Крылатая победа - Картленд Барбара (книга регистрации txt) 📗
Граф внимательно посмотрел на Кледру, будто не мог поверить в то, что она говорила.
Но тот же инстинкт, на который он полагался, оценивая лошадей, подсказывал ему сейчас, что все в рассказе девушки — правда.
И он видел, как она напряжена, как страстно хочет убедить его сделать то, о чем она просит.
— Это, безусловно, очень странная просьба, мисс Мелфорд, — медленно заговорил граф. — А почему, несмотря на то, что мы никогда раньше не встречались, вы решили обратиться ко мне, а не к друзьям своего отца?
— Все папины друзья в Эссексе, а я только вчера случайно подслушала разговор, из которого поняла, что дядя Уолтер собирается сделать. — Кледра глубоко вздохнула, будто стараясь превозмочь боль. — Когда я заговорила с ним, он сказал мне, что Звездный недостаточно хорош, чтобы его выставили на торги вместе с остальными лошадьми. Но я-то знаю, что на самом деле он просто хочет причинить боль мне, потому что я дочь своего отца.
— Согласитесь, это очень странная причина, — заметил граф.
— Папа всегда был таким, каким никогда не был дядя Уолтер! — воскликнула Кледра. — Он был настоящий спортсмен, добрый, благородный и всегда готовый помочь другим людям. Он служил в армии, пока у него хватало средств для этого, а потом они с мамой переехали в деревню. Но и там все, кто встречался с папой, любили его, и это злило дядю Уолтера.
Кледра замолчала, и граф увидел, что, заговорив о недавно погибшем отце, она отчаянно борется со слезами, которые наворачиваются ей на глаза и которым она старается не дать пролиться.
— Кроме того, — продолжала она, — папу и маму приглашали в гости многие люди, которые никогда не послали бы приглашения дяде Уолтеру, потому что он не нравился им. Родители бывали на балах, на домашних обедах, на приемах по случаю скачек. А один папин друг рекомендовал его в члены Уайт-клуба, потому что папа был очень интересным собеседником.
Граф подумал, что уж это-то точно было словно нож в сердце сэра Уолтера, которого не принимали в этот самый аристократический клуб в Сент-Джеймсе.
После всего, что говорилось за обедом, Пойнтон был готов поверить в историю Кледры. Хотя допускал, что она, как все женщины, преувеличивает.
Но она казалась такой юной, жалкой и одинокой в этом враждебном мире, в котором единственный родной по крови человек не любил ее.
Помолчав немного, граф медленно проговорил:
— Вы просите меня купить у вас Звездного и послать деньги тем людям, которым, как вам кажется, ваш дядя должен был назначить пенсию после смерти вашего отца.
— А вы… вы ведь сделаете это? Правда?
В голосе Кледры затеплилась надежда, глаза заблестели.
— Полагаю, что вполне могу сделать это, — подтвердил граф, — хотя и думаю, что ваш дядя посчитает это довольно странным поступком с моей стороны.
Кледра вскрикнула, и эхо ее голоса отразилось от стен комнаты.
— Дядя Уолтер ни в коем случае не должен узнать, что вы купили Звездного.
— Вы думаете, он сможет отомстить мне? — насмешливо поинтересовался граф.
— О нет… не вам… Звездному. В прошлом году уже был случай, когда лошадь… умерла и… — Неожиданно Кледра замолчала. — О, простите… я не должна была… говорить это.
— Раз уж вы начали говорить что-то столь серьезное, вы должны закончить.
— Вам лучше… не знать об этом.
— Тем не менее я настаиваю!
Граф говорил таким тоном, которому не смог бы не подчиниться и мужчина, не говоря уж о женщине, тем более, — столь юной. И, помолчав с минуту, Кледра неохотно, словно сожалея, что заговорила об этом, произнесла:
— Вы помните весенние скачки, Кубок Крейвена?
— Да, — ответил граф.
— Его выиграл… если вы помните… лорд Ладлоу со своим жеребцом по кличке… Джессоп.
Граф кивнул.
— Он обошел лошадь дяди Уолтера всего на полкорпуса.
— Припоминаю.
— Дядя Уолтер очень рассердился. Наверное, потому что у лорда Ладлоу всего, несколько лошадей, а у дяди Уолтера — очень много, и все же лорд Ладлоу восторжествовал.
