Где обитает любовь - Стюарт Элизабет (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗
Пока лишь голодные муки и вечный холод усугубляли ее ненависть к англичанам, которая не находила себе выхода.
Образ старшего брата Родри вдруг возник у нее в воображении. Если 6 он был жив, то сейчас бы, наверное, шутливо сказал, что тяжкими испытаниями расплачивается она за свою дьявольскую красоту, намекая на необычный цвет ее волос. В ее каштановой, густой гриве светились огненно-рыжие пряди, и это Родри называл «клеймом дьявола».
А Энион говорил, что колдовская корона венчает личико ангела и что он влюбился в нее без памяти еще задолго до того, как попросил у лорда Олдуина руки его дочери.
Тоска по прошлому, по дому, безнадежно утерянному, охватила Элен с новой силой. Она, Родри, Энион — беспечные дети, скачущие на послушных своих пони вдоль берега по-матерински ласковой речки Тайви или азартно фехтующие деревянными мечами, подражая лорду Олдуину и его воинам.
Вспомнился ей и отец, прославленный рыцарь Олдуин, самый знатный и могущественный из лордов Среднего Уэльса, родственник самого Луэллина. Как она тоскует по теплу отцовских рук, по его голосу, всегда ободряющему, вселяющему уверенность, что все в мире идет как надо и все лучшее еще впереди.
Он никогда не относился к ней пренебрежительно из-за того, что она родилась девочкой, а, наоборот, гордился ею и поощрял ее участие в военных играх с Энионом и Родри — занятии столь необходимом для выживания уэльского народа и ставшем издревле неотъемлемой частью его бытия.
Молодая троица, выросшая на берегах Тайвн, была неразлучна.
Даже после того, как по настоянию матери она сменила не сковывающую свободу движений короткую тунику на платье, а легкий меч специально сделанный для нее все понимающим отцом, на вышивальную иглу…
Но она подчинилась этому лишь потому, что Энион хотел увидеть в ней женщину.
Элен откинула голову, ударившись затылком о прибрежный камень. И смежила веки, уйдя вновь в воспоминания.
Шорох шагов по опавшим листьям был ею мгновенно услышан. Трое людей спускались к реке, трое, которые еще как-то согревали сердце Элен.
Она тотчас вскочила, чтобы они не увидели ее расслабленной, впавшей в отчаяние.
На всякий случай схватилась за рукоятку меча, которого при ней не было.
— Полегче, дитя. Это я, Оуэн!
Она изобразила на лице улыбку.
— Слава богу, что это ты!
Смущенно она глянула вниз, на свой пояс, где отсутствовало оружие — привычные кинжал и меч.
— Я проявила неосторожность, — извиняющимся тоном произнесла Элен. — Я была так расстроена смертью Эннд, что ушла из хижины Тангуин. позабыв про оружие.
— Знаю, Тангуин мне все рассказала. Я догадался, что ты пойдешь сюда.
Эти простые слова, произнесенные им, окутали ее словно теплым плащом.
Она глянула в серые глаза Оуэна, всегда спокойные, как сумерки, наступающие после шумного и веселого дня, какие бывали в детстве…
Он читал ее мысли — она знала, что Оуэн знает ее, как никто другой. В тот день, когда ей исполнилось три года, он посадил ее впервые на пони. И прошел вместе с ней жизненный путь.
В ее жилах текла кровь древних уэльских королей. Он был простым вассалом ее отца, одним из многих. Но есть связи покрепче, чем простая верность присяге.
Горячая волна радости вдруг обожгла ее душу. Слава богу, хоть Оуэн возвратился из набега на англичан живым и, кажется, невредимым.
Хоть на этот раз небеса оказались милостивы к малочисленному бунтующему отряду, кочующему по промерзлым горам.
— Ну как дела, Оуэн?
Его белые зубы обнажились в широкой улыбке, будто он выкинул белый флаг, означающий поражение.
— Они сдались, отстали от нас, миледи. Твой план сработал. Они пустились наутек, испугавшись ловушки, которой на самом деле и не было. Ричард Кент укрылся в замке Гуинлин, бросив по дороге трех раненых рыцарей из свиты, которых мы прикончили… из милосердия.
Элен усмехнулась.
Дотоле дрожащая от холода, она согревалась полученными известиями, словно огнем в очаге и поджаренной аппетитной пищей.
