Изумрудный лебедь - Фэйзер Джейн (читать бесплатно книги без сокращений .TXT) 📗
— Мальвазии, паренек, — распорядился он.
Он отодвинул скамью, приставленную к длинному столу, и сел на нее верхом. Миранда расположилась с ним рядом, ничуть не смущенная обстановкой. Чип — тоже, как видно, чувствовавший себя здесь по-свойски — прогуливался по столу, размахивая шляпой и призывая публику бросать туда монетки.
Миранда почувствовала аппетитный запах. Группа мужчин и женщин столпилась вокруг стоявшего на столе котла с рагу.
— Пахнет олениной, — сказала Миранда. — Мне ужасно хочется есть.
— Но ведь ты только что пообедала!
— Я там почти ничего не съела, — призналась она с гримаской. — Я не осмеливаюсь критиковать блюда, которые подают у вас в доме, милорд, но…
Он кивнул:
— Ты привыкнешь к нашему образу жизни. — Потом сделал знак мальчику-слуге: — Принеси миску тушеного мяса и хлеба.
Здесь не подавали столовые приборы. Вместо них использовались толстые ломти хлеба. Есть руками Миранда привыкла. Однако она старалась есть как можно изящнее и не пролить подливку. Ей казалось, что эта ее трапеза была самой вкусной с того дня, как они покинули Дувр. И девушка нисколько не сомневалась, что причиной тому было знакомое окружение.
Ощущая в желудке приятную полноту и разомлев от кружки мальвазии, она почувствовала, что не может удержаться от вопроса, который мучил ее уже долгие часы.
— Вы очень любите леди Мэри, милорд? Свою невесту?
Выражение лица Гарета тотчас изменилось, и она пожалела о том, что спросила его об этом. И все же ждала ответа.
— Леди Мэри будет моей женой, — сказал Гарет после минутного колебания. — Из нее получится замечательная жена, и, если будет на то воля Божья, она подарит мне наследников.
— А ваша первая жена…
— А что ты о ней знаешь? — перебил он ее, и голос его, хотя и очень тихий, прозвучал почти угрожающе.
— Ничего, — ответила Миранда, отхлебывая очередной глоток вина. — Мод только сказала мне, что с ней произошло несчастье… Я ничего не хотела разнюхивать о вашей жизни.
Ее испугало выражение его лица.
Несчастный случай. Всему миру было известно, что произошел несчастный случай. Неясная тень, мелькнувшая за спиной Шарлотты за миг до того, как она упала. Возможно, это было игрой его воспаленного воображения. Он стоял на гравиевой дорожке тремя этажами ниже. Он вполне мог ошибиться. Но ведь Шарлотта была там со своим обезумевшим от страсти любовником, юнцом, муки ревности которого Гарет наблюдал даже с некоторым сочувствием, потому что Шарлотта то мучила его своей холодностью, то одаривала внезапными вспышками бурной страсти, а потом отсылала за ненадобностью, бросая ради нового претендента, способного лучше, чем он, удовлетворить ее ненасытную чувственность. В тот злополучный день с Шарлоттой был Джон де Вер. Гарет был свидетелем его отчаяния, видел побелевшее лицо и безумные глаза молодого человека, когда тот промчался мимо мужа своей любовницы, ничего не замечая, как слепой. Гарета он не увидел, хотя тот стоял в двух шагах. Когда затихли его шаги, Гарет стал снова смотреть на окно спальни жены. Он видел падение Шарлотты. Он видел тень за ее спиной секундой раньше. Кто-то, похоже, наблюдал за ее падением, смотрел, как тело Шарлотты коснулось гравия с тяжелым, глухим стуком, а затем под ее головой появилось и растеклось пятно крови. Только тогда загадочная тень исчезла, а он сам подбежал к телу и взял жену за руку, пытаясь определить, есть ли пульс, потом закрыл ей глаза. Сердце его пело от радости. Это вполне мог быть несчастный случай. Но могло быть и убийство, и ему казалось, он знал, кто его совершил.
— Милорд… милорд?
Он услышал голос Миранды, рука ее теребила его обшлаг. Он очнулся от видения и взглянул ей в лицо. Ее глаза были расширены от страха.
— В чем дело, милорд?
— Ничего. Пошли, нам пора уходить. Уже близится рассвет.
Он вскочил со скамьи, бросил горсть монет на выщербленный дощатый стол и направился к реке.
