В объятиях страсти - Финч Кэрол (книга жизни .TXT) 📗
Сирена взирала на него с разинутым от изумления ртом, и Трейгер невольно залюбовался ею.
– Я отчитываюсь непосредственно перед генералом Вашингтоном, который оказался в дьявольски тяжелой ситуации. После того как британцы выкинули нас из Нью-Иорка, мы либо должны надежно закрепиться, либо признать поражение. Генералу необходима любая информация. Мои люди проникли в расположения британских войск, но после истории с Хейлом красные мундиры стали намного осторожнее. Поэтому нам придется перебраться на время в Уайт-Плейнс, где сейчас базируются наши соединения. Пока здесь все не уляжется.
Выходит, он все-таки шпион, размышляла Сирена, правда, не лоялистов. А значит, Трейгер не доносил красным мундирам на Натана и на их дружбу. Кто же это сделал в таком случае?
Трейгер, казалось, прочитал ее мысли.
– Теперь, когда ты знэешь, что не я выдал тебя, мы должны рассмотреть другие варианты. Это мог быть Скотт, Пауэлл или его адъютант. Любой из них мог немало выгадать на этом… скажем, продвижение по службе для Скотта, который затаил на тебя злобу после инцидента на балу.
Трейгер замолчал, не решаясь высказать вслух свои подозрения. Наконец, решив быть честным до конца, выложил то, что тяжелым грузом лежало у него на сердце:
– Нельзя исключить также и твоего отца. В конце концов, он махровый лоялист, судья, представитель Короны, поклявшийся исполнять свой долг. Я слышал некоторые его замечания на приеме и уверен, что мистер Уоррен так же решительно выступает против патриотов, как я за них. Вы будете не первой семьей, которую разбила эта война.
Сирена чуть не задохнулась от возмущения.
– Отец никогда бы не предал меня!
– Но станет ли он лгать ради тебя вопреки своим убеждениям? – парировал капитан, пристально глядя на нее.
Трейгер посеял семена подозрения, и Сирена не могла не размышлять над подобной возможностью, хотя и бранила себя за это. Митчел держал в секрете от нее поездку в Нью-Йорк и выглядел весьма удрученным, когда вернулся вечером домой. Неужели британцы допрашивали отца, усомнившись в его лояльности? Вдруг они потребовали объяснений относительно ее отношений с Натаном? Не мог ли он при этом невольно скомпрометировать ее?
Сирена закусила губу, затем еле слышно выдохнула:
– Не могу поверить, что отец намеренно причинил мне зло.
– Возможно, непреднамеренно, – согласился Трейгер, – просто он не мог лгать в присутствии свидетелей, готовых подтвердить, что ты выступала против Короны и говорила о своей дружбе с Натаном. Я слышал от брата, что твой отец побывал в Нью-Иорке, где встречался с британскими офицерами. Боюсь, что каким-то образом он оказался втянутым в это дело.
Сирена не хотела даже думать ни о чем подобном. Кто бы ни донес, но только не отец! Она нахмурилась: «Неужели я рано расслабилась, и Трейгер просто пытается выудить у меня информацию?»
– Откуда тебе известно о потайном ходе в наш дом? Я единственная, кто знает о нем, а я никому ничего не говорила. И что ты делал на нашей земле в тот день, когда мы встретились в бухте? Ты хорошо знаешь Оливию? Вы любовники? – Сирена сама удивилась количеству вопросов, которыми закидала Трейгера и которые так долго терзали ее.
Трейгер усмехнулся, а нервы Сирены снова натянулись как струна. Внезапно они вернулись к тому, с чего начали.
– Мой дед построил этот туннель для меня с братом. Мы провели там немало часов, прячась от воображаемых врагов, когда приезжали к нему в гости.
– Значит, вдова Гравит была твоей бабушкой? – Глаза Сирены округлились от изумления и… недоверия.
– Была и есть, – подтвердил Трейгер. – Она живет с моими родителями в Коннектикуте. – А когда мои родители строили свой дом, то предусмотрели там такой же ход на тот случай, если их внуки приедут к ним погостить. Что же касается твоей мачехи, я даже не разговаривал с ней, разве что во время танца на балу.
Трейгер взял Сирену за руку и притянул к своей груди.
– Я не враг тебе, Рена, и никогда им не был. Теперь ты согласна, чтобы я заботился о тебе, или мне придется тащить тебя отсюда, несмотря на твои вопли и отчаянное сопротивление?
