Безжалостное обольщение - Фэйзер Джейн (книги бесплатно читать без TXT) 📗
— Мне очень жаль, что я расстраиваю ваши планы, сэр, — приняла вызов Женевьева. — Но боюсь, мои нынешние дела действительно важнее пирожных.
— Разумеется, — парировал Доминик. — Проблемы работорговли, если не ошибаюсь. Весьма необычные заботы для юной дамы, если мне позволено будет заметить.
В глазах Делакруа, встретившихся с золотисто-карим взглядом мадемуазель Женевьевы, не было и намека на тепло и понимание; если в его взгляде что-то и было, то это… «Опасность! — мгновенно возникла у Женевьевы догадка. — Делакруа — опасный человек, а глупая Элиза этого не понимает».
Между тем Доминик ровным голосом продолжал:
— Я ведь невольно оказался свидетелем вашего, столь храброго… ну, скажем, поведения там, на бирже.
К счастью, за эти несколько минут перепалки Николас наконец сообразил:
— Если уж мы не можем принять вашего приглашения, Доминик, то, наверное, могли бы сами пригласить вас. Сегодня вечером моя тетушка дает прием. Я был бы счастлив представить вас ей, если вы…
— Да, в самом деле, — встрепенулась наконец и Элиза, правда, не сумев скрыть свою радость. — Моей мачехе будет приятно оказать вам гостеприимство.
— Смею ли я надеяться, что мой визит не огорчит никого другого? — он мастерски передал интонацией ехидный намек, но эффект оказался несколько смазанным не то смешком, не то презрительным фырканьем невозможной мадемуазель Женевьевы. — Прошу прощения, мадемуазель? — обратился Доминик к ней. — Вы что-то сказали?
— Нет-нет, месье, не думаю, что могу на равных принимать участие в разговоре взрослых, поэтому мне и пытаться не следует.
Женевьева Латур с очевидной легкостью парировала его «уколы». Доминик решил, что ему еще представится т шанс схлестнуться с ней в более удобной обстановке — без посторонних, и он его не упустит. Сейчас же предпочел проигнорировать это замечание и все внимание обратил на Элизу:
— Почту за великую честь принять ваше приглашение. До вечера, мадемуазель Латур. До вечера, Николас. — Он приподнял шляпу. — Вы скорее всего уже будете спать, мадемуазель Женевьева, но я уверен, что мы еще встретимся. — И, повернувшись на каблуках, пошел прочь.
Делакруа понимал, что это была весьма скромная победа, по все же испытал некоторое удовлетворение, заметив гневный взгляд ее тигриных глаз.
— Значит, ты полагаешь, что Элен будет счастлива принять у себя такого типа, как этот Доминик? — задумчиво произнесла Женевьева, не отрывая взгляда от высокого широкоплечего мужчины, который легким широким шагом словно пожирал пространство, удаляясь от них.
— Конечно! — с несколько преувеличенным энтузиазмом заверила Элиза — Что ты вообще смыслишь в подобных вещах? Ты еще совсем ребенок.
— Может быть, — пробормотала сестра, не поддаваясь на провокацию. — Но я точно знаю, что месье Делакруа отнюдь не считается человеком респектабельным, и не думаю, что Лоренцо будет хладнокровно взирать на то, как его нареченная дарит знаки внимания человеку с подобной репутацией да еще и пожирает его глазами голодной самки. Он терпит лишь обычный флирт, но не такое.
Несмотря на лицо фарфоровой статуэтки и плавность линий фигуры, Элиза унаследовала и долю знаменитого латуровского темперамента, поэтому Николас поспешил предотвратить безобразную сцену.
— Не говори ерунду, Женевьева. Род Делакруа — один из стариннейших креольских родов. Их повсюду принимают.
— Да, но Доминика Делакруа нигде не принимают с распростертыми объятиями. — Младшая кузина отстаивала свою точку зрения со свойственными ей упрямством и пунктуальностью. — Во всяком случае, дамы… ну или по крайней мере… — Дьявольские искорки заплясали в золотистых глазах Женевьевы. — Быть может, дамы с Рэмпарт-стрит — да, но только не Элен и ее подруги.
— Ну все, хватит! — твердо объявил Николас. — Доминик Делакруа — мой друг, и этого тебе должно быть достаточно.
— Николас, помилуй! — неугомонная Женевьева с насмешливым упреком покачала головой. — Числить капера среди своих друзей! Что скажет папа?
