Мятежные сердца - Браун Вирджиния (книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Лицо Кристиана застыло, по нему пробежала тень, и он невольно отступил.
– Ты лжешь, – хриплым шепотом произнес он, – ты…
– Я лгу? – Чарльз шагнул вперед. – Мне не надо этого делать. Если ты утверждаешь, что действительно все хорошо помнишь, тогда попытайся припомнить ночи, когда она оставляла тебя в каюте одного. Можешь? – Он вновь шагнул вперед, а юноша отступил с выражением боли, отрицания и смятения на юном лице. Герцог хмуро продолжал:
– Ты помнишь ее возвращение, когда она приходила вся сияющая, с чарующей улыбкой на лице? Ты должен это помнить, мой малыш, потому что вы находились на борту корабля, принадлежавшего ее любовнику.
Кристиан, наконец, остановился, упершись спиной в подоконник, и вгляделся в глаза отца, в его лицо, на котором свет очертил глубокие печальные складки у рта. Смятение и боль мешали ему говорить, а из горла вырвался лишь сдавленный хрип:
– Ты лжешь…
Рот Чарльза искривился в презрительной усмешке:
– О нет. Убить ее? С чего бы это вдруг? Пусть бы она столкнулась лицом к лицу со своим позором и моим. Но Вивиан Сен-Женевьев никогда бы не смогла сделать этого, – герцог запрокинул голову и рассмеялся. Этот смех можно было не только услышать, но и почувствовать, его раскаты эхом разнеслись по библиотеке, разгоняя повисшее в воздухе напряжение. – Она знала, что я не откажусь от тебя, и именно по этой причине Вивиан забрала тебя с собой. Ради своего сына я был готов следовать за ней, искать ее даже на краю земли, что я практически и сделал. Если ты думаешь, что услышишь извинение или сожаление по поводу ее утраты, то ошибаешься.
– Ты негодяй…
– Да? Скажи мне, Кристиан, что заставляет тебя думать, что твоя мать мертва?
– Я видел…
– Ты видел лишь то, что она хотела, чтобы ты увидел. Мертва? Вивиан? – герцог хрипло рассмеялся. – О нет, приятель, только не это.
Нет, твоя драгоценная мать жива и здорова, ко всеобщему сожалению. Она выбрала… решила упорхнуть из Англии, как, впрочем, и от мужа и сына.
– Если бы мать была жива, она вернулась бы ко мне, – тихо произнес Кристиан. – Она бы не позволила забрать меня подобным образом.
Чарльз насмешливо взглянул на сына:
– Ты еще очень молод и наивен, мой мальчик. К тому же ты слишком веришь в мягкую и нежную женскую натуру. Так, по крайней мере, мне кажется. Жизнь еще должна научить тебя распознавать все прелести противоположного пола. А жаль. До тех пор, пока ты не научишься этому, ты будешь жестоко страдать.
Кристиан еще долгое время стоял как громом пораженный. Птица на его плече бормотала что-то непонятное, затем впала в зловещее молчание, будто предчувствуя катастрофу. Не говоря ни слова, юноша повернулся на пятках и вышел из библиотеки.
Герцог долго смотрел ему вслед. Очертания предметов растворились в ночи, и сумрак поглотил стеклянные панели Грейстоунхолла. Только тогда владелец дома покинул библиотеку.
Глава 1
– Не будь ты такой гусыней, Эмили. С какой стати пираты будут атаковать наш корабль?
Анжела Линделл с нежностью и удивлением взглянула на свою горничную. Милая Эмили, вечно витающая в облаках, живущая в мире грез и фантазий, вместо того, чтобы спуститься на грешную землю, даже когда реальность требует решительных действий. Это, по мнению хозяйки, было одним из ее очаровательных и в то же время раздражающих качеств, о которых Анжела неоднократно говорила ей.
Эмили Кармайкл бросила взгляд через плечо на серые волны за бортом судна, нервно вздрогнула, затем повернулась к госпоже.
– Ах, мисс Анжела, говорят, что пираты нападают на корабли в этих водах безо всякого на то основания. Только за последний месяц этот ужасный капитан Сейбр взял на абордаж три судна именно здесь, убил экипаж, украл груз и… – она понизила голос, как хорошая трагическая актриса, – и надругался над женщинами.
