Наследница из Гайд-Парка - Нейвин Жаклин (книги полностью .TXT) 📗
Огорченная поведением сына, Триста забрала игрушку у мальчика. На его негодующее возражение она тихо сказала:
– Я верну тебе это, когда у тебя улучшатся манеры.
Роман снова сел на сиденье с глубоким вздохом. Потом он пригладил волосы – обычно это означало, что он устал. Позади нее Эндрю сделал то же самое.
Они направились к Гайд-парку. На дороге было видно совсем немного экипажей. В этот час не было принято появляться в парке, чтобы людей посмотреть и себя показать, но они ехали не для этого.
– Вот этот пруд, – выкрикнул Эндрю, прильнувший к окну, как только понял, куда они направляются.
– Ты не должен этого делать, – сказала Роману Триста. Ей не хотелось, чтобы он уступал. Она давно поняла, что из поездки с Романом мало что получится, но ей было неприятно, если это станет ясно так быстро.
Роман не обратил внимания на ее слова.
– Это не пруд. Это Серпантин. Настоящее озеро.
Эндрю косо посмотрел на него. В первый раз он отреагировал на слова Романа, когда тот к нему не обращался.
Когда они вышли из экипажа, Эндрю выпрямился и сказал Роману, что ему понравилась поездка и он очень за нее благодарен. Триста сразу поняла, что он просил ее вернуть его кораблик.
Триста подумала, что напрасно вмешивается в отношения отца с сыном, и потому она выудила кораблик из ридикюля и вручила Эндрю.
– Вот, возьми.
– Можно мне пойти...
– Да.
Роман направился за ней следом. Похоже, он понял причину того, что кораблик побывал у Тристы. Она видела, как внимательно он смотрел, когда она отдавала кораблик.
Вздохнув, Триста двинулась за ними следом. Возможно, тетя Мэй права, утверждая, что Триста знает Романа не очень хорошо. В прошлом она его прекрасно знала. Но с той поры минуло шесть лет. Мог он измениться за это время? Кое в чем он казался другим.
Хотя во многом он явно остался прежним.
Они прошлись по берегу, Роман и Эндрю держались поодаль друг от друга, но шли почти в ногу, с той лишь разницей, что когда Роман поднимал ногу, Эндрю опускал. Затем Эндрю спустился к воде со своим кораблем. Роман же наклонился, чтобы поднять несколько камней.
Триста следовала за ними, наблюдая, как Роман внимательно оглядывает камни, прикидывая их вес. После изучения камни отправились в карман, разом испортив ровные линии хорошо скроенной одежды.
У Тристы на глаза внезапно навернулись слезы – на нее нахлынули воспоминания. Она прежде часто видела, как он собирает камни на берегу.
Роман снова взял камень и повернул его в руке указательным пальцем. При этом он принял свою особенную позу – откинув полусогнутую руку – и с силой кинул камень. Тот пролетел какое-то время, отскочил от воды, сделал еще один отскок... всего получилось пять раз, пока камень не утонул в глубинах Серпантина.
Эндрю поднял голову.
Роман вытащил еще один камень из кармана и изготовился для броска. Он произвел бросок очень мощно – эта сила всегда восхищала Тристу. Но бросок получился неудачным, камень нырнул в воду.
Пробормотав проклятие, Роман нахмурился. Триста невольно улыбнулась. Вылавливая в кармане еще один камень, Роман вынул то, что не было гладким камнем. Триста не могла разглядеть, что это было, и когда Роман опустил это обратно в карман, она была заинтригована.
Следующий бросок вызвал его довольную улыбку. Роман правильно замахнулся и метко кинул. Камень подекочил семь раз. Было видно, как Роман по-детски этому рад.
– Как ты этому научился? Этот вопрос задал Эндрю.
– Я часто ходил к пруду, когда был таким же, как ты.
– Ты плавал под парусом?
– Бывало. Я кидал камни, ловил рыбу, учился плавать. Мой лучший друг Джейсон умел кидать лучше меня, но, черт подери, я не знаю, как это ему удавалось.
– Лорд Эйлсгарт, – рассмеялась Триста, – следите за языком.
– О! – Он был удивлен, не понимая, что он произнес не так. Или, возможно, он только сейчас вспомнил, что и она здесь. Роман как-то странно, с робостью, посмотрел на нее, и в этом выражении было что-то трогательное и родное.
