Дерзкий поцелуй - Джонсон Алисса (книги бесплатно .TXT, .FB2) 📗
Эви сердито поджала губы, скрестила руки на груди и посмотрела на него с вызовом.
Ожидая лекции, которая непременно должна была последовать, он внимательно всматривался в ее лицо, любуясь высокими дугами бровей, глубокими тенями от длинных ресниц, нежной россыпью веснушек на носу. А ведь веснушки, с волнением сообразил он, высыпали лишь после того, как два дня она ехала верхом без шляпы. Пожалуй, завтра он исправит эту оплошность. Или нет. Ему нравилось смотреть на ее веснушки, он полюбил их почти так же сильно, как и ее каштановые волнистые волосы, особенно когда они небрежно заплетены в косу, переброшенную за спину. Если он отыщет для нее шляпку, она спрячет под нею и косу, и веснушки. К тому же, если она спрячет косу и веснушки, то он, быть может, перестанет наконец бредить о том, как распускает косу и ласково целует веснушки. Но опять же…
Мак-Алистер тряхнул головой, отгоняя от себя непрошеные мысли. Кстати, почему в комнате так тихо? Помнится, Эви собиралась прочитать ему нотацию. Он взглянул на нее. Девушка сидела со скрещенными на груди руками и, прищурившись, не сводила с него глаз. За последние пять минут на ее лице не дрогнул ни один мускул. Она не шевельнулась. И не произнесла ни слова.
Ни единого слова. И ни единого звука.
Черт побери, эта девчонка пытается заставить его первым отвести взгляд!
Эви понимала, что у нее нет и тени шанса победить.
Мак-Алистер наверняка привык целыми днями, неделями, а то и месяцами обходиться без слов. А ее собственный рекорд молчания равнялся времени, проведенному в самом долгом сне.
Увы, Эви не смогла придумать иного, более достойного ответа на его возмутительно холодную сдержанность. Так что ей оставалось лишь гасить огонь огнем. Был в этом некий высший смысл, который очень нравился Эви. Жаль, что на Мак-Алистера все ее потуги не произвели ровным счетом никакого впечатления.
Он откинулся на спинку стула, наслаждаясь покоем. И, похоже, если только она не ошибается, сложившееся положение забавляло его!
Эви прищурилась еще сильнее.
Уголки его губ дрогнули и поползли вверх.
Затянувшееся молчание казалось бесконечным.
Не имея должного опыта в подобных состязаниях, Эви попыталась было сжать руки в кулаки, поерзала на стуле, даже попробовала постукивать босыми ногами по полу в попытке предотвратить неизбежный конфуз. Все было напрасно. Она уже была готова признать свое поражение, как вдруг, к ее невероятному изумлению, он заговорил:
— Мы что, так и будем сидеть всю ночь?
Это не было преднамеренной капитуляцией — скорее, его поступок походил на акт милосердия, — но она не поддалась на его уловку.
— Все зависит от вас. — Сообразив, что только что признала его власть над собой, Эви поспешила добавить: — В некотором роде.
— И чего же вы хотите, Эви?
Она сложила руки на коленях.
— Чтобы вы всерьез отнеслись к моим планам, заботам и вопросам.
— Я отношусь к ним чрезвычайно серьезно.
— Чушь собачья, — выпалила она, запретив себе устыдиться собственной вульгарности. — Вы задаете личные вопросы, но наотрез отказываетесь отвечать на мои. Вы не пожелали выслушать ни единого моего соображения относительно этой дурацкой уловки…
— Напротив. Я выслушал вас. Другое дело, что я не согласен с вами, но выслушал я вас очень внимательно.
Эви в отчаянии всплеснула руками.
— Ну, и как я могу судить об этом? Вы же отказываетесь говорить со мной.
— А что я сейчас делаю, по-вашему, как не разговариваю? — парировал Мак-Алистер.
— Да, разговариваете, но кто может знать, когда на вас снова найдет такая блажь? Меня не устраивает подобное ущемление моих прав. А как иначе можно трактовать ваше упорное стремлен ние хранить молчание, при этом настаивая на том, чтобы я целиком и полностью удовлетворяла ваше любопытство по любому поводу и без оного, каковые вы сочтете заслуживающими своего драгоценного внимания?
