Нечто чудесное - Макнот Джудит (книги онлайн бесплатно .txt) 📗
И что хорошего принес его праведный гнев Фелисии? Мистер Джимбл угрюмо сдвинул брови. Джордж Лоренс купил ей большой обветшавший дом, в котором вот уже лет десять как никто не обитал, нанял слуг и девять месяцев после женитьбы даже жил вместе с женой а отдаленном маленьком графстве, где та родилась. Вскоре после появления на свет Александры Джордж вернулся в Лондон, где и остался, наезжая в Моршем два раза в год, недели на две-три.
– Он зарабатывает на жизнь как умеет, – объясняла Фелисия мистеру Джимблу, очевидно, повторяя слова мужа. – Джордж – джентльмен, и поэтому нельзя ожидать, чтобы он трудился как простой человек. Происхождение и связи позволяют ему вращаться в нужных кругах, встречаться со сведущими людьми и узнавать от них, в какое предприятие лучше вложить деньги на бирже и на каких лошадей ставить на скачках. Только так он может нас содержать. Джорджу, естественно, хотелось бы, чтобы мы жили с ним в Лондоне, но ведение городского хозяйства ужасно дорого, а мой муж слишком благороден, чтобы поселить нас в тесной, неудобной, унылой квартирке, где вынужден обитать сам. Он приезжает так часто, как может.
Мистер Джимбл сильно сомневался в правдивости слов зятя, зато был уверен в причинах его появления в Моршеме два раза в год – недаром тесть пообещал снова одолжить ружье и отыскать его хоть на краю земли, если Джордж забудет о существовании жены и дочери. Тем не менее не было смысла ранить Фелисию жестокой правдой, ведь дочь считала себя по-настоящему счастливой. В отличие от других женщин в крохотном местечке она была замужем за «истинным джентльменом», что, по мнению глупышки, придавало ей «особое положение» и давало право смотреть на соседей свысока.
Александра, подобно матери, боготворила Джорджа Лоренса, и тот во время нечастых и коротких визитов просто купался в море обожания. Фелисия хлопотала над мужем, как курица-наседка, а Алекс отважно пыталась стать ему и сыном, и дочерью, и хотя расстраивалась из-за собственной, ничем не примечательной внешности, однако постоянно носила мужские штаны и увлекалась фехтованием, чтобы отец мог упражняться, когда приезжал.
Стоя у окна, мистер Джимбл со злостью оглядывал сверкающую лаком карету, запряженную четверкой резвых породистых лошадок. Для человека, выделявшего жене и дочери мизерное содержание, Джордж Лоренс правил весьма модным и дорогим экипажем, да и кони, по-видимому, стоили недешево.
– Как долго ты останешься на этот раз, папа? – осведомилась Александра, уже сейчас с ужасом думая о той неизбежной минуте, когда отцу снова придется уехать.
– Всего неделю. Мне нужно срочно отправляться к Лендсдаунам, в Кент.
– Но почему ты так много разъезжаешь? – вздохнула девочка, не в силах скрыть разочарование, хотя знала, что отцу тоже тяжело находиться вдали от них с матерью.
– Приходится, – пожал плечами отец и, когда дочь стала протестовать, вынул из кармана небольшую коробочку. – Возьми, Алекс, я привез тебе маленький подарок на день рождения.
Александра с нескрываемым восхищением уставилась на отца, совершенно позабыв ту печальную истину, что ее день рождения был несколько месяцев назад и отец даже не позаботился прислать поздравительное письмо. Сияя аквамариновыми глазами, она открыла коробочку и вынула маленький серебристый медальон-сердечко.
– Я буду носить его каждый день, всю жизнь, папа, – прошептала она, стискивая Джорджа в объятиях. – Я так люблю тебя!
Они проехали через крохотную сонную деревушку, поднимая облака пыли, и Александра гордо махала соседям, стараясь, чтобы все узнали: ее великолепный красавец отец наконец-то вернулся!
