Любовь на все времена - Смолл Бертрис (список книг .TXT) 📗

— Конечно, вы можете прийти ко мне, чтобы получить ответы на ваши вопросы, Эйден, — сказала Скай, — но вы должны пообещать, что сегодня ночью вы поможете Конну осуществить ваши брачные отношения.

Эйден вздохнула.

— Я чувствую себя такой простофилей, — сказала она. — Я умею управлять поместьем, я образованна гораздо лучше большинства женщин, тем не менее мои коровницы знают о любви больше, чем я. У меня нет ни малейшего представления о том, с чего начать.

— Это на самом деле очень просто, — ответила Скай. — Когда вы ляжете спать сегодня ночью, просто скажите Конну, что вы девственница и не имеете ни малейшего представления о том, что делать для того, чтобы заняться с ним любовью. Не говорите мне, что он не целовал и не ласкал вас немножко, после того как вас обвенчали.

Эйден стала пунцовой, и Скай с облегчением поняла, что у ее брата невинность его жены не вызывает отвращения и что по крайней мере он целовался с ней.

— Слугам покажется странным, если мы не будем спать вместе, — заметила Эйден. Скай засмеялась.

— Вам это не понравилось? Эйден весело усмехнулась.

— Нет, я вовсе не нахожу это неприятным, — сказала она, — признаюсь, мне любопытно, что последует после поцелуев и ласк.

— Вы сможете это выяснить сегодня ночью, — ласково посмеялась Скай, а потом сказала:

— Думаю, что джентльмены недоумевают, почему мы задерживаемся. Давайте вернемся в зал.

Женщины вышли, из спальни и спустились на первый этаж. Если Конн и Адам и заметили долгое отсутствие своих жен, то не подали вида, потому что были поглощены беседой, когда Скай и Эйден вернулись к ним. Однако когда Скай оказалась рядом со стулом мужа, Адам протянул руки и усадил ее к себе на колени, ни на минутку не прерывая беседы с Конном. «Как чудесно, — подумала Эйден. — Они так подходят друг другу».

Конн посмотрел на жену.

— Скоро ли будет готов ужин, душечка? Я умираю с голоду после всех путешествий.

— Эрвина выгнала нас с кухни, милорд, но, судя по вкусным запахам, которые неслись оттуда, догадываюсь, что ужин будет скоро. Если хочешь смыть дорожную пыль, я отведу тебя в нашу комнату, а Скай отведет Адама к себе.

— Ну, девушка, тогда ужин может и не понадобиться, — засмеялся Адам де Мариско, плутовски посмотрев на жену.

— Значит, сэр, вы должны умываться снегом во дворе! — бойко заметила Эйден.

— С другими самцами, у которых гон, — добавила Скай, слезая с его колен. — Ну, милорд, так как же? Будешь ли ты хорошо себя вести, или нам нужно выйти на улицу, чтобы охладить твой пыл?

Из большой груди Адама вырвался громкий хохот.

— Я должен извиняться, мадам, за то, что возжелал собственную жену? Ах, Скай, ты жестокая женщина! — Он встал в полный рост. — Очень хорошо, леди де Мариско, веди меня в нашу комнату, и я обещаю вести себя прилично.

— А что думаешь делать ты, милорд Блисс? — кокетливо спросила Эйден.

Конн был чуточку удивлен, но доволен неожиданным кокетством своей жены.

— Ну ладно, душечка, — сказал он, вставая, — даю честное слово вести себя хорошо.

— Какая жалость, — озорно сказала его сестра, и Конн был приятно удивлен, когда Эйден засмеялась в ответ на эти слова и, взяв его за руку, повела вверх по лестнице. Оказавшись в их комнате, она сама налила для него в серебряный таз теплой воды из серебряного же кувшина, стоящего около камина, и подала кусок твердого мыла. От него шел аромат лаванды. Когда он кончил умываться, она дала ему жесткое льняное полотенце.

— Значит, эта комната будет нашей спальней, — сказал он, отбрасывая полотенце. — Это красивая комната, теплая и уютная!

— Ты против того, чтобы мы пользовались общей спальней? — спросила она. — Это не такой большой дом, как Королевский Молверн или Гринвуд. У нас нет места для отдельных спален, а когда появятся дети, я даже не уверена, что у нас будут комнаты для гостей.

— Мы всегда сможем достроить дом. Ты надеешься, что у нас будет большая семья, мадам?

Он любопытствовал, потому что, по правде говоря, знал о ней так мало. Он даже не был уверен, любит ли она детей.

