Изумрудное пламя - Грант Лаура (книги без регистрации .TXT) 📗
Роза и Бесс, ступая по нагревшейся земле, то и дело вскрикивали и хихикали так же, как они это делали, когда в первый раз сели на лошадей. На обочине в лавчонках можно было купить всякие красивые вещи, например святые изображения, благословленные самой Девой Марией, изображения Богоматери из сахара, четки. Джоанна обратила внимание, что Эдвин Блэкхерст купил прелестные четки из агата и галантно преподнес их леди Клариссе, которая одарила его кокетливой улыбкой.
Однако в основном паломники не обращали внимания на торговцев, то ли не имея денег на дорогие безделушки, то ли желая сберечь их на потом. Мод Малкин крепко прижимала к груди сына и смотрела прямо перед собой, тихо шепча молитву. По щекам у нее одна за другой скатывались слезинки. Монашки и монахи негромко пели псалмы, одолевая последнюю милю перед Уолсингемом.
На главной улице города в глазах рябило от множества постоялых дворов и таверн, рассчитанных на благочестивых путешественников. Однако пока в них никто не заходил, потому что все спешили посмотреть на святыню.
Лошадей и телегу паломники оставили около ворот монастыря, возле которых стояло много каноников, внимательно осматривающих каждого входящего.
– Они смотрят, нет ли среди нас таких, которые могут украсть святые реликвии, – пояснил брат Уиллибранд.
Ступив на территорию монастыря, паломники тут же попадали под начало монахов и по одному или по двое совершали строго определенный обход святых мест. Джоанна ни на шаг не отходила от Ричарда.
Сначала их повели в маленькую часовню Святого Лаврентия, где каноник показал им отбеленную временем косточку и, сказав, что это палец Святого Петра, разрешил всем приложиться к ней губами. Никто не уклонился, однако чуть позже, когда каноник повел их дальше, Ричард подмигнул Джоанне, и она с трудом удержалась от смеха.
– Наверняка куриная косточка, – шепнул он.
Потом они вошли в просторный шалаш, где били два родника. Вода в них была холодная и вкусная и не только лечила животы и головную боль, но и исполняла желания паломников. Надо было опустить обе руки в источники, а обнаженным правым коленом опуститься на холодный камень между ними и загадать желание на ближайший год. Потом главное было никому не проговориться.
Ричард и Джоанна вошли как раз, когда Мод Малкин изо всех сил упрашивала малыша встать на коленку и опустить ручки вводу.
Ребенок, напуганный незнакомой обстановкой, никак не желал вставать в неудобную позу, к тому же его пугали холодная вода и одетые в черные, недовольные задержкой монахи.
– Намочи ручки, маленький, ну, пожалуйста, – в отчаянии молила Мод, боясь, как бы не выставили вон, прежде чем она успеет уговорить сына. – Пресвятая Богородица исцелит тебя.
Уолтер, однако, не желал слушаться мать и, прижимаясь к ней, отчаянно кричал:
– Мне уже и так хорошо! Правда! Еврей меня вылечил! Не хочу в воду!
Мод вся сжалась, когда встретилась взглядом с монахом-августинцем.
– Ладно, женщина, иди отсюда, хватит! Вот и господа ждут, когда ты освободишь им место.
Он сделал жест, приглашая Ричарда и Джоанну подойти поближе.
Бедная женщина взяла сына на руки и послушно двинулась к выходу, однако Ричард остановил ее.
– Мы подождем, – сказал он канонику.
Он опустился на колени перед малышом и ласково говорил с ним, пока тот не осмелел и не сделал, что от него требовалось.
Когда наступила очередь Джоанны, она встала на колени и попросила:
– Пожалуйста, Святая Мария, успокой душу моей сестры Алисии Хокингем и помоги мне узнать, отчего она умерла.
Ей было очень любопытно, о чем так серьезно, закрыв глаза, молится Ричард, словно ради этого он задумал путешествие в Уолсингем. Прежде чем уйти, они купили две бутылочки со святой водой для Габриэлы и принцессы Элеоноры.
В конце концов, войдя в узкую калитку, они оказались перед каменной церковью Святой Марии, внутри которой разместился дом из Назарета. Вдове Рихельде де Фаверш было видение, после чего тут и построили церковь в честь Пресвятой Девы.
