Любовь сладка, любовь безумна - Роджерс Розмари (читать книги онлайн без txt) 📗
Ах, почему она так легко согласилась отпустить Уильяма в Вашингтон едва ли не сразу после свадьбы и была столь наивна, что решила остаться присмотреть за плантацией, пока муж в Калифорнии пытается найти поддержку в защиту южан?! Все напрасно — Калифорния предпочла войти в Соединенные Штаты, и Соня оказалась разлученной с мужем. С тех пор ее не оставляло гнетущее чувство, что южане проиграют войну — уж слишком легко северяне взяли Новый Орлеан.
Янки! Соня ненавидела их высокомерие, наглое обращение с жителями завоеванного города, спокойную уверенность в окончательной победе над южанами.
Оглушительный раскат потряс стены хижины, заставив Соню в ужасе прижать ладони к ушам и вскрикнуть. Дверь с треском распахнулась — на пороге в яркой вспышке молнии возник силуэт мужчины. Соня снова закричала, на этот раз от ужаса. Пришелец выглядел словно сам дьявол: черные волосы прилипли к черепу, темно-синие глаза злобно сверкнули в полутьме.
Он вошел, захлопнув дверь, и Соня услышала ленивый издевательский голос:
— Что с вами, мадам? Вы выглядите так, словно увидели призрак! А я-то думал, вы обрадуетесь, узнав, что я пришел спасти вас!
Нерассуждающие ярость и страсть охватили Соню. Она порывисто вскочила:
— Вы! Что вы здесь делаете? Как посмели преследовать меня?!
— Выполняю свои обязанности, мэм!
Он, ничуть не встревожившись, спокойно стоял, стряхивая воду с волос и одежды, словно волк. В эту секунду капитан и в самом деле напоминал хищника — злобного, смертельно опасного. В том, как он стоял, слегка расставив ноги, раздувал ноздри, словно ощущал запах добычи, было нечто… Почему она думает об этом?
Слепая, безоглядная паника охватила Соню.
— Убирайтесь! — хрипло прошептала она и повторила чуть громче:
— Убирайтесь от меня!
— Но, мэм, я и близко к вам не подошел!
Голос звучал холодно-рассудительно, но Соня заметила, как сузились его глаза, а рот дернулся в насмешливо-понимающей усмешке. Она почти физически ощущала этот пристальный взгляд, не Пропустивший ни единой детали, заметивший намокший бархат, льнущий к телу, испуганные глаза, губы, чуть приоткрывшиеся от необъяснимого, слепого ужаса.
Соня не сознавала, что сама не сводит с него глаз, пока внезапно не заметила, что под ненавистным голубым мундиром скрывается мужчина — высокий, с узкими бедрами, широкими плечами и загорелым лицом, удивительно контрастирующим с темно-синими глазами. Намокшая ткань почти не оставляла простора воображению. Совершенно очевидно было, что он хотел Соню. Она с испуганным криком подняла глаза; бледные щеки мгновенно и ярко вспыхнули.
— Ожидаете моих извинений? Существуют вещи, которые мужчина не может контролировать, — мягко объяснил Морган, насмешливо усмехаясь.
Соня отступила назад, инстинктивно скрестив руки на полной груди.
— Не… не подходите ко мне! Я закричу, если вы сделаете хоть шаг…
— Думаете, кто-то услышит в таком шуме?
Внезапный удар грома, казалось, потряс стены, и Соня, охнув, подпрыгнула. Возможно, Стив почувствовал ее безумный страх, потому что пожал плечами, не сводя глаз с ее лица:
— Поверьте, мэм, у вас нет причин волноваться. Я вовсе не собираюсь насиловать вас, если вы боитесь именно этого… несмотря на доказательства обратного, — добавил Стив ехидно, пренебрежительно оглядывая Соню.
Женщина не двигалась, чувствуя себя пойманной в ловушку, и с чем-то вроде отчаяния заметила, что он начал снимать френч. Вскрикнув, Соня прижалась к стене, но Морган заговорил с ней тихо, успокаивающе, словно с неразумным ребенком:
— Все, что я собираюсь сделать, — снять мокрый френч.
Обещаю не раздеваться дальше, если это вас тревожит.
Отбросив промокшую одежду, он оценивающе взглянул на Соню.
— Не возражаете, если я сяду? Нет смысла возвращаться, пока буря не кончится. Может, я сумею разжечь костер.
Спокойная убежденность в том, что капитан собирается остаться, заставила сердце Сони забиться сильнее, — О, пожалуйста, — внезапно прошептала она, — пожалуйста, уходите. Я… я… так боюсь вас.
