Пленница Быстрого Ветра - Мейсон Конни (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Сделаешь.
У Ханны перехватило дыхание, она не сводила с индейца глаз, боясь заговорить. Неужели он убьет ее, если она откажется?
— А потом ты меня отпустишь? — осмелилась спросить девушка.
— Я подумаю, — пообещал Быстрый Ветер. — Где здесь поблизости вода?
— Ручей неподалеку. Ты в состоянии идти?
— Ты мне поможешь, — сказал юноша, цепляясь за ее худые плечи.
Под его могучими руками ее тело казалось таким хрупким, что он, наверное, без труда мог бы раздробить ей кости, сжав пальцы. Быстрый Ветер сомневался, что девушка сможет послужить ему опорой, но она была сильнее, чем показалось ему на первый взгляд. Он позволил ей подобрать свой мешок, и они направились к ручью.
Быстрый Ветер осторожно уселся возле воды, в то время как Ханна в оцепенении смотрела на его ногу. Никогда раньше она не видела тела обнаженного мужчины, если не считать младших братьев, что, впрочем, не стоило принимать во внимание. Она робко призналась сама себе, что сложен этот юноша великолепно, но его гордое и красивое лицо казалось ей пугающе суровым. Вовсе не такими Ханна представляла себе индейцев. Странные все-таки у него глаза. Серебристые! «Может быть, он только наполовину индеец?» — подумала Ханна, поглядывая на юношу краем глаза. Если это и так, то он не подает вида, что в нем есть хотя бы капля крови белого человека, и ведет себя как чистокровный индеец.
— Я опущу ногу в ручей, пока ты будешь собирать для костра хворост, — сказал Быстрый Ветер. — После того как мы вынем пулю, рану нужно будет прижечь. И не вздумай пытаться бежать, — предупредил он, заметив, как изменилось выражение ее лица. — Даже раненый, я бегаю быстрее.
Ханна ни на минуту не сомневалась в этом. Она быстро собрала хворост в сухую траву и сложила кучкой перед индейцем, который вынул кремень из колчана, висевшего у пояса, и высек искру. Костер сразу же разгорелся.
— Вымой руки в ручье, — приказал он, обжигая пламенем лезвие ножа. — Девушки племени чейенов слишком горды, чтобы быть нечистоплотными. Ты же, что никогда не моешься?
Губы Ханны неприязненно сжались.
— Ты ничего не знаешь обо мне и не имеешь права осуждать меня.
Тем не менее, она опустилась на колени возле ручья и смыла грязь с рук. Когда она вернулась к Быстрому Ветру, он протянул ей нож со странным выражением серебристо-стальных глаз. Женщина не узнала его, подумал он, снимая повязку из листьев с раны. Но Быстрый Ветер ее помнил. Ни один мужчина, заглянувший в эти завораживающие зеленые глаза, не смог бы их забыть. Он знал, что женщина была служанкой и шлюхой, продававшей свое тело мужчинам, и, судя по той сцене, которую ему довелось наблюдать в Денвере, хозяин плохо с ней обращался. Она была костлявой и некрасивой, на такую женщину уважающий себя воин-чейен даже не взглянет и, тем более, не пожелает разделить с ней ложе.
— Пуля, — напомнил Быстрый Ветер, сжимая руку Ханны.
Она с явной неохотой взяла нож.
— А если ты думаешь, что я не способен моментально поквитаться с тобой, вздумай ты выкинуть какую-нибудь глупость, то сильно ошибаешься.
Ханна отвела взгляд от грозных и холодных глаз индейца, понимая, что в своих действиях он будет быстр и жесток. Она посмотрела на припухлость вокруг раны и поежилась. Девушка не представляла себе, как вынуть пулю. Казалось святотатством портить еще больше эту гладкую загорелую плоть.
— Давай! — скрипнул зубами Быстрый Ветер и крепче сжал ее руку.
Ханна молча вознесла молитву и, поморщившись, воткнула нож в рану. Она отвернулась, но ее руку продолжала сжимать крепкие пальцы, пока она не заставила себя продолжать. Бросив мимолетный взгляд на лицо индейца, она удивилась, как мужественно он выносит боль, не издавая ни звука и не теряя сознания. Его нога лежала неподвижно. Она неумело пыталась извлечь из раны пулю.
В чертах лица воина никак не отражались мучения, испытываемые им. Быстрый Ветер не отрывал от Ханны сощуренных глаз и был настороже, на случай, если она решится на безрассудную попытку обратить нож против него.