Мак-Алистер наклонил голову, искоса поглядывая на нее и погрузившись в размышления.
— Итак? — поторопила она его с ответом.
— Я все пытаюсь уразуметь, как можно одновременно быть сдержанным и настойчивым.
Разумеется, он был прав, но Эви была уверена в том, что ничего не добьется, признав это, особенно, если учесть, что онапоставила перед собой совершенно иную задачу.
— Пожалуй, это самое длинное предложение, которое вы произнесли в моем присутствии.
— Подозреваю, так оно и есть. — Он с силой провел костяшками пальцев по своей скуле, не сводя с нее глаз. — Я не привык к долгим разговорам.
Эви вдруг поняла, что он чувствует себя не только непривычно, но и крайне неуютно. В ее душе проснулись угрызения совести, и пальцы рук ее зашевелились, бесцельно разглаживая складки ткани.
— Да, конечно. Простите, что заговорила об этом, но так дальше продолжаться не может.
Он коротко кивнул головой в знак согласия:
— Я постараюсь быть более красноречивым.
— Благодарю вас, — улыбнулась она.
Он не улыбнулся в ответ.
— Взамен вы обещаете строго придерживаться правил безопасности, которые я установил.
— Я… я буду их придерживаться… но оставляю за собой право пожаловаться.
— Справедливо, — согласился Мак-Алистер, и на это раз по губам его скользнула легкая улыбка. Он встал и протянул ей руку. — Вам нужно отдохнуть. Завтра нам предстоит долгий и трудный день.
Эви отчаянно нуждалась во сне даже в том случае, если бы завтра им не предстояло ничего более утомительного, чем провести весь день в приятной полудреме. Она не могла припомнить, когда чувствовала себя настолько уставшей. Пока Мак-Алистер гасил свечи, она забралась в постель, с умиротворенным вздохом ощущая свежесть простыней и пуховую мягкость подушек. Она уже укрылась одеялом до подбородка и смежила веки, когда он взял с кровати второе одеяло, сложенное у нее в ногах, и расстелил его на полу.
Она озадаченно нахмурилась.
— Что это вы делаете?
— Стелю себе постель.
Мысль о том, что он будет спать на жестком деревянном полу, пока она будет блаженствовать на огромной пуховой перине, не доставила ей удовольствия. Это показалось Эви ужасно несправедливым и даже нелепым, учитывая, что прошлую ночь они провели едва ли не в объятиях друг друга.
— Вам нет никакого смысла спать на полу, когда на кровати полно места.
— Меня вполне устроит пол.
Он взял подушку и швырнул ее на одеяло, расстеленное на полу.
— Если вас беспокоит моя близость, то позволю себе заметить, что минувшей ночью…
— Я помню, — прорычал он.
Эви прикусила губу, обиженная его реакцией, но отнюдь не собираясь сдаваться.
— Есть такие дома, где вся семья спит в одной кровати — если им повезло и она у них есть. Дети, мать, отец…
— Мать и отец. Они женаты.
— Конечно. Но на сегодняшнюю ночь это касается и нас. Более того, что, если к нам войдет кто-либо из слуг?
— Дверь заперта.
— Да, но у прислуги есть ключи, не правда ли? Кроме того, ведь это в порядке вещей, когда утром приходит слуга, чтобы…
— Они обязательно сперва постучат.
— Но что будет, если вы не проснетесь, а…
— Я проснусь.
Возражать против подобной самоуверенной наглости было решительно невозможно.
— Но что, если… Разве не может случиться так, что вы…
Эви отчаянно старалась придумать еще какую-нибудь причину, по которой ему непременно нужно лечь в постель.
Мак-Алистер подошел к кровати вплотную и заговорил. Голос его прозвучал необычайно мягко, в нем чувствовалась несвойственная ему доселе нежность.
— В чем дело, Эви? Вам страшно? Чего вы боитесь?
Она метнула на него уничтожающий взгляд. Ах, как удобно было бы сказать ему, что да, она боится, очень боится, но…
— В данный момент меня более всего беспокоит то, что вы не выспитесь как следует, проснетесь злым и раздраженным и у вас будет болеть все тело. А из злого и раздраженного человека получается крайней неприятный попутчик.
— Да, это мне известно, — сухо ответил он.
