Навстречу счастью - Мэтьюз Патриция (книги онлайн полностью бесплатно .txt) 📗
– Не утешай меня! – Она забарабанила по его груди своими кулачками. – Ты нарочно ждал до последнего дня, чтобы сообщить мне о своем отъезде!
Джемайна вырвалась из его объятий и бросилась к двери, жгучие слезы слепили ей глаза. У двери она обернулась.
– Не надейся, что я буду ждать тебя, как глупая девчонка. Я не собираюсь тосковать по тебе, можешь быть уверен, Оуэн Тэзди!
На следующий день после того как Оуэн покинул Филадельфию, Этта Логан повесилась в тюремной камере, не дождавшись вынесения приговора. Она разорвала свое платье, сделала из лоскутков петлю и повесилась на решетке.
Джемайна вырезала заметку об этом из газеты «Леджер», положила ее в конверт и отправила по почте Оуэну.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Люди вменяют в вину женщине слабость рассудка – якобы дьявол-искуситель подверг ее своим нападкам в первую очередь. Разве это не говорит о том, что она была духовным лидером, которого трудно одолеть, так как для женщины долг важнее всего? Дьявол знал, что если он сможет очернить ее, то добьется желаемого результата.
Журнал «Гоудиз ледиз бук»
Глава 12
Оуэн с интересом наблюдал и слушал, как два парня громко распевали, пробираясь сквозь толпу на набережной. Район нью-йоркского порта был буквально запружен будущими золотоискателями, пытающимися пробраться на корабли, отплывающие в Сан-Франциско. Люди прибывали каждый день, у всех в глазах светилась надежда.
Забавно и в то же время трагично. Обретет ли кто из них желанное богатство?
Оуэн задумчиво улыбнулся. Но, что бы ни нашли эти люди, драматизм происходящих событий заслуживает подробного описания. Хотя золото действительно было обнаружено вблизи Саттерс-Милл совсем недавно, мало кто верил тогда сообщениям, поступавшим на восточное побережье.
«Золотая лихорадка» началась, когда президент Джеймс Полк открыто обратился к конгрессу в начале Декабря этого года. В своем послании президент заявил:
Стало известно, что в Калифорнии на значительной территории обнаружены залежи ценных металлов. Недавние открытия показали, что эти залежи гораздо обширнее, чем предполагалось вначале. Приблизительные подсчеты говорят о таком невероятном количестве золота на этой территории, что трудно поверить в достоверность поступающих сообщений.
После этого выступления сведения о золоте приобрели официальный характер, и «золотая лихорадка» охватила всю страну. Однако даже слова президента не убедили Каррузерса в том, что надо послать в Калифорнию корреспондента. Вспомнив о своем главном редакторе, Оуэн усмехнулся. Каррузерс всегда считал «Леджер» достойным соперником «Нью-Йорк дейли трибюн» Хораса Грили, которая через четыре дня после выступления президента возвестила: Мы на пороге золотого века! В течение следующих четырех лет в обращение поступит по меньшей мере тысяча миллионов долларов.
Это окончательно заставило Каррузерса пошевелить своим толстым задом, и он согласился послать Оуэна в Калифорнию. Тот с энтузиазмом взялся за дело.
Улыбка Оуэна сменилась хмурым выражением лица. Если бы Каррузерс оказался немного порасторопнее, Оуэн уже давно был бы на месте. Правда, в этом случае он, наверное, никогда бы не встретился с Джемайной… Но сейчас не время думать об этом.
Если бы Каррузерс разрешил отправиться на золотые прииски в начале лета, Оуэн смог бы быстрее добраться до Калифорнии по суше через весь континент. Это трудный, но зато самый короткий маршрут. Сейчас же, в середине зимы, горные районы закрыты до наступления весны.
Другой маршрут предполагал морское путешествие: сначала вдоль Атлантического побережья обеих Америк, затем вокруг мыса Горн и далее по Тихому океану до Сан-Франциско. Этот путь рассчитан на четыре месяца, а то и больше. К тому же зимой наиболее опасно огибать мыс Горн. Рассказывали, что многие корабли заканчивали там свой поход на дне океана.
