Любимый плут - Джеймс Дина (книги полностью бесплатно txt) 📗
– Воды нет.
– Как нет?
– Нет воды, – повторил он громче. Мария беспомощно огляделась вокруг. В тени тумбочки ее глаза наткнулись на ведро.
– Здесь поблизости, за углом, есть колонка, – пояснил Джоко. – Но тебе нельзя туда идти.
Мария вздернула подбородок, словно собираясь возражать.
– Ты не сумеешь найти ее в тумане, – сказал он.
После этих слов она бессильно опустилась на стул. Пару минут они смотрели друг на друга. Мария ужасно боялась, что выглядит не лучше Джоко, если не считать крови. Его явно чем-то ударили сбоку по голове. Две струйки крови резко выделялись на его щеке, светлые волосы с одной стороны лица были взлохмачены. Еще один синяк вспух на его челюсти. Но самым ужасным было то, как он сгорбился всем телом.
– Что нам делать с твоей рукой?
Джоко приподнял руку на пару дюймов. Его лицо побледнело от напряжения, по лбу потек пот.
– Видишь – она, кажется, не сломана.
– Пожалуйста, не надо.
– Чего?
– Не храбрись. Тебя ранили, и все это из-за меня.
Он нагнулся, чтобы снять ботинки. Они, казалось, приросли к его ногам. Вдруг Мария опустилась перед ним на колени и стала развязывать шнурки.
– Отойди, – раздраженно крикнул он. Мария подняла на него взгляд. При свете свечи ее бледное лицо с обведенными темными кругами глазами, с потрескавшимися губами выглядело некрасивым. Ее потемневшие от сырости волосы беспорядочно свисали вдоль лица.
– Я помогу тебе разуться, а потом уложу тебя на тюфяк. Утром я найду колонку.
– Утром… – Джоко не смог продолжать. Его голова закружилась, по телу прошла волна слабости. Он покачнулся на стуле.
Мария подхватила его и довела до тюфяка. Он со вздохом улегся на жесткой подстилке. Мария подсунула ему под голову единственную подушку и сняла с него ботинки. У него было два одеяла. Она укрыла ими Джоко и взяла его пальто, чтобы накинуть себе на плечи.
– Иди сюда, – его шепот был таким тихим, что она наклонилась, чтобы получше его расслышать.
– Я завернусь в твое пальто и посижу на стуле.
– Нет, – его голова повернулась на подушке. – Со мной.
– Ты ранен, – возразила Мария. – Здесь нет места.
– Я подвинусь.
– Тюфяк узкий…
– Я привык к нему, – Джоко протянул к ней здоровую руку. – Пожалуйста, согрей меня.
Мария задула свечу. Комната немедленно погрузилась в кромешную тьму.
– Иди сюда, – позвал Джоко. – Иди на голос.
– А вдруг я споткнусь о тебя?
– Тогда ты обнаружишь, где я лежу, – хмыкнул он.
Он услышал, как Мария пробирается по полу. Коснувшись тюфяка, она опустилась на колени. Очень осторожно, стараясь не задеть Джоко, она пристроилась на краешке тюфяка, почти сползая на пол. Она натянула одеяла повыше на плечи Джоко.
– Двигайся ближе ко мне, – пробормотал он, дыша у нее над ухом.
– Я задену тебя.
– Я это выдержу. Чего я не выдержу, так это спать, не обнимая тебя, такую теплую и мягкую.
Она выдохнула сквозь сжатые зубы и послушно придвинулась к нему.
– Двигай ближе.
– Ты же говорил, что очень сильно ранен?
– Я ранен, Рия, но не убит, – он вытащил из-под головы подушку и попытался пристроить ее Марии под голову.
Мария приютилась у его груди, положив голову на его плечо.
– Если я сделаю тебе больно, сразу же отодвинь меня, – с этими словами она провалилась в глубокий сон.
Вздрагивая избитым телом, Джоко лежал без сна и вслушивался в ее дыхание. Он, кажется, попал в переделку, но не в ту, о которой предполагала Мария Торн. Она считала, что его главная проблема – полиция.
Однако он не слишком переживал из-за того, что они его побили. Прежде ему доставалось и похуже. Он был слишком мелок, незначителен для того, чтобы они пришли за ним. Они не питали к нему злобы – просто это была их работа.