Он показал Эндрю несколько камней – они были тяжелые и с ровной поверхностью, благодаря которой могли отскакивать от водной глади. Эндрю тут же отыскал несколько камней, которые Роман нашел стбящими. Триста заметила, что Роман не относился к мальчику снисходительно. Он тщательно осмотрел камни и большую часть выбросил. Эндрю, однако, это нисколько не обескуражило.
Когда настало время бросать камни, Эндрю произнес:
– Нет, спасибо. – И он вернулся к своему кораблику.
Триста села на скамейку, чтобы оттуда наблюдать за ними и поразмыслить, что сейчас изменилось в ее жизни. Скоро она пришла к заключению, что все идет к лучшему. Теперь ей не надо мучиться, пытаясь скрыть свой секрет.
Роману пришлось сесть рядом с ней. Они оба молчали, наблюдая за Эндрю. После долгой паузы Роман спросил:
– И что он за ребенок?
– Он всегда был замечательным. Очень любознательным, энергичным. У него есть характер.
– Это естественно, с такой наследственностью. – Триста не поняла, кого он имеет в виду – себя или ее, но расспрашивать не стала. Он был прав. Во всем Эндрю повторял своих родителей, и они могли гордиться тем, что он унаследовал их черты.
– А чем он увлекается? Что он любит, чего желает?
– Он очень интересуется насекомыми с двухлетнего возраста. Собирает их уже долгое время, с того лета, когда мы переехали в Лондон. Мне часто приходилось брать его на продолжительные прогулки, чтобы он мог найти новые образцы для своей коллекции. Он увлечен своей коллекцией, каждому любимому насекомому он делает удобный дом, обеспечивает едой, а в конце дня мы освобождаем их, поскольку он боится, что их мамы скучают без своих детей.
Роман рассмеялся, и Триста засмеялась тоже.
– Он любит кораблики. – Роман прищурился на солнце.
– И лошадей.
– Но кораблики – в честь своего отца, морского капитана. Наверное, он очень интересуется отцом.
– Да, он спрашивал меня о нем, и я рассказала то, что, думаю, могла сказать. Его отец не может быть с нами, поскольку он морской капитан и пропал в море.
– Возможно, именно поэтому он и хочет стать морским капитаном. Чтобы найти отца. Может, он дословно понимает слово «пропал».
– Я не думала над этим. Его интерес к кораблям и его отцу появился совсем недавно, после переезда в Лондон. Дэвид, муж Люси, часто учил Эндрю по книгам, и среди них истории про корабли и плавания в море были его любимыми. Они погружались в них вместе, и Дэвид, великолепный рассказчик, имеет в запасе множество историй о пиратах, капитанах и тому подобном. Скорее всего именно они внушили Эндрю уважение к своему героическому отцу. Роман кивнул.
– Каждый мальчик хочет иметь примером отца, и, думаю, когда отца нет, стремление подражать ему сильнее.
Триста вспомнила, как Роман боготворил собственного отца, ежегодные визиты которого в Уайтторн переворачивали вверх дном весь дом. Леди Эйлсгарт поднималась с кровати, чтобы обследовать весь дом, и – часто под руководством мамы – начинала даже интересоваться своей внешностью.
Весь дом оживал, но никто так не изменялся, как молодой лорд. Роман постоянно был в волнении. Однако он никому бы не признался, что это было вызвано появлением отца. Он категорически отрицал бы, что очень ждал его приезда. Но это так и было. Роман признал это, только став взрослым.
Приезды отца длились недолго – несколько недель в самое теплое время года. Эти визиты всегда приносили разочарования. Лорду Эйлсгарту не нравилось за городом. Он тяготился обществом жены, а интерес к детям быстро гас.
И он возвращался в Лондон, к обожаемой любовнице. Леди Эйлсгарт снова сутками не выходила из спальни, Грейс же, которая к визитам отца относилась прохладно, становилась заметно веселее и добрее. А Роман надолго уходил из дома бродить по лесам и болотам. Порой его путешествия по окрестностям занимали несколько суток.
Триста часто замечала на его лице грусть. И сейчас инстинкт подсказал ей, что Роману крайне неприятна явная отчужденность его собственного сына.
