Песнь земли - Коултер Кэтрин (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
— Филиппа — нелюбимая дочь лорда Генри, — прошипела леди Мод, — поэтому она не получит приданого. Она для нас ничто, обуза, вечное мучение. Решайся быстрей, Иво, ты и так уже сильно рассердил меня своей дерзостью.
— Может, все же согласишься на Бернис? — спросил лорд Генри. — Она, мое сладкое дитя, сказала, что хочет только тебя и никого другого.
Иво собрался заявить, что возьмет Филиппу без всякого приданого и даже без вышеупомянутой нижней рубашки, но благоразумие охладило его пыл. Он отнюдь не был глуп и знал свой долг старшего сына. Владения семьи де Вереи последние несколько лет давали скудные урожаи и сейчас представляли собой бесплодную пустыню. Его прямая обязанность — жениться на богатой наследнице. У него нет выбора. Действительно, Филиппа вовсе не миниатюрная изящная девушка, как ее сестра. Нет, она слишком сильная, слишком высокая. И слишком самостоятельная. Ради всех святых, она даже умеет читать и считать, словно монах или управляющий!.. Да, но как ее густые светлые волосы переливаются на свету и спадают непослушной волной на плечи… Какие у нее глаза — удивительного синего цвета, яркие, искрящиеся, живые… Как полна и упруга ее грудь… Иво прокашлялся.
— Я возьму в жены Бернис, милорд.
Лорд Генри быстро взглянул на него и взмолился про себя, чтобы молодой человек не расплакался у них на глазах.
Леди Мод подошла к своему будущему зятю и, коснувшись рукава его туники, выдавила скудную улыбку.
— Очень правильное и достойное решение. Ты не пожалеешь о своем выборе.
Филиппе показалось, что она, подобно жене Лота, превратилась в соляной столб: девушка не могла пошевелиться, хотя видела, что отец махнул рукой в сторону двери, советуя Иво де Вереи привести себя в порядок, прежде чем предстать перед Бернис. Филиппа не понимала, почему и мать, и отец вдруг ополчились на нее. Она всегда считала, что лорд Генри любит ее; конечно, он заставлял ее работать, как тягловую лошадь, но Филиппа была бесконечно благодарна ему, когда он назначил ее управляющим Бошама. Ей нравилось вести счета, разбираться с купцами, улаживать споры между крестьянами.
Что касается матери, то Филиппа уже много лет назад поняла, что лучше не попадаться ей на глаза. Более того, девочке запретили называть леди Мод мамой, и Филиппа быстро привыкла к этому и не задавала ненужных вопросов. Да она и не искала любви, заботы и простого сочувствия у этой бледной, тонкогубой и такой холодной и равнодушной женщины. В день десятилетия Филиппы леди Мод надавала ей увесистых пощечин — у девочки неделю звон стоял в ушах. А все ее прегрешение заключалось в том, что она пожаловалась на Бернис, которая стащила у нее деньги. Лорд Генри тогда не стал вмешиваться, он просто отправил Филиппу к ней в комнату, пробормотав, что не к лицу ему обращать внимание на разные женские глупости и ссоры. Удивительно, но Филиппа только сейчас подумала о том, что отец не заступился за нее, — возможно, потому, что это было слишком болезненным воспоминанием и она всячески старалась отогнать его…
Итак, они хотят выдать ее замуж за Вильяма де Бриджпорта и не собираются выделять приданого. Ну и дела! Ей никогда никто не говорил об этом. Филиппа с трудом осознавала происходящее. Из любимой младшей дочери — по крайней мере любимой отцом — в одночасье превратиться в отверженную, которая безразлична для родителей, у которой есть только нижняя рубашка и ничего более!.. Чем она так сильно оскорбила их, что ее отбрасывают в сторону, как ненужный хлам?
Иво шагнул к двери, но Филиппа не могла заставить себя двинуться с места, и только когда он оказался в полуметре от нее, девушка пришла в себя и бросилась бежать. Длинные, загнутые по последней моде носы ее мягких кожаных туфель не годились для этого, и Филиппа по дороге к себе в комнату раза два чуть не упала. Тяжело дыша, она поспешно закрыла дверь на задвижку и прислонилась к стене.