— У твоего отца едва ли останутся какие-то слова для меня, поскольку мистер Кинг уже наверняка попотчевал его удивительной историей о твоем нынешнем выступлении на публике, — напомнил ей Николас.
Замечание, несомненно, было справедливым и на какое-то время отвлекло внимание Женевьевы:
— У мистера Кинга должен быть какой-то тайный мотив для того, чтобы продать Амелию и ребенка. Я должна докопаться, в чем тут дело, иначе он попытается это сделать еще раз. Что бы папа ни позволял себе говорить мне с глазу на глаз, не думаю, что он прилюдно примет сторону мистера Кинга. Папа посчитает это недопустимым, как ты думаешь, Элиза?
Сестра только пожала плечами, она явно не собиралась подбадривать Женевьеву.
— Мне это в высшей степени безразлично, — высокомерно заявила Элиза, у которой настроение менялось редко и злопамятность была ей вовсе не чужда. — Я вообще не понимаю, зачем ты суешь нос в такие дела. Это неблаговоспитанно.
— Неужели? — Женевьева лукаво прищурилась. — Не более неблаговоспитанно, чем устраивать тайные свидания с капером. Ведь ты не можешь отрицать, что нынешняя встреча была подстроена. Это ясно как белый день всякому, кто не слеп. Хотела бы я знать, почему Николас состоит в таких близких отношениях с капером, что даже рискует вызвать неудовольствие Элен, приглашая столь малопочтенную персону к ней на прием. — С этими словами мадемуазель Женевьева взлетела по закругленным ступенькам на крыльцо дома с двумя изящными фронтонами, занимавшего немалую часть Ройял-стрит.
Не успела она протянуть руку к дверному молоточку, как дверь распахнулась. Женевьева в знак благодарности чуть кивнула бесстрастному дворецкому и вошла в просторный холл, тянувшийся вдоль всего дома и заканчивавшийся с обеих сторон маленькими квадратными гостиными.
В присутствии дворецкого кузен и сестра проследовали за ней молча, у каждого имелась своя причина чувствовать себя неуютно от проницательности своей юной родственницы. Они уже имели печальный опыт: если уж эта девчонка вцепилась во что-то зубами, то едва ли выпустит добычу, пока не доведет дело до конца.
— А, вот и вы наконец. — Из левой гостиной в холл вышла Элен Латур. — В бараках у рабов какой-то шум, что-то случилось. Это, кажется, связано с Амелией, но мне никто ничего не говорит, а если отец вернется и застанет такие беспорядки…
Сегодня взгляд ее карих глаз был необычно беспокоен, она нервно приглаживала свои темные волосы и строго смотрела на младшую падчерицу, которая была не намного моложе ее самой, но по отношению к которой ей полагалось держать себя соответственно.
— Вам лучше заранее приготовиться к скандалу, Элен, — решительно, но не без сострадания сказала Женевьева.
— О Господи! — Голос Элен, и всегда-то звучащий чуть громче шепота, вовсе замер. — Но почему? Что случилось? — Она побледнела, и у нее затряслись руки.
— Женевьева не придумала ничего лучшего, как войти в аукционный зал биржи Масперо во время торгов и запретить мистеру Кингу продавать Амелию и ее ребенка, — жестко объяснила Элиза. — Это будет скандал года. Мы его надолго запомним.
Элен оперлась об одну из ионических капителей у двери в гостиную.
— Как ты могла, Женевьева?! — простонала она. — Виктор…
— Не будет в восторге, — удрученно закончила за нее Женевьева. — Мне очень жаль, Элен, но я не могла поступить иначе Вы же помните, что у Латуров не принято разлучать семьи Не знаю еще, что за этим стоит, но собираюсь все выяснить, прежде чем вернется папа. Мне придется защищаться всеми доступными способами.
— Но у меня же сегодня прием, — простонала Элен. — Если Виктор разбушуется, весь дом будет стоять на ушах, и у меня начнется мигрень.
— Элен, прошу вас. — Женевьева бережно взяла ее за руку и повела к двери. — Не расстраивайте себя. Вы же знаете, что вам это вредно. Почему бы вам немного не полежать?
— Наверное, действительно это лучше всего, — согласилась Элен и жалобно призналась:
— Если Виктор узнает, что я неважно себя чувствую, может, не станет меня беспокоить. Элиза, ты проследишь за приготовлениями к вечеру? Я хотела сама расставить цветы в бальном зале, но у тебя такой тонкий вкус… — и Элен улыбнулась с такой мольбой в глазах, что это тронуло даже старшую падчерицу.
