Страж ночи - Виггз Сьюзен (читаемые книги читать TXT) 📗
Протрубили горны, танец закончился, и толпа устремилась к помосту с диваном в форме раковины, обитым золотистой парчой.
Через боковую дверь вошли четыре лакея. Роскошные ливреи явно противоречили их невысокому положению слуг. Однако Сандро едва заметил это, все его внимание было приковано к носилкам, расписанным золотыми листьями и увенчанным серебристым балдахином. Музыканты заиграли гимн, носильщики приблизились к помосту.
Их встретила мадонна дель Рубия. Заранее подготовленная речь содержала, как обычно, восхваления ее знаменитому Дому Свиданий, упоминалась в ней утонченность куртизанок, а также щедрость посетителей. Она объявила, что главное событие сегодняшнего вечера — представление девушки из монастыря, чьи чары, несомненно, скоро станут темой многих бессмертных сонетов.
— Дорогие друзья и покровители, — сказала она в заключении и, выдержав паузу, торжественно произнесла:
— Я представляю вам мадонну Лауру Банделло!
Один из лакеев откинул балдахин, окутывавший носилки, и по толпе пронеслись восторженные вздохи. Девушка, представшая жадным взглядам собравшихся, заставила мужчин застонать.
У Сандро тоже глаза чуть не вылезли из орбит. Такой Лауру он еще не видел никогда, даже в студии Тициана: сейчас на ней было прозрачное белое платье, заколотое на одном плече золотой застежкой, другое плечо, молочно-белое, обнаженное, светилось чудным блеском. Волосы цвета воронова крыла были собраны на затылке, их венчала украшенная драгоценностями корона. Бледные изящные руки унизывали браслеты.
«Так вот она кто! — понял Сандро. — Венера, богиня любви и красоты! Как я не догадался раньше? Это ее истинный облик!» Носилки унесли, а Лаура осталась стоять на помосте и стояла она как ни странно, совершенно неподвижно, хотя еще недавно ни за что бы не смогла вот так замереть. Неподвижность создала иллюзию того, что девушка обратилась в некую живую статую Венеры — чувственную богиню, представшую в мягком свете мерцающих свечей перед сходящими с ума от желания мужчинами.
Она откинулась на искусно выполненную створку раковины, и это ее движение, как и все последующие, сопровождались стонами охваченных восторгом зрителей. Прозрачные одежды прекрасно очерчивали формы: выпуклости груди, изгибы бедер, стройную линию ног. Из-под платья выглядывала изящная туфелька.
Оторвав, наконец, взгляд от тела желанной девственницы, Сандро вглядывался в ее лицо и удивлялся: на лице Лауры не было не было никакого выражения, но назвать его пустым или бесстрастным тоже казалось невозможным. Просто… она все принимала. Боже, о чем же она думала! Сандро, конечно, с уверенностью не мог сказать, что думает женщина, собираясь провести свою первую ночь любовных утех с незнакомцем, но Лаура, безусловно, ждала своей участи безропотно.
На ее лице он не заметил никакой косметики. Наверное, чтобы подчеркнуть чистоту девушки, мадонна дель Рубия запретила ей хотя бы подрумянить щеки. И верно: невинность — часть очарования Лауры, но в то же время в ней ощущалась, скорее, присущая не юности, а зрелости внутренняя сила, так привлекавшая Сандро.
Как не пытался он сдержать неистовые мысли, фантазии роились в голове. Сандро представлял, как его губы касаются этого молочно-белого обнаженного плеча, нежного, словно кожа ребенка. Он жадно следил за движущимися в ритме дыхания розовыми бутонами сосков, думал о темной, сладкой тайне уголка ее женственности, едва скрываемого прозрачной тканью.
Страж Ночи Венеции, всегда славившийся своей железной волей, понял вдруг, что не в силах сопротивляться чувству к этой женщине. Он осознал, испытывая горькое разочарование к себе, что так же восприимчив к волшебству Лауры, как и все остальные мужчины.
Кавалли коснулся кошелька, тяжело свисающего с пояса. Ради такого случая монеты были расписаны яркими красками. Теперь Сандро знал, что примет любое предложение и согласится на любую ставку, лишь бы выиграть торг.
И тогда уж он ей покажет!