– Да? Видимо, этот капитан Сейбр очень энергичный и сильный мужчина. – Анжела обхватила перила руками, затянутыми в перчатки, и подставила лицо ветру, который не преминул воспользоваться предоставленной свободой и вырвал пряди волос из-под шляпки. Коснувшись их рукой, девушка пробормотала:
– Если верить всем сказкам, рассказанным тобою и «Таймс», то этот человек должен быть настоящим гением, обладающим способностью одновременно находиться в нескольких местах, – убирая вырвавшиеся пряди под шляпу, она, улыбаясь, повернулась к служанке, готовой опровергнуть легкомысленные измышления госпожи. – Эмили, дорогая, мы с тобой неразлучны с тех пор, как мне исполнилось двенадцать лет. Я считаю тебя своей лучшей подругой и компаньонкой. Должна признаться, что тебя всегда трудно заставить поверить в реальные вещи, что часто сводит на нет все твои мифы и романтические бредни, которые ты так лелеешь в груди. Хотя в большинстве случаев они мне доставляют истинное удовольствие, и я с наслаждением слушаю твои рассказы. Но сейчас я не склонна это делать, потому как еду по делу, и «Испытание» уже спущено на воду, так что перестань меня отговаривать.
Эмили всхлипнула и прижала кулак ко рту. Огромные карие глаза девушки были широко раскрыты, в них блестели слезы.
Анжела вздохнула.
– Тебе опять плохо? – участливо спросила она, но горничная покачала головой.
Блестящие темные пряди прилипли к ее бледным щекам. Через кружевной платок и пальцы девушка пробормотала:
– Что скажут ваши родители, когда обнаружат наше исчезновение?
– Я уже вышла из того возраста, когда мне можно навязывать свою волю, – после минутного молчания промолвила Анжела. – Я понимаю, что они любят меня и желают только добра, но мы с ними понимаем «добро» по-разному. – Она попыталась уверенно улыбнуться. – Папа выступил против моей привязанности к Филиппу и моего желания выйти за него замуж и настаивал на свадьбе с этим бароном Ван-Гузливером…
– Гозден-Лиаром, – мягко поправила ее Эмили.
– Мне кажется, Гузливер – более подходящая для него фамилия. Во всяком случае, если мама и папа настроились против моего решения выйти за Филиппа, то им ничего потом не останется сделать, как примириться с этим. Все равно будет по-моему.
– Я думаю, – произнесла горничная тем же слабым, едва слышным голосом, – что вы недооцениваете стремление мистера Линделла выдать вас замуж за человека из хорошей семьи. Он решительно настроен на это, мисс Анжела, и его нелегко переубедить.
Госпожа попыталась скрыть свое нетерпение:
– Папа вбил себе в голову, что родство Филиппа с королевской семьей недостаточно почетно для меня. Вообще-то с этим я могу согласиться. Но папа с первой же секунды знакомства невзлюбил дю Плесси и ни разу не дал ему шанса хоть как-то обелить себя. Это просто какое-то смешное недоразумение, расстраивающее и не дающее мне покоя. Если я решила, что Филипп является подходящим для меня мужем, то я не могу понять, почему моя семья не доверяет моему мнению. Я же все-таки не школьница-щебетунья, а взрослая девушка.
Эмили взглянула на свои стиснутые руки:
– Но вы едва знаете его, только по письмам.
– Чепуха, – Анжела едва сдерживала раздражение. – Человека можно узнать и полюбить по письмам, и хотя нас с Филиппом разделяют многие мили, мы очень близки в духовном смысле. Он пишет мне почти ежедневно, вот уже в течение восьми лет, и я могу с уверенностью сказать, что узнала его душу.
Эмили по-прежнему не поднимала глаз и говорила тихим, едва внятным голосом:
– А вы не думаете, мисс Анжела, что мистер Линделл рассуждал довольно здраво, когда твердил, что дю Плесси не может содержать вас должным образом?
– Думаю, что папа неверно считает, будто Филиппа интересуют одни лишь деньги и приданое. Хотя нельзя отрицать, что семья дю Плесси очень пострадала от той безобразной революции в Париже и большинство ее членов было убито восставшими варварами. Но это вовсе не означает, что Филипп так привязан ко мне только лишь по необходимости. Мы переписывались, если ты помнишь, и до тех ужасных времен.