Ее план действовал… Убивать по одному, по двое, по трое, если удастся, вражеских рыцарей, освобождать их от стальных лат, будто вареных раков от панциря, а заодно и от одежды, оставлять их тела на съедение грызунам и птицам и тем самым пугать англичан, напоминая им, какая участь их ждет в Уэльсе и при жизни, и после смерти.
— Что ж, значит, Кентский Волк получил по носу! Жаль, что он удрал, прежде чем ты отрубил ему голову.
— Господь не был так милостив ко мне, — с раскаянием произнес Оуэн. — Мой меч почему-то только скользнул по его латам. Но он не уйдет от нас живым.
Оуэн осмелился обнять госпожу и убедился, что она промокла насквозь и дрожит от холода.
— Как ты можешь так не беречь себя? Нельзя разгуливать по сырым ущельям без теплой одежды.
Он по-отечески пожурил ее, но она резко сбросила с плеча его ласковую руку и возразила:
— Я вся обливалась потом, когда бежала к реке, и мне надобно было охладиться. Я не сделала ничего плохого.
— Кроме того, что ты сляжешь в постель с лихорадкой…
Он скинул меховой плащ и закутал в него свою госпожу.
— Ты принадлежишь не только себе, но и всем нам. Ты последняя в своем роду и последняя наша надежда.
Элен опустила вниз до того вскинутый заносчиво вверх подбородок и уткнулась в мягкий лисий мех.
Этот драгоценный меховой плащ когда-то принадлежал лорду Олдуину и, может быть, до сих пор хранил его запах.
Она подарила его Оуэну в ночь их бегства из Тайви. И в прошедшие после этого события горестные месяцы этот плащ сослужил хорошую службу — он стал пугалом для англичан.
Где бы ни видели рыжий плащ, там гибли рыцари и солдаты, а уэльсцы неизменно одерживали верх. Все новых и новых воинов посылал английский король, и никто из них не возвращался назад. Исчезали обозы с продовольствием, а сильные гарнизоны трепетали в страхе.
Но победы уэльсцев были призрачны. Великая сила противостояла им, и их все дальше оттесняли в горы. Войско короля Эдуарда пробивало широкие просеки в дремучих лесах, и устраивать засады становилось все труднее. Крепкие замки занимали английские рыцари, деревни сжигались, жителей выгоняли в пустошь, где им нечем было кормиться.
И когда Ричард Бассет, прозванный Кентским Волком, окружил сплошным железным кольцом горную область Элир, а затем направил острие удара в ее сердце — твердыню Гуиннед, англичане принялись шутить, что Рыжий Лис Уэльса уже пляшет на раскаленных угольях.
Элен поглядела на Оуэна. Печаль затуманила ее голубые глаза.
— Зачем ты делаешь из меня Рыжего Лиса? Сомневаюсь, что мне удастся хоть одну ночь проспать спокойно, когда английское серебро назначено за мою голову.
Оуэн состроил гримасу, смешно пошевелив своими густыми, почти совсем седыми бровями.
— А кому еще, кроме тебя, моя девочка, лорд Олдуин нашептывает на ухо указания с того света? Про это знают наши враги, и поэтому они боятся тебя больше, чем вас всех, вместе взятых.
Элен опустила взгляд, любовно погладила мех окутывавшего ее плаща.
— Да, это так, я часто слышу его голос. Воздадим хвалу Господу, что отец воспитывал меня — свою дочь, так же, как сына. Его наука мне пригодилась. — Она печально улыбнулась. — К стыду своему, я лучше усвоила его уроки, чем матушкины. Я знаю, как надо воевать, но совсем забыла, как следует вести домашнее хозяйство.
Тяжелая рука Оуэна легла ей на плечи. Как всегда, он догадывался о том, что она не осмеливалась произнести вслух.
— Это неважно, девочка… сейчас неважно, — добавил он мягко. — Леди Гвен на тебя не в обиде. Ей спокойно там, на Небесах, где ока повстречалась с лордом Олдуином, и они снова живут в любви и согласии. Тревоги нашего мира их уже не касаются.
— Но почему отец все же разговаривает со мной? Его голос доносится до меня оттуда, с Небес.
— Потому что так велика его любовь к тебе. Это был вполне вразумительный ответ.
Элен согласно кивнула. Они двинулись гуськом по уже погруженной в сумрачную тень тропинке обратно к лагерю.