Оглядывая толпу, Лаура старалась казаться безучастной. Предложения посыпались сразу же. Каждый мужчина называл сумму, с которой готов был расстаться, складывая стопку монет у основания помоста. Мадонна дель Рубия хищным взглядом оценивала растущие ставки.
В груди Лауры смешались страх и восторг. Неужели ее тело — такой ценный товар, что мужчины готовы выбросить целое состояние ради одной ночи?
Ее охватила тревога, по спине пробежал холодок. Мысль, что вскоре ее обнаженного тела коснется незнакомец, никак не укладывалась в голове. Однако в любом случае победитель торга будет рассчитывать, что в обмен за уплаченную крупную сумму он получит соответствующее цене удовольствие. Но останется ли он доволен?
Чтобы подавить растущее беспокойство, Лаура поискала глазами своих друзей. Ее взгляд выхватил из толпы Тициана и Аретино. Дородный поэт поднял вверх большой палец, подбадривая девушку. Порция, изображавшая весну, помахала веером. Фьяметта, преображенная в Медузу хитроумным париком из искусно сделанных змей, послала воздушный поцелуй. Большую же часть гостей Лаура не знала — их лица скрывали маски.
Звон монет отдавался перезвоном в ушах. Один из столбиков выкладывал стройный мужчина в костюме Приапа. Огромная маска с застывшей ухмылкой скрывала его голову целиком. Отверстия для глаз были слишком малы, чтобы различить хотя бы их цвет. К этому человеку, выбравшему для себя образ похотливого хвастуна, Лаура почему-то не испытывала ничего, кроме неприязни. К ее радости, каждый раз, когда Приап увеличивал ставку, ее перекрывал плотный, могучего сложения мужчина в костюме Марса. Его она тоже не знала или же не могла узнать, но с надеждой цеплялась за предположение, что это Сансовино, ее хороший друг, чья слава любителя женщин не уступала известности скульптора.
Конечно же, Якопо Сансовино не сделает ей ничего плохого, ну… если не считать, что лишит девственности.
Однако для человека, выбравшего для маскарада наряд Марса, он вел себя как-то странно — нерешительно, словно торг представлялся ему неприятным. А может, бедняге просто жаль расставаться с деньгами? В любом случае, Лаура испытывала к нему благодарность за его неуступчивость в состязании с гадким Приапом.
Алчное лицо мадонны дель Рубия подсказывало, что суммы, действительно, неслыханные.
Этих денег, наверное, хватит ей, чтобы расплатиться с долгами, и тогда после сегодняшней ночи больше не придется продавать себя. И Сандро Кавалли останется доволен: высоконравственный Страж Ночи решит, что это он заставил ее отказаться от проституции.
А может, Страж Ночи никогда ничего не простит ей? Его понятия о нравственности, должно быть, столь строги, что даже одного прегрешения окажется достаточно, чтобы навеки запятнать себя перед ним.
«Конечно! — возмущенно думала Лаура. — Сандро Кавалли легко может позволить себе носиться с понятиями о чести. Ему не довелось испытать на собственной шкуре, что это такое — отказаться от самого сокровенного желания из-за отсутствия денег. Ему не приходилось бороться с искушением воспользоваться самым легким способом осуществления своей мечты. Что он знает о мучениях женщины, пытающейся преуспеть в мире мужчин?»
Время шло. Постепенно почти все гости отказались от торга и забрали свои деньги, унеся с собой выложенные у помоста стопки. Число тех, кто продолжал торг, сократилось до двух: то были Приап и Марс. Мадонна дель Рубия заранее просила Лауру не проявлять большого интереса к торгу — это не ее дело, ведь внимание девушки к деньгам может только принизить впечатление ее непорочности, добродетели и чистоты и потому Лаура следила за состязанием кошельков из-под опущенных ресниц.
Приап положил еще один дукат, Марс добавил два. Его противник увеличил ставку. И так продолжалось без конца. Столбики монет росли, угрожая развалиться.
«Как много дукатов» — думала Лаура. — Чтобы купить галеру, должно быть, требуется меньше! И Колумбу, чтобы переплыть океан, тоже наверняка понадобилось меньше!»
Но вот Марс заколебался, его пальцы шарили по самому дну кожаного мешочка. Из-под маски донеслось приглушенное проклятие.