Третий маршрут, который и выбрал Оуэн, пролегал как по суше, так и по морю: сначала вдоль Атлантического побережья, затем через Панамский перешеек к Тихому океану и далее вверх вдоль западного побережья до Сан-Франциско.
Это было дорогое путешествие – одна дорога стоила приблизительно две тысячи долларов. Оуэн по рассказам знал, что поездка будет проходить в весьма тяжелых условиях. Теперь, когда началась «золотая лихорадка», переполненные корабли отходили от причалов, оставляя на берегу толпы людей, днями и неделями ожидающих очередного судна. Поскольку Оуэн являлся корреспондентом газеты, он имел приоритетное право посадки на корабль.
Поправив шапку, Тэзди смахнул пыль с рукава плаща. Оуэна трудно было узнать с первого взгляда. Это был не тот прекрасно одетый молодой человек, каким он выглядел дома: в полевых условиях нет смысла хорошо и дорого одеваться – не только непрактично, но и опасно. Среди людей, с которыми ему предстояло общаться во время долгого пути и на приисках, щегольский вид мог вызвать всяческие насмешки и нежелательные выходки. На Оуэне были добротные сапоги, шерстяная шапка и плотный плащ. В саквояже лежали две смены белья, туалетные принадлежности, постельное белье в скатке и все необходимое для ведения записей – короче, ничего лишнего. При нем также находилась неизменная трость, из которой при нажатии кнопки на рукоятке выдвигалось стальное лезвие. Кроме того, в саквояже на всякий случай был припрятан маленький пистолет.
Наконец в верхней части трапа убрали барьер, и Оуэн присоединился к толпе, устремившейся на борт корабля. На первом этапе путешествия для него забронирована отдельная каюта, но он сомневался, что ему так же повезет в дальнейшем.
Оуэн и другие пассажиры высадились в Чагресе – деревушке из нескольких лачуг. Вокруг были сплошные болота, в которых легко подхватить лихорадку.
Расстояние до города Панамы через перешеек составляло около семидесяти пяти миль, и первые пятьдесят преодолевались на каноэ, которые местные жители называли бангос. Гребли и управляли парусом местные лодочники, испанцы или индейцы. Они часто останавливались – передохнуть и подбодрить себя ромом, который, на вкус Оуэна, был совершенно непригоден для употребления.
Большинство американцев, путешествующих на каноэ, представляло собой шумную компанию. Мужчины, вооруженные длинными охотничьими ножами и пистолетами, часто угрожали ими лодочникам, заставляя тех грести быстрее, но при этом никому не приходило в голову помочь. Лодочники сделались угрюмыми и в знак протеста гребли еще медленнее.
Оуэн держался в стороне от этих парней. Глядя на них, он размышлял: как быстро жажда золота меняет людей в худшую сторону! Когда не было дождя, который шел почти непрестанно, он спешил записать свои наблюдения. Жара стояла невыносимая, окутывая людей подобно влажному душному одеялу. Днем и ночью донимали москиты и прочие надоедливые насекомые. На деревьях пронзительно кричали попугаи, на камнях грелись игуаны.
Однако настоящая опасность скрывалась в мутной воде реки, кишащей крокодилами. Оуэн видел, как один парень, напившись бренди, ткнул палкой в крокодила. Тот зажал палку своими страшными челюстями и выдернул человека из каноэ. Прежде чем кто-либо успел помочь ему, крокодил схватил парня и исчез с ним под водой.
Некоторые умирали от холеры и малярии, и их хоронили на болотистых берегах реки. Оуэн был очень осторожен с питьем и едой, и когда они достигли деревушки Крузес, он находился в добром здравии. От этой деревушки до Панамы было двадцать с лишним миль, и их можно было преодолеть либо пешком, либо на мулах. Оуэн купил мула и остаток пути преодолел довольно легко. К тому же теперь он мог путешествовать один, без этого пьяного сброда.