Но она могла бы и не трудиться – уже к вечеру все обсуждали не только приезд Джорджа, но даже цвет его пальто и сотни других мелочей, поскольку деревушка Моршем была и оставалась неизменной много сотен лет – маленькой, тихой, затерянной в одной из бесчисленных долин Англии. Жители Моршема, простые, лишенные воображения, трудолюбивые люди, находили безмерное удовольствие в том, чтобы перебирать любое, самое незначительное событие, нарушавшее унылое однообразие их существования. Они все еще не забыли тот день, когда три месяца назад через деревню проехал экипаж с джентльменом, на пальто которого была не одна пелерина, а целых восемь! Теперь следующие полгода предметом их бесед будут Джордж Лоренс и его чудесная карета.
Постороннему человеку Моршем мог показаться скучным местом, населенным любящими посплетничать крестьянами, но для тринадцатилетней Александры и деревушка, и ее обитатели были несравненными. Девочка свято верила в природную доброту чад Божьих и не сомневалась, что честность, порядочность и жизнерадостность присущи всему человечеству. Сама она была милой, веселой и неисправимой оптимисткой.
Глава 2
Герцог Хоторн медленно опустил руку с дымящимся пистолетом и бесстрастно воззрился на скорченную неподвижную фигуру лорда Грейнджфилда, лежавшего на земле.
«Ревнивые мужья чертовски несносны, – подумал Джордан, – и почти так же надоедливы, как их тщеславные, пустые, распущенные жены. Они не только частенько приходят к совершенно необоснованным поспешным заключениям, но и настаивают на том, чтобы обсуждать свои заблуждения на рассвете с пистолетами в руках».
Он по-прежнему не сводил равнодушного взгляда с немолодого раненого противника, над которым склонились врач и секунданты, мысленно проклиная прекрасную коварную молодую женщину, чье неустанное преследование стало причиной дуэли.
Двадцатисемилетний Джордан давно понял, что развлечения с замужними дамами часто приводят к весьма неприятным осложнениям и вряд ли стоят полученного в постели наслаждения, и лишь поэтому взял себе за правило ограничить многочисленные связи только женщинами, не обремененными мужьями. Богу известно, таких больше чем достаточно, и любая на все готова, только бы оказаться в его постели. Флирт, однако, считался весьма распространенным времяпрепровождением среди членов высшего общества, и его последний роман с Элизабет Грейнджфилд, которую он знал с детства, был немногим больше, чем невинное ухаживание, возникшее, когда Джордан вернулся в Англию из долгого путешествия. Все началось с обмена двусмысленными шуточками, которыми перекинулись друзья, и никогда не зашло бы дальше, если бы Элизабет несколько дней назад не проскользнула мимо зазевавшегося дворецкого герцога. Переступив порог спальни, Джордан нашел ее в постели – обнаженную, теплую, зовущую.
В обычном состоянии он бы попросту выставил женщину из комнаты и отослал домой, но в эту ночь под влиянием бренди, выпитого с друзьями, желания тела взяли верх над одурманенным разумом, и Джордан не смог отказать даме.
Направляясь к лошади, привязанной к ближайшему дереву, Джордан поднял глаза на первые робкие солнечные лучи, окрасившие небо в розоватые тона. Ему еще удастся несколько часов поспать, прежде чем начнется новый долгий день, заполненный нелегким трудом и светскими обязанностями, день, который должен увенчаться поздним балом в доме Билдрапов.
Хрустальные люстры, рассыпающие мириады огней, освещали огромную, отделанную зеркалами бальную залу, где танцоры, одетые в шелка, атлас и бархат, кружились под мелодичные звуки вальса. Застекленные двери, ведущие на балконы, были распахнуты, позволяя прохладному ветерку проникать в комнату, а влюбленным парам, желавшим остаться наедине, – исчезнуть без лишнего шума.
Одна из таких пар стояла на балконе, почти в полумраке, очевидно, не заботясь о том, какие безумные предположения, догадки и сплетни вызовет их отсутствие.
– Это просто непристойно! – объявила мисс Летиша Билдрап стайке элегантно одетых молодых женщин и мужчин, составлявших ее личную свиту. Бросив злобно-осуждающий взгляд с немалой толикой зависти на двери, через которые только сейчас прошла парочка, она добавила:
– Элизабет Грейнджфилд ведет себя как уличная девка! Бегает за Хоторном, хотя в это время ее собственный муж лежит раненый после сегодняшней дуэли с герцогом!