— Я нащупала пулю! — торжествующе воскликнула Ханна, вонзив лезвие чуть глубже.
Стон, разомкнувший губы юноши, был еле слышен. Ханна осторожно извлекла пулю из раны.
— Вот она! — облегченно захлестнуло ее, как волна захлестывает во время прилива берег.
Еще чуть-чуть, и она бы не выдержала. Другой человек на месте этого дикаря, подумала Ханна, давно потерял бы сознание. Ее удивляла стойкость индейца. Ей захотелось узнать, как его зовут и на самом ли деле он наполовину индеец или же просто принадлежит к какому-то странному племени серебристоглазых индейцев.
— Теперь ты должна прижечь рану, — сказал Быстрый Ветер хриплым шепотом, его зрачки расширились, кожа приобрела пепельный оттенок, но он бдительно следил, чтобы было сделано ею все необходимое. — Подержи нож на огне и, когда лезвие раскалится докрасна, приложи его к ране.
Ханна широко раскрыла глаза и в ужасе выдохнула:
— Я не смогу. Как ты это выдержишь?
Мне уже приходилось выдерживать подобное, — мужественно сказал он.
Взгляд девушки скользнул по его сильному телу, и она впервые заметила след зажившей раны ниже одного из ребер. Шрам, очевидно, затягивался, но все еще был красноватым.
Следуя указаниям индейца, Ханна нагрела нож на огне. Когда он докрасна накалился, мгновение девушка помедлила, пристально вглядываясь в лицо раненого. Поразившись его храбрости, она приложила раскаленное лезвие к ране. Тело индейца непроизвольно дернулось, дрожь пробежала волной. Его глаза не отрывались от глаз девушки, цепляясь за ее взгляд, как за спасительную нить, связывающую с жизнью. Серебристый взор, твердый, несгибаемый, испытующий… и такой отчаянный, пронизывал ее.
Внезапно Быстрый Ветер отпустил руку Ханны, и она вскочила на ноги, испытывая тошному от запаха обожженной плоти. С испуганным криком она выронила на землю нож.
Боль. Непрестанная. Пульсирующая. Изнуряющая. Она разрывала его на части, доводила до исступления, вгрызалась в тело, как кровожадный зверь. Чувствуя, что погружается в черную бездну, Быстрый Ветер не отрывал глаз от склонившейся над ним молодой женщины. Только ее живые зеленые глаза не давали ему впасть в беспамятство. Как мог он считать ее некрасивой, удивился юноша, ведь эти глаза проникали в самую глубь души! «Наверное, у меня начинается бред, — подумал Быстрый Ветер, — раз я нахожу привлекательной эту жалкую шлюху».
— Ну? Как ты? — нерешительно спросила Ханна.
Ей не хотелось проявлять сочувствие к индейцу, но она ничего не могла с собой поделать. Мать всегда говорила, что мягкосердечие до добра ее не доведет. Но ведь этот индеец не сделал ей ничего плохого. Ханна надеялась, что теперь он отпустит ее, раз она ему помогла.
Быстрому Ветру было больно даже думать, не то, чтобы говорить, поэтому он лишь кивнул вместо ответа.
— Как тебя зовут? — вдруг спросила она, почему-то ей показалось очень важным узнать имя человека, чью жизнь, возможно, она сейчас спасла.
Глубоко дыша, он старался справиться с болью и, когда это, наконец, ему удалось, ответил:
— Меня зовут Быстрый Ветер.
— А меня Ханна. Ханна Маклин, — робко проговорила она. — Мне можно теперь уйти?
Ее голос показался Быстрому Ветру приятным, нежным и мелодичным. Напевное звучание завораживало. Никогда прежде не доводилось ему слышать что-либо подобное. Кроме глаз и голоса, в этой женщине нет ничего привлекательного, безо всякого снисхождения рассудил он.
— Куда ты пойдешь, если я отпущу тебя? — спросил Быстрый Ветер, собравшись с силами, хотя сам не знал, какое ему до этого дело.
Она помогла ему, несмотря на то, что вполне могла вонзить нож в сердце. Химмавихьо знает, он был целиком в ее власти. Правда, он постарался напугать ее, заставив повиноваться, но на самом деле был слаб, как ребенок, и она должна была понимать это. Нет, женщина помогла ему не из страха. Быстрый Ветер умел распознавать доброту, и, кем бы ни была Ханна, шлюхой или нет, сердце у нее было доброе.