— И что произошло?
— На следующий день… Джессопа нашли… мертвым в его деннике.
Граф посмотрел на девушку, потом с сомнением в голосе спросил:
— Вы серьезно полагаете, что ваш дядя ответственен за смерть этого жеребца?
Он говорил почти сурово и бледные щеки Кледры запылали. Она отвела глаза.
— В… возможно, я не должна была… говорить вам… но я случайно подслушала то, что он… сказал одному из своих людей… И я знала, где он хранит… яд, который… бросили в воду Джессопу.
Все это казалось совершенно невероятным, но граф чувствовал, что Кледра говорит с искренностью, которая не оставляла сомнений.
Прежде чем он смог выговорить хоть слово, она добавила:
— То же произойдет со Звездным… Я знаю… поэтому я очень прошу вас… если вы купите его у меня, уведите его отсюда как можно… быстрее и… зарегистрируйте под… другим именем.
— Мне очень тяжело поверить во все, что вы мне здесь рассказали, — сказал граф. — Может быть, вы так привязаны к Звездному, что немного преувеличиваете опасность, которая ему грозит?
— Я клянусь, что ничего не преувеличила и ни в чем не солгала. Я точно знаю, что, если дядя Уолтер узнает, кому я продала Звездного, мой конь умрет или будет страдать… так жестоко, что я не переживу этого.
— Это просто невероятно! — заметил граф как бы про себя.
— Были и еще несчастные случаи с тех пор, как я живу у дяди в Ньюмаркете, но я не хочу говорить о них, — сказала Кледра. — Я хочу только спасти Звездного и получить деньги для двух стариков, которым доверяли мои родители и которые работали на нас, сколько я себя помню.
«Если даже оставить в покое историю гибели Джессопа, — подумал про себя граф, — тот факт, что Мелфорд оставил старых слуг умирать с голоду, подтверждает все худшее, что говорили о нем». Это оправдывало инстинктивную неприязнь, которую граф всегда к нему испытывал.
Пока он обдумывал все это, Кледра напряженно следила за его лицом. Ее глаза, казалось, молили поверить ей и сделать так, как она просит.
— Как вы думаете, — спросил наконец граф, — 600 гиней — справедливая цена за вашего жеребца?
— Вы правда дадите за него так много? О, благодарю… благодарю вас! И еще за то, что вы согласны… принять его!
Я знаю, он будет… в безопасности с вами!
— Почему вы так в этом уверены?
— Папа всегда безмерно восхищался вами. Он следил за вашими успехами на скачках и повторял: «Пойнтон опять выиграл! Я рад! Он настоящий спортсмен и прекрасно знает лошадей».
— Благодарю вас, — сказал граф с едва заметным удовольствием. — Такой комплимент мне приятно слышать.
— Папа говорил это не вам. Он действительно так думал.
Граф улыбнулся, показав, что чувствует разницу. Кледра заговорила снова:
— Я знала, что вы единственный человек, которому я могу доверить Звездного. Он такой нежный, такой умный!
Он сделает все, что я попрошу его. И папа, и я учили его не кнутом… а любовью.
Ее голос звучал очень трогательно. Ее слова шли из самой глубины сердца.
— Вы будете скучать по нему, — заметил граф.
Лицо девушки исказилось от боли.
— Я буду счастлива, потому что он будет с… вами, — тихо проговорила она.
Граф подошел к столу.
— Если вы назовете мне имена людей, которые должны получить по 300 гиней, — сказал он, — я поручу моему секретарю отправить их завтра утром.
Кледра опустила руку в карман жакета.
— Я записала их вместе с родословной Звездного. Но я не знаю, как бы объяснить Марте и Джексону, что эти деньги нужно положить в банк, иначе их могут украсть.
— Думаю, будет гораздо проще, если я внесу их в список тех, кому выплачиваю пенсию. Тогда они будут получать свои деньги каждую неделю.
— Вы… правда это… сделаете?
— Это совсем нетрудно. Я вполне разделяю ваше беспокойство: старый человек, который живет один, не должен иметь при себе много денег, чтобы не искушать воров.
— Вы такой… умный.
— Я поручу одному из моих служащих навещать их время от времени. Возможно, их дома нуждаются в ремонте.