– Ты все еще предлагаешь мне брак или уже передумал?
– Предложение остается в силе, – промурлыкал он, вдыхая ее соблазнительный аромат и упиваясь дурманящим вкусом поцелуев.
Сирена кивнула в знак согласия, хотя и не слишком охотно, понимая, что вряд ли ее ждет райское блаженство с человеком, который не верит в любовь. Она не могла избавиться от гнетущего чувства, что еще пожалеет об этом.
– В таком случае тебе не придется применять силу, но насчет свадьбы у меня есть, свои соображения.
– Ты считаешь меня чудовищем, Сирена? Разве я хоть раз причинил тебе вред?
– Нет, но мне уже приходилось видеть волков в овечьей шкуре, – успела возразить девушка, прежде чем губы Трейгера утопили мучительные опасения в море сладостных ощущений.
Увы, недоверие к Трейгеру не остужало ее горячего влечения к нему. Непостижимым образом этот мужчина заставлял Сирену подчиняться собственным желаниям и его воле. Накалившуюся тишину нарушил вздох Сирены, когда Трейгер стянул с ее точеных плеч рубашку. Его взгляд обжигал кожу, а руки оставляли на теле огненные следы страсти.
– Я хочу тебя, Сирена, – произнес он охрипшим голосом. – Ты не выходишь у меня из головы с тех пор, когда я увидел тебя плавающей в бухте, будто сказочная русалка. Солнечные блики танцевали в твоих волосах, волны омывали кожу. Ты подобна запретному плоду, который придает жизни загадочную сладость. Мне следовало повернуться и бежать без оглядки, но, стремясь изведать вкус твоих поцелуев, я потянулся к тебе, как пчела к нектару. – Трейгер опустился вместе с ней на кровать, самозабвенно лаская и исследуя каждый дюйм ее тела, будто выжигал свое клеймо. – Моя одержимость тобой подобна голоду, который я не в силах утолить. С каждым прикосновением я желаю тебя все больше, наслаждаюсь каждым мгновением и не могу насытиться. Что ты сделала со мной, колдунья?
Он оторвался от ее губ и прильнул к груди, лаская и теребя розовую вершинку, пока она не затвердела. Сирена затрепетала под его искусными ласками, и огненная лава распространилась по телу. Ее бросало то в жар, то в холод, она задыхалась, выгибаясь в бесстыдной жажде утолить свою страсть.
Казалось, откуда-то издалека донесся стон Трейгера, когда он прижался восставшим естеством к ее животу. Сирена ощущала быстрые нетерпеливые удары его сердца, чувствовала отчаянную потребность в ней и понимала, что, даже если Трейгер не любит ее, страсть их взаимна и так прекрасна. Она останавливала время, стирала из памяти обидные слова, уносила их на волнах желания в океан необузданных ощущений, в бухту нежных признаний.
Ее полуопущенные ресницы вздрагивали, отзываясь на каждое его прикосновение. Как мягкая глина в руках ваятеля, Сирена изгибалась и льнула к нему, прижимая черноволосую голову к груди, пока его язык ласкал упругие маковки. Почувствовав, что Трейгер приподнялся над ней, Сирена открыла глаза.
С первой же ночи русалке удалось растопить лед в его сердце. Неужели он ее боится, спрашивал себя Трейгер, глядя в прелестное лицо и колдовские зеленые озера, затуманенные желанием.
Сирена провела ладонью по его груди, животу… вызвав у мужчины дрожь нестерпимого желания. Дыхание Трейгера перехватило, когда ее пальцы сомкнулись вокруг него, сторицей возвращая подаренное им наслаждение. Ее губы порхали, как крылья бабочки, возбуждая тело, приводя в смятение рассудок.
Трейгер понял, что проиграл. Можно сколько угодно убеждать себя в том, что юная прелестница ничего для него не значит, но его сильное тело жаждало теперь только ее медовых поцелуев и страстных объятий. Он сходил с ума от пламени, пожиравшего его изнутри с неистовством разъяренного льва.
С низким рычанием, вырвавшимся из глубин его существа, Трейгер накрыл Сирену своим телом, стремясь утолить свой голод.
Сирена судорожно прижалась к нему, встречая сильные плавные толчки. Она отдавалась без остатка, становясь его частью на те бесконечные мгновения, когда ничто не имело значения, кроме ощущения полного единения друг с другом. Сирена затрепетала; казалось, она выпорхнула из своей физической оболочки и воспарила как птица на крыльях страсти, обретя неведомую ранее свободу.
