Ради любви - Барбьери Элейн (электронная книга TXT) 📗
— Сегодня, мадам. Сегодня ночью…
— Что это вы такое говорите? — У Свифта от изумления отвисла челюсть, когда он разобрался, что же именно негромко сказал ему Каттер. Придя в себя, охранник возмущенно выкрикнул: — Вы не имеете права этого делать! Это против всех законов, мистер!
— На этом корабле закон — это капитан Эндрюс, мистер Свифт, — с удовольствием поставил его на место Каттер. — Решение принято. Можете продолжать считать себя здесь начальником, ваше дело, но вы будете исполнять обязанности самого обычного охранника, не более того. Я уполномочен нести ответственность за все, что происходит внизу, и особенно за условия для пассажиров…
— Для пассажиров! Да вы спятили, мистер! Какие к черту пассажиры! Это же преступники и жулики, которых везут в ссылку за их преступления!
— Тем не менее, все они люди, не так ли? И очень многие из них тяжело больны! С завтрашнего утра начнут действовать новые правила. Они посменно будут подниматься на палубу, чтобы подышать свежим воздухом и немного размяться.
— И речи быть не может, мистер! Вы нарываетесь на неприятности!
— Все, кто в силах работать, получат швабры, мыло и воду и отмоют трюм так, чтобы и следа от нынешней вони не осталось.
— Да это просто невозможно! Это ж звери, они обожают валяться в грязи! Они не будут этим заниматься!
— Они будут, мистер Свифт.
— Нет… никогда…
— Если они откажутся, то вам и другим охранникам придется сделать это самим.
— Еще чего!
— Тех, кто будет лениться, перестанут кормить.
— Ха-ха!
— Охранники не исключение… — Свифт вдруг замолк. — Здоровые будут помогать больным.
— Да это смешно, мистер, нашли дураков!
— Каждый здоровый обязан ухаживать за одним больным.
— Да вы просто ополоумели!
— Может быть, я и ополоумел, — напористо проговорил Каттер, — но это приказ капитана мистер Свифт, и обсуждению не подлежит! Что вам делать, вы знаете. Завтра я вернусь, и вы доложите мне об исполнении.
Развернувшись на каблуках, Каттер быстро взбежал по трапу на палубу. На его губах играла довольная улыбка.
«Сегодня, мадам. Сегодня ночью…»
Эти слова продолжали звенеть у нее в ушах, и у Джиллиан задрожала рука, когда она поднесла ложку с овсянкой ко рту Одри.
— Пожалуйста, еще одну, дорогая…
Одри отвернула лицо и уткнулась в подушку, сотрясаемая очередным приступом кашля, а потом обессилено откинулась на подушку.
— Джиллиан… — не открывая глаз, с трудом произнесла Одри. — Как ты думаешь… — Кашель не дал, ей договорить, и, лишь отдышавшись, она сумела продолжить еле слышным голосом: — Как ты думаешь, мы вернемся домой?
У Джиллиан на глаза навернулись слезы, но она, закусив губу, сумела сдержать их. Что она могла ответить своей, сестре, у которой кожа стала нездорового серого цвета, лихорадочно блестевшие глаза глубоко запали, и вокруг запекшихся губ явно проступала красноречивая синюшность?
— Джиллиан?..
— Одри, милая, ты и я… мы обе должны — понимаешь, просто должны — верить, что скоро снова будем дома. Если мы будем верить…
— Папочка, папочка! — вдруг пронзительно закричала Одри. От знакомого горячечного блеска в глазах сестры у Джиллиан упало сердце, и она в ужасе вскочила на ноги. — Позови папочку, Джиллиан! — заметалась на постели Одри. — Я знаю, он здесь, рядом. Я знаю, что он пришел!
— Да, Одри, я здесь!
Подняв глаза, Джиллиан увидела Кристофера и поняла, что просто не заметила, как он вошел в каюту. Кристофер принес ковш с водой, чтобы сделать Одри холодный компресс на лоб.
— Папочка… — Одри попыталась улыбнуться. — Джиллиан сказала…
— Я слышал, Одри, я все слышал. Скоро ты будешь дома. Сейчас тебе очень нужно отдохнуть. Пожалуйста. А я посижу рядышком, хорошо?
— Ноя…
— Давай-ка, дорогая моя, закрывай свои усталые глазки, а?
Одри послушно закрыла глаза.