Здесь их остановил, как всех паломников до них, монах, спросивший, что они принесли Святой Деве. Большинство имело при себе лишь мелкие монеты, и монах пренебрежительно поторапливал их взмахом руки. Джоанна разглядела впереди Мод Малкин графиню Саттон, отдавшую монаху рубиновую брошь, отчего он сразу же расплылся в улыбке и почтительно проводил ее взглядом.
– Интересно бы знать, о чем она теперь будет молиться, – прошептал Ричард на ухо Джоанне, кивая в сторону виноторговца, который вскоре последовал за леди Клариссой.
Джоанна не удержалась от улыбки. Что ж, может, Ричард прав, и графиня больше не желает дарить своему мужу наследника, а предпочитает остаться с любезным Блэкхерстом, который обходится с ней, как с наследной принцессой.
Каноник принял у Джоанны пять серебряных марок и пригласил ее войти.
Внутри не было окон, однако Джоанна разглядела в облаке ладана большую статую Девы Марии с младенцем Иисусом на коленях. В руке она держала лилию, а ногой попирала каменную гадину, словно уничтожая все зло на земле.
На бело-синее одеяние статуи трудно было смотреть, так сверкали на нем драгоценные камни, подаренные состоятельными паломниками, – рубины, изумруды и даже бриллианты. Сквозь туман Джоанна глядела на белое лицо с нарисованными красными губами и, опускаясь на колени, подумала, интересно, самой Деве Марии нравится ее разряженное изображение. Неужели отсюда она лучше слышит молитву Джоанны, чем из другого места?
Однако Джоанна решила, что хуже не будет, и мысленно проговорила:
– Пресвятая Дева, дай мир и покой душе Алисии Хокингем. Пусть она знает, что я люблю ее и прощаю ей ее ошибки. Пожалуйста, молю Тебя, открой мне тайну. Пусть мой любимый поймет меня.
Статуя не подала знака, что молитва Джоанны услышана.
Она перекрестилась и заметила рядом монаха, который, видно, все время наблюдал за ней.
– Хотите видеть молоко Девы?
Джоанна кивнула. Только в Уолсингеме было такое. Так как монах продолжал стоять и смотреть на нее, Джоанна поняла, что надо заплатить. Она вынула шиллинг.
Монах посмотрел на нее так, словно ждал большего от благородной паломницы, хотя и одетой в скромное платье. Тем не менее он повел ее в монастырскую церковь, где после молитвы ей показали прозрачный сосуд в распятии из слоновой кости и золота.
Приглядевшись, Джоанна с трудом различила белый порошок внутри. Неужели это молоко самой Богоматери, ведь прошло столько столетий. Ей сказали, что если молитва принята благосклонно, то порошок превращается в жидкость и плескается в сосуде. Однако, как ни старалась Джоанна, она ничего не могла рассмотреть, тем более что вскоре ее вывели из церкви.
Пройдя по крытому коридору, Джоанна оказалась на главной улице города, и ее ослепило яркое солнце. Здесь же были и другие паломники. Все оживленно переговаривались и обсуждали увиденное. Ричарда нигде не было.
Когда на улицу вышли монахини, они направились прямо к ней.
– Сэр Ричард просил нас передать вам, что пошел искать постоялый двор, – сообщила ей сестра Мария-Анжелика. – Он сказал, чтобы вы ждали его в таверне «Одеяние Богоматери». Мы как раз идем туда. Пойдемте с нами.
Джоанна подумала, что Ричард не пожелал посетить Дом из Назарета, и ничуть не удивилась. Ей и то были неприятны здешние поборы, а каково ему, побывавшему в настоящем Назарете? Приняв предложение монахинь, она вспомнила, что не ела весь день, так как Дева Мария более благосклонна к просьбам голодных паломников.
Таверна оказалась заполненной людьми, повидавшими святыни. У каждого в руках было что-то, купленное на память, и за всеми столами говорили о чудесах и исцелениях.
Сестра Егелина не могла сдержать чувств.
– Когда я смотрела на молоко Девы, оно поднялось, словно на него подул ветер... это была целая буря! Правда! – лучезарно улыбаясь, рассказывала она Джоанне. – Теперь я знаю, Пресвятая Дева не оставит нас в беде.