— Господи! — нетерпеливо отмахнулся он. — За кого вы меня принимаете? За дьявола? Дикого зверя, способного взять женщину силой? Или свидетельство проклятого мужского желания так напугало вас? Позвольте сказать, мадам, что в Новом Орлеане полно готовых на все женщин, которые к тому же красивы и желанны!
Рассерженно нахмурившись, Морган уже повернулся, чтобы выйти, но тут сверкнула ослепительная вспышка и раздался удар грома такой силы, что затряслись не только стены, но пол и потолок.
Соня истерически вскрикнула, поняв, что молния ударила совсем близко. Стив Морган, с сердитым, встревоженным лицом, двумя прыжками преодолел разделяющее их расстояние, схватил ее за плечи и начал грубо трясти.
— Проклятие! Да заткнитесь же вы! Все в порядке, ничего не случилось! Прекрати вопить, не то я дам тебе пощечину, истеричка!
Грубость и жестокость его слов немедленно заставили Соню замолчать и в то же время вызвали в ней приступ такой слепой ярости, что ее кулачки против воли врезались в грудь Стива, но в ту же секунду разжались и… Позже Соня не могла припомнить, как все произошло, только почувствовала, как напряглись мускулы и голова беспомощно откинулась под напором его поцелуев, жесткое тело прижалось к ней, оба, не размыкая губ, почти упали на грязный каменный пол, лихорадочно срывая друг с друга одежду, и он неожиданно, без ласк и нежных слов, грубо и глубоко вонзился в нее, принося несказанное наслаждение.
Только потом, когда все было кончено и они лежали, задыхающиеся, усталые. Соня неудержимо зарыдала, вдруг поняв, что произошло, и ощутив жгучее унижение и отвращение к себе. Отвернув голову, она закрыла глаза; но щекам текли горячие слезы. Они даже, не разделась до конца — какая мерзость!
Мгновенно забыв о прежней резкости и жестокости обращения, он привлек ее к себе и начал нежно гладить волосы. Внезапная ласка утешила ее, как ребенка. Лежа в его объятиях, вздрагивающая и беспомощная. Соня постепенно стала замечать окружающее — стук дождя, затихающее бормотание грома, то, что сорочка капитана сшита из тонкого полотна, а в голосе нет и следа гнусавого акцента янки.
Кем бы ни был капитан, он явно получил хорошее воспитание. Он шептал бессвязные ласковые слова, и постепенно Соня осознала, что вновь ждет его ласк.
— О Боже, мне так стыдно, — с отчаянием пролепетала она, почувствовав, как его губы прикоснулись к ее мокрой щеке, потом прижались к ее губам… и начала бормотать что-то несвязное, вцепившись в его плечи. — Мне так стыдно, — повторила Соня. — Что вы обо мне подумаете? Как мне жить после этого?!
— Тише, милая… Ты женщина, поняла? Живая и страстная… под этой ледяной маской. Тут нечего стыдиться.»
Она не могла поверить, что всего через несколько секунд он вновь готов взять ее — руки, словно обжигая, ласкали ее тело, медленно, нежно, завоевывая, покоряя. Потом Соня почувствовала себя так, словно прилегла отдохнуть после долгого, утомительного путешествия, и ничего не сказала больше о позоре и унижении, это пришло позже, когда она была одна в комнате и годами вбиваемые твердые принципы поведения и понятия о том, как должна вести себя порядочная женщина, вступили в борьбу с се собственной страстной натурой.
О да, позже она исполнилась презрения к себе, но когда снова увидела капитана, тот вел себя так безукоризненно вежливо, словно между ними ничего не произошло, и Соне захотелось все испытать снова — его руки на ее теле, губы, заглушающие рвущиеся из ее горла стоны, ощущение его в себе… момент, когда он заставил ее забыть обо всем, кроме чисто животного удовлетворения.
Стив Морган откровенно объявил, что их дальнейшие отношения зависят только от ее желания и согласия, и, хотя Соня ненавидела Моргана за это еще больше, она понимала, что не в силах противостоять вновь пробудившемуся желанию.
Они встречались снова и снова, после того как сломленная Соня забыла наконец о своей гордости и попросила его проводить ее к реке. Иногда они украдкой приезжали в заброшенный пакгауз, где все началось, и время от времени она просила его прийти к ней в спальню. Но Стив никогда не проводил с ней всю ночь, оставаясь не больше чем на час или два, и, к собственному гневу и отчаянию, Соня понимала: он не допустит ни упреков, ни расспросов. Настроение его было непредсказуемо и легко менялось. Иногда Стив был с ней груб и жесток, брал ее быстро и тут же уходил, иногда вел себя как нежный, страстный любовник, целовал и ласкал Соню, бесконечно долго возбуждал, делал все, чтобы удовлетворить ее.