Джиллиан встала, подошла к умывальнику и взглянула на свое отражение в небольшом треснувшем зеркале. В глазах у нее блестели слезы. Они с Одри были так похожи Друг на друга, но сейчас… Боже мой, что же это такое!
Глубоко вздохнув, Джиллиан ополоснула лицо, потом подняла руки к волосам и вынула шпильки. Серебристо-белокурые пряди рассыпались по ее плечам, и девушка протянула руку, чтобы взять с полочки щетку:
— Опять идешь к нему? — излишне раздраженно спросил Кристофер, и Джиллиан резко обернулась. Лицо ее вспыхнуло, когда она перевела взгляд на Одри.
— Не волнуйся, она заснула, — отрывисто бросил Кристофер.
Собрав волосы, Джиллиан свернула их на затылке в некое подобие пучка. У нее задрожали уголки губ, когда она ваяла со стула накидку.
— Извини, — проговорил Кристофер и нерешительно шагнул к девушке. — Я злюсь на самого себя, потому что ведь это я толкнул тебя на это…
— Нет, ну что ты. Не вини себя ни в чем, пожалуйста! — обернулась к нему Джиллиан. — Если и есть что-то чему я научилась со времени смерти отца, так это принимать горькую сторону жизни как неизбежность. А отец… папа… милый папа ведь был учителем. Он не замечал жизненных тягот, потому что его вела благородная мечта. И этим он преподал мне урок, о котором никогда и не думал. — Джиллиан без особого успеха попыталась улыбнуться. — Жизнь безжалостна, Кристофер. И в том, что я собираюсь сделать, на самом деле нет ничего постыдного, понимаешь? Я только надеюсь, что ты… что ты не считаешь меня…
Кристофер взял ее за руку. Его жест был исполнен искренности, но улыбка казалась вымученной:
— Не придавай значения моим словам, Джиллиан. И не волнуйся за Одри. Я буду рядом с ней.
Джиллиан с благодарностью молча кивнула, осторожно высвободила руку и вышла из каюты.
Проклятие… ей день ото дня становится хуже! Очередная попытка Мэгги глубоко вздохнуть вновь закончилась выворачивающим наизнанку приступом кашля. Обессиленная, она лежала, слушая переполнявшие трюм храп, кашель и стоны. Боже мой, вокруг полным-полно таких же несчастных, как и она, но утешало это мало. Дрожащей рукой Мэгги с трудом отерла со лба холодный липкий пот. Сейчас лишь одна мысль могла принести ей облегчение.
Взглянув на пустующую койку красавчика Кристофера Гибсона, женщина криво улыбнулась. Да, будь она помоложе, уж поимела бы его столько раз, сколько захотела. В лондонских доках мало кто мог когда-то с ней тягаться. Да таких просто и не было.
Улыбка Мэгги стала шире. Ей было одиннадцать, когда она занялась проституцией по настоянию своей мамаши. И ей это дело сразу понравилось. Ни один матросик не мог устоять перед ее призывным подмигиванием. Кидались к ней, чуть ли не на ходу расстегивая штаны. А уж она отрабатывала заплаченные ей деньги будь здоров как.
Мэгги потянула носом. Сколько у нее мужиков перебывало — не пересчитать! Всякие там Чарли, Тимоти, Уильямы, Джоны, Патрики, а многие вообще не назывались. О-го-го! Таких она любила больше всего — без лишних слов прямо переходили к делу, одно удовольствие. Она обожала, когда они грубо лапали ее и так же грубо брали, расплющивая ей губы своими жадными ртами.
Кристофер Гибсон… О, сколько она могла бы ему дать? И получить, конечно.
Мэгги размечталась и, забывшись, глубоко вздохнула. Новый приступ кашля немедленно согнул ее пополам. Услышав приближающиеся знакомые шаги, она подняла голову и увидела угрюмую физиономию идущего мимо Свифта — Куда он делся? — хрипло просипела Мэгги.
Свифт резко остановился и обернулся к ней:
— Он? Кто это — он? — злорадно оскалился охранник. — Побереги лучше свое время, старая кошелка! Ишь, мужиками заинтересовалась! Да с тобой никто не, то, что переспать — поцеловаться не захочет!
Мэгги поджала губы.
— Этот малыш, Кристофер Гибсон, куда делся?
— А тебе то, что до него, старая коза?
— Может, я и старая коза, однако мозги-то еще работают! — огрызнулась Мэгги, — И ты поймешь, когда вспомнишь, как сам пялился на эту молодуху Хейг, когда она виляла задницей, поднимаясь по трапу.