Господи, мало того, что мать и отец ни с того ни с сего возненавидели ее и решили выгнать из Бошама, так они еще хотят сделать это с помощью жестокого наказания, отдав в жены ужасному старику! За что они так прогневались на нее? Филиппа подумала, что можно, наверное, пойти и спросить обо всем у лорда Генри, но тут же отказалась от этого намерения. Нет, она слышала достаточно и должна действовать иначе. Девушка подошла к окну и оглядела внутренний двор. Легкий восточный ветерок донес теплый аромат хлева. Отхожие места располагались у внешней стены западной части замка, и сегодня, к счастью, их отвратительный запах не чувствовался… Филиппа задумалась. Она давно поняла, что леди Мод равнодушна к ней и любит только Бернис; повзрослев, Филиппа попыталась завоевать отца, заставить его гордиться ею. И была уверена, что ей это удалось. А теперь он заодно с леди Мод. Филиппе предстоит жить в доме Вильяма де Бриджпорта и делить с ним постель. На мгновение девушка почувствовала ненависть к Бернис, которая получала любовь, внимание и нежность леди Мод, хоть та и отпускала поцелуи или объятия такими скудными порциями, словно боялась исчерпать их запас. Но Филиппе не перепадала даже малая толика того, что имела ее старшая сестра.
Может быть, это потому, что у нее нет хрупкости и изящности Бернис? Леди Мод сказала Иво, что Филиппу за глаза зовут «великанша». Девушка не знала об этом и никогда не слышала подобной клички, даже от Бернис во время их многочисленных ссор.
А может быть, ее невзлюбили за то, что она родилась девочкой, а не мальчиком? Нет, вряд ли, иначе наказание распространялось бы и на Бернис.
Филиппа решительно тряхнула головой. Никакая она не великанша, просто высокая девушка, вот и все! Филиппа отвернулась от окна и оглядела комнату. Здесь было тепло и уютно, каменный пол устилали сухие травы…
Нет, она должна что-то делать! Нельзя же просто сидеть и ждать, пока за ней придет Вильям де Бриджпорт!
Филиппа замерла от мысли, неожиданно пришедшей ей в голову: интересно, а почему это лорд Генри так старался обучить младшую дочь, если его единственным желанием было выдать ее за Вильяма де Бриджпорта? Ужасная глупость! Впрочем, может быть, мерзкий старик мечтает получить жену, племенную кобылу и управляющего в одном лице? Филиппа вела дела лорда Генри последние два года — с того дня, когда старый управляющий умер от дизентерии, — и уже набралась достаточно опыта, так что тут де Бриджпорт не промахнулся… Ну нет! Да и какое это сейчас имеет значение, раздраженно подумала Филиппа, развязывая кожаный пояс. Она сняла свободную верхнюю накидку без рукавов из бледно-голубого льна, потом длинное приталенное шерстяное платье. Минуту девушка стояла, одетая лишь в белую льняную нижнюю рубашку, которая не доходила до колен, затем резко сдернула ее через голову. Она вдруг вспомнила, что во внутреннем дворе замка стоят повозки, груженные сырой шерстью.
Повозки отправлялись на ярмарку в Сент-Ивес; две из них принадлежали местным крестьянам из свободных, а одна — лорду Генри.
Филиппа стояла обнаженная и слегка дрожала, но не от холода, а от мысли, что она должна сделать все, чтобы избежать сетей этого гнусного брака, а не сидеть и хныкать, как беспомощная сиротка. Филиппа словно наяву услышала презрительный голосок Бернис: «Старикашка — для тебя, красивый юноша — для меня. Я — любимица, а ты никому не нужна, вот и отправляйся в одной рубашке к своему славному муженьку!..»
Филиппа едва не подскочила от охватившего ее негодования и мгновение спустя уже натягивала старое, потерявшее форму платье поверх такой же старой рубашки; затем она нацепила накидку, которая от частых стирок потеряла цвет и стала неопределенно-серой; девушка сменила модные туфли на стоптанные сапожки, доходившие ей до щиколоток, и подвязала их крест-накрест полосками ткани, заново заплела косу, обернула ее вокруг головы и натянула сверху шерстяной колпак. Колпак был слишком маленьким, последний раз она надевала его, когда ей было девять лет, но все равно он поможет ей на первое время.
Теперь оставалось лишь дождаться темноты. Кузен Филиппы, сэр Вальтер де Грассе, племянник леди Мод, жил около Сент-Ивеса. Он был кастеляном в Крандалле — владении могущественного Грейлама де Моретона из Вулфитона. Филиппа встречалась с сэром Вальтерем всего дважды, и он показался ей очень добрым человеком. Решено, она поедет к кузену. Он, разумеется, возьмет ее под свою опеку, а потом… Филиппa повернулась к окошку и с ужасом увидела, как крестьяне и трое стражников отца вскарабкались на повозки. Они собираются ехать прямо сейчас!