Миранда медленно поднялась с места. Он точно так же выглядел, когда в гостинице ему приснился кошмарный сон. Она щелкнула пальцами, подзывая Чипа, и последовала за графом к реке.
Существовали вещи, которых умная женщина не должна была касаться. Но Миранда не была уверена в своей мудрости.
Зубчатая летняя молния расколола черное небо и озарила светом темную громаду парижских домов, возвышавшихся над берегами Сены. И почти сразу же послышался оглушительный грохот, заставивший завибрировать тихий, застоявшийся воздух, — небеса разверзлись, исторгнув потоки дождя. Он хлестал по иссохшей земле. Крупные капли падали на грязно-стальную поверхность реки и взрывались на ней.
Солдаты, стоявшие в пикетах, кутались в плащи, а в самом лагере осаждавших Генрих Наваррский остановился возле своей палатки, подставив лицо дождю и жадно ловя открытым ртом капли. Его волосы и борода промокли, полотняная рубашка прилипла к широкой груди.
Из палатки его советники смотрели, как он мокнет под дождем и как земля под его сапогами превращается в хлябь. Они не могли объяснить странное поведение короля. Генрих был опытным воином, и потоки воды, проливавшейся с неба, его не смущали, но мокнуть под дождем столь прагматичному и разумному командиру не пристало.
Изумление среди приближенных все росло, и наконец его личный лекарь закричал:
— Сеньор… сеньор… это безумие! — Старик выскочил из палатки, запахивая свой толстый, тяжелый плащ. Когда он подбежал к королю, с его длинной бороды уже стекала вода. — Прошу вас, сир. Идемте в укрытие.
Генрих кинул па него веселый взгляд и от души хлопнул по дряхлому плечу.
— Ролан, ты — как старая баба. Чтобы свалить меня с ног, требуется нечто большее, чем какой-то там дождик. — И Генрих широко раскинул руки, будто хотел обнять бурю.
Ослепительно белая молния ударила в землю за спиной короля. Она была столь яркой, что на мгновение ослепила всех. Молния угодила в тополь и расщепила его, прежде чем ушла в землю, и звук ломающегося дерева потонул в последовавшем за молнией раскате грома. Воздух теперь наполнился запахом обгорелой земли и подпаленного дерева.
— Сеньор! — Из палатки выбежали люди Генриха. Они схватили короля за руки и потащили под защиту грубого, плотного полотна. — Право, сир, это безумие — подвергать свою жизнь опасности подобным образом, — обрушился на него герцог де Руасси.
Король Генрих больше всего ценил в своих ближайших соратниках искренность, поэтому герцог не имел обыкновения скрывать свои мысли.
— Один удар молнии — и всему конец. — Герцог сделал жест в сторону городских стен, под которыми были разбиты палатки. — Вы король Франции, монсеньор. Вы уже не Генрих Наваррский. А мы ваши подданные, и наши судьбы зависят от вас.
У короля было печальное лицо.
— Да, Руасси, вы правы, что отчитали меня. Молния ударила слишком близко, чтобы не напугать меня. Но, по правде говоря, жара в последние дни так нас допекла, что разгул стихии вызвал непреодолимое желание бросить ей вызов… Ах да, благодарю, Ролан.
Он взял полотенце, протянутое стариком, и принялся вытирать волосы и бороду. Потом снял вымокшую рубашку. Опираясь на плечо Руасси, поднял сначала одну, потом вторую ногу, чтобы слуга стянул с него мокрые, заляпанные грязью сапоги, за ними последовали насквозь промокшие рейтузы и штаны.
Обнаженный, он подошел к столу, где стояла фляжка с вином. Поднес ее к губам и сделал добрый глоток, отер рот тыльной стороной ладони и с насмешливым и ироническим видом оглядел своих приближенных.
— Друзья мои, друзья мои, вы смотрите на меня как на сумасшедшего. Неужели был случай, когда я что-нибудь делал без разумной причины? Жиль!
Он щелкнул пальцами, подзывая слугу, тотчас же поспешившего к нему с ворохом сухой одежды. Генрих надел рубашку, влез в сухие штаны и рейтузы, затем сел на скамью, вытянул ногу, предлагая слуге надеть на свои царственные стопы чулки и сапоги.
— А теперь к столу, друзья мои. На рассвете я намерен отбыть.