Что же касается Тилли, Джека Ронси и всего этого племени сутенеров и поставщиков развлечений, то все они быстро гневались, но и быстро забывали свой гнев.
Нет, переделка, в которую он попал, была неожиданной и непрошенной, от нее не было спасения.
Джоко наклонил голову на дюйм вперед. Его губы коснулись волос Марии. Спутанные и растрепанные, ее волосы все-таки были мягче шелка. Они пахли чистотой и хорошим мылом.
Обитатели Уайтчапела, бродяги и нищие, взлелеяли для себя миф. Об этом они судачили, за это они пили холодными ночами в мрачных притонах. Ссылаясь на это, они утешали тех, кто начинал роптать. Об этом они вспоминали, когда мимо них проезжали важные господа в роскошных каретах, а честные торговцы прогоняли их от своих дверей.
Они считали, что под внешним лоском и приятными манерами богачей скрываются зачастую порочные и мелкие душонки, что леди и джентльмены по своей сути так же ничтожны, как и они сами. Только по воле случая Виктория родилась королевой, а Нельсон был возведен в ранг героя. И потому поднимали тосты «За удачу!»
«Заберите у них богатые особняки да ссадите их с породистых лошадей, вот тогда и увидите, как слетит с них вся эта мишура», – говорили бродяги и нищие.
Теперь Джоко в это не верил.
Леди в его объятиях была не в своем особняке и не на породистой лошади, но все же она оставалась леди, оставалась такой же отважной и преданной. Она опустилась перед ним на колени, чтобы снять с него ботинки, хотя он был недостоин целовать ее туфли. Она обходилась с ним как со светским щеголем, хотя была в десять раз лучше его, и пусть он провалится в ад, если теперь будет вести себя не как светский щеголь.
Перед ним встала нравственная дилемма, первая в его короткой жизни. Она была небесами – небесами, которых он даже не мечтал достигнуть. Он предвидел простирающуюся перед ним одинокую жизнь.
Чтоб пусто было Ревиллу, втянувшему его в это дело! Джоко был обыкновенным, легкомысленным, беспечным вором, срезавшим кошельки или обиравшим квартиры. Теперь его сердце ныло, отягощенное ответственностью и заботой.
Он прижался губами к волосам Марии. Она что-то пробормотала и зашевелилась во сне.
Боже! Как же он влип!
Он влюбился в нее.
Глава десятая
– Лорд Монтегю?
– Гермиона, дорогая моя. Ты выглядишь прекрасно, как всегда, – он с искренней теплотой улыбнулся и низко поклонился стоящей перед ним пышной даме.
– Спасибо. – Леди Гермиона была одета в малиновое атласное платье новомодного покроя, с огромным турнюром сзади и облаком кружевных рюшей, обрамлявших ее пышные белые плечи. Ее черные как ночь волосы были искусно уложены в прическу-помпадур высотой дюймов в шесть. С приветливой улыбкой она протянула ему руку в черной перчатке.
Она смотрела на лорда Монтегю, пока тот обозревал комнату за ее спиной, но вдруг уголки ее малиновых губ дрогнули – позади него она увидела высокую фигуру молодого человека. Леди Гермиона напряглась всем телом, улыбка исчезла с ее лица, словно по нему пробежала тень.
Лорд Монтегю проследил за ее взглядом, и его улыбка стала шире.
– Джордж, не будь увальнем, подойди сюда. Я хочу тебя кое с кем познакомить.
Замешкавшись под аркой, Джордж Монтегю остался стоять там, высокий и угловатый, его большие ладони неловко свисали из-под белых полотняных манжет. Он был на полголовы выше своего отца, его светлые волосы беспорядочно падали на лоб. Нервным движением, превратившимся в отрицательный жест, он отбросил их назад. Его холодные серые глаза, словно удар хлыста, скользнули по женщине.
– Терри… – леди Гермиона запнулась. – Лорд Монтегю, вы привели сюда сына, – она в смятении взглянула на отпрыска Монтегю, не зная, как скрыть набеленное лицо, ярко накрашенные губы и щеки, кричащую одежду. Они недвусмысленно говорили о ее занятии, которого юный Джордж явно не одобрял.
Хмыкнув, лорд Монтегю схватил сына за руку и потащил в главный салон.
– Удивлена? – спросил он ее. – А могла бы и не удивляться. Он уже совсем взрослый. – Он заставил юношу сделать еще шаг. – Он просто стесняется.
