженные мулами, и Арудж-ага повел караван, в хвосте которого поставили паланкин с Индией. Но прежде чем они пустились в путь, она вдруг увидела английских матросов, спускавшихся по сходням. На их ногах бряцали тяжелые кандалы, шею каждого сжимал железный ошейник с прикрепленной к нему цепью. Только Томаса Саутвуда оставили свободным, поскольку тот дал слово чести не пытаться сбежать по пути во дворец. Индия с тревогой вглядывалась в мрачную процессию, надеясь и боясь отыскать Адриана Ли, и едва не потеряла сознание, увидев жениха. Он ковылял первым, побледневший, осунувшийся: очевидно, турки вовсе не собирались делать для него исключение. Как они смеют!
Не успела она позвать Аруджа-агу, как четверо янычар подхватили паланкин и понесли по узким извилистым улочкам.
Сообразив, что от нее ничего не зависит, Индия последовала совету аги и легла на яркие шелковые подушки. Вскоре она заметила, что в стенах домов, выходивших на улицу, почти нет окон, а те, что есть, забраны решетками. Зато иногда удавалось увидеть верхушки цветущих деревьев — очевидно, во дворах много зелени. Улицы на удивление чисты, и никакой толкотни и суматохи. Зато женщин, закутанных в покрывала, встречается совсем немного.
Они пересекли большую рыночную площадь, с лотками, где продавались неведомые фрукты, мясо, рыба и дичь, хозяйственная утварь, ткани, кожаные изделия, певчие птицы в деревянных клетках и животные. В дальнем конце находилось квадратное возвышение, с которого продавали рабов, и Индия невольно вздрогнула. Люди с любопытством глазели на пленников, но никто не пытался оскорбить их или ударить.
Улица, находившаяся по другую сторону рынка, оказалась довольно крутой, и поэтому прямо на земле были уложены широкие деревянные ступени. Судя по более высоким зданиям, здесь, очевидно, обитали люди более зажиточные. Впереди заблестел купол главной мечети, и Индия поняла, что их путешествие близится к концу. Процессия выступила на другую площадь, на этот раз совсем безлюдную, окруженную стеной и вымощенную плитами кремового и красного мрамора. Вот и дворец!
Они прошли под широкой аркой и оказались в большом дворе. Повсюду стояла стража. Еще одна арка, на этот раз с массивными деревянными дверями, вела в другой, внутренний двор, утопающий в цветах, с тихо журчащим фонтаном в центре. Паланкин поставили на землю, и Арудж-ага, протянув руку, помог Индии выбраться. Мельком оглядев девушку, он удовлетворенно кивнул.
— Иди за мной, красавица. И не открывай рта, пока дей не разрешит тебе говорить. Если он задаст вопрос, можешь ответить. Ну а теперь — вперед. Время, отведенное на аудиенции, заканчивается.
Индия торопливо осмотрелась, но кузена и остальных членов команды уже увели. Куда? Нет, не нужно бояться. Она должна быть храброй.
Девушка искренне верила, что сама ее жизнь зависит от того, насколько крепки силы, и, запретив себе волноваться, она последовала за капитаном янычар. Широкий коридор вел в большое помещение с колоннами и полупрозрачным куполом, сквозь который струился солнечный свет. Здесь было ужасно душно, толпился народ, но Индию отчего-то пробирал озноб. На заваленном подушками возвышении, скрестив ноги, восседал мужчина, одетый в белое, если не считать кушака из золотой парчи. Широкие шальвары были расшиты золотом и жемчугом, и, как ни странно, ноги оставались босы. В распахнутом вороте белой шелковой рубахи блестела тяжелая золотая цепь с подвеской. Другая, но уже тонкая, цепочка придерживала белый атласный плащ с подкладкой из золотой парчи. На голове сидел небольшой тюрбан, на котором красовалось перо, прикрепленное большим круглым алмазом.
— Арудж-ага, господин, — прогремел черный гигант привратник.
— Останься здесь, — велел янычар. — Когда позову, выступишь вперед, красавица.
С этими словами он поспешил к подножию возвышения и, упав на колени, поцеловал ступню дея.
— Встань, Арудж-ага. Ты вернулся скорее, чем я ожидал.
Должно быть, хорошо поохотился?
— Так и есть, господин мой Кейнанреис, так и есть. Ага, кланяясь, поднялся.
— Что ты привез нам? — осведомился дей. Индия заметила, что лицо у него овальное, в отличие, от круглых физиономий большинства окружающих, коротко стриженная борода и усы обрамляют рот.
— Прекрасное английское торговое судно, господин, — барк, построенный не больше года назад и предназначенный для рейсов в Ост-Индию, но капитан решил сначала испытать его в плаваниях между Лондоном и Стамбулом. К сожалению, груз не особенно ценный — португальские кожи, английская шерсть, оловянная посуда, апельсины и лимоны из Кадиса и бочонки хереса из Малаги, которые мы сбросили в море, помня о заветах пророка нашего. Зато команда — все просоленные матросы, опытные и степенные, не то что шваль, которая обычно служит на таких судах. Почти все, включая капитана, готовы принять истинную веру и плавать под флагами султана и Эль-Синута. Кроме того, на судне были пассажиры. Молодой английский вельможа, за которого, вне всякого сомнения, можно выручить неплохие деньги, и кузина капитана, юная дочь тамошнего герцога, которая к тому же, как говорят, еще и богатая наследница. Она направлялась в Неаполь, к своей бабке. Меня уверили, что она невинна, господин мой. Настоящее сокровище!