— У меня никогда не было большой семьи, — ответила Эйден, — но я всегда думала о том, как было бы замечательно иметь нескольких братьев и сестер. Да, милорд, я действительно считаю, что мне хотелось бы иметь большую семью. Тогда ни одному из моих детей не будет так одиноко, как было мне, когда прошлым летом умер мой отец. Одиночество — страшная вещь.

Он был тронут ее, признанием и, протянув руки, нежно заключил ее в объятия, и ее рыжая голова упала ему на грудь.

— Тебе никогда не будет одиноко со мной, Эйден, — тихо пообещал он, почувствовав, что она вздохнула. Ему показалось, что она на мгновение прижалась к нему. Легко обнимая ее, он вдруг подумал, что начинает влюбляться. Душевные качества Эйден: спокойствие, непоколебимость, постоянство — трогали и очаровывали его. Он гадал, понимала ли Елизавета Тюдор, какую истинную милость оказала ему, заставив жениться на Эйден. Ведь его жена принадлежала к тому типу женщин, с которыми мужчина без колебаний мог заводить семью. Слегка запрокинув ее лицо, он нежно провел губами по ее губам.

"Скай права, — подумала Эйден, прильнув к Конну. — Этот человек — мой муж до самого смертного часа. Я добровольно согласилась стать его женой и не могу дольше разыгрывать из себя застенчивую девственницу. Это нелепо. Моя мать совсем не знала моего отца, но тем не менее вышла за него замуж и в тот же день легла с ним в общую постель. Если Конн пойдет от меня к другой женщине, мне некого будет винить, кроме себя».

Потом его губы нашли ее, и Эйден поняла, что сомнения, которыми она мучилась раньше, теперь исчезли. Она хотела стать женой Конна во всех смыслах этого слова.

— Ты будешь любить меня сегодня ночью? — услышала она свой вопрос. — Здесь, в нашей постели, в нашем доме! — Она почувствовала, как вспыхнули ее щеки от собственной смелости.

Его руки невольно прижали ее покрепче.

— Ты готова стать моей женой?

— Да, — последовал такой тихий ответ, что ему пришлось наклонить голову, чтобы услышать ее. — Я немного боюсь того, что должно произойти, но я не боюсь тебя, Конн. Это что-нибудь значит для тебя?

— Да, душечка, не бойся. Я буду обращаться с тобой так ласково и нежно, что потом ты поймешь, какими глупыми были все твои страхи. — Он гладил рукой ее голову.

Неожиданно в дверь громко постучали, и Адам де Мариско крикнул:

— Эй вы, двое, выходите! Если мне сейчас не позволяется получать удовольствие со своей женой, это должно быть также запрещено хозяину и хозяйке! — И он забарабанил в дверь.

— Адам! — Скай увещевала своего мужа, но в ее голосе слышался смех.

Выпустив Эйден, Конн ухмыльнулся:

— У моего зятя довольно странное чувство юмора.

— Я плохая хозяйка, — сказала Эйден.

— Чепуха! Предполагается, что у нас сейчас медовый месяц.

Эйден торопливо распахнула дверь и лукаво выбранила Адама:

— Милорд, ну и шумный же вы человек! Вы так ревете и кричите, что мне следовало бы поместить вас в конюшню! Идите же, сэр. Эрвина не любит ждать, когда она готова подавать ужин, — и, одернув юбки, величаво прошла мимо него.

— Что это значит? — Адам бросился вслед за ней. — Вы хотите обозвать меня ослом или быком из-за того, что я реву и кричу?

— Возможно, милорд, в вас есть немного от того и от другого, — сказала Эйден со смехом.

И Скай, и Конн присоединились к веселью, и все четверо вернулись в большой зал.

— Мой дорогой братец, — сказала Скай, — я так рада, что у Бесс Тюдор хватило здравого смысла ввести в нашу семью такую девушку.

— Я тоже рад, — ответил Конн и, обняв жену, притянул ее поближе.

— И я тоже, — добавил Адам. Он ухмыльнулся, обращаясь к Эйден:

— Боюсь, вам придется собрать все силы, чтобы отстоять свои права в этой банде. Думаю, что самыми тихими членами этой семьи являются невестки Скай, Гвинет и Джоан.

— 1 — Нет, — поправила Скай мужа. — Гвин проявила замечательную твердость характера с тех пор, как Эван увез ее в свои поместья в Ирландию. Она командовала горничными, когда в последний раз Блек Хью Кеннелли с сыновьями совершил налет на их поместье. Эвана не было в ту ночь дома, и они знали об этом. Гвин была беременна, но, собрав вместе женщин, она прогнала прочь старого негодяя и его разбойную банду, вылив на них из верхних окон дома содержимое помойных ведер.