Условия любви - Хенке Ширл (книги полностью TXT) 📗
— Так и будет продолжаться? — прокричал Стив Кайлу, вонзая кирку в сухую землю.
— Все зависит от ветра. Он немного утих и, если не перекинется на участок встречного пожара, мы справимся.
На черном от сажи лице глаза Кайла сверкали жутким светло-синим огнем, а его рыжие волосы стали серыми от пепла и грязи.
У Стива были опалены волосы; руки, покрытые волдырями, кровоточили, но он упрямо махал киркой, наблюдая за Кэсс, которая таскала воду вместе с мужчинами.
Перед рассветом затихло последнее шипение, и в прерии снова воцарилась мертвая тишина. Кайл устало поплелся к облокотившемуся на кирку Стиву.
— Хорошо, что ветер остановился, это спасло нам шкуру, я считаю.
— С чего началось. Кайл? Зарницы не было, и. не Похоже, что кто-то из наших людей был неосторожен со спичками.
— Я расставил охрану. Эрни и Лобера. И не видел их с того самого момента, когда все началось, — ответил Кайл, глядя на горизонт, где первые розоватые полоски возвещали о начале дня. — Думаю, надо взять лошадь и поехать посмотреть.
— Я поеду с тобой, — спокойно сказал Стив, сожалея о том, как он обошелся тогда с добрым Эрни на ранчо в Пуэбло.
Кэсс ждала их в лагере с описью в руках: несколько человек под ее руководством уже подсчитывали убытки.
— Пожар устроили люди Эймза, — сказала она Кайлу. — Несколько минут назад нашли лошадь Эрни. На седле кровь.
— Я собирался поехать и посмотреть, — отрешенно ответил Ханникат. Он знал Эрни, еще когда они были мальчишками в Техасе, и догадывался, что увидит там. Повернувшись к Стиву, он сказал:
— Вам лучше остаться здесь и приглядеть за скотом.
Он перевел взгляд на Касс, которая еле стояла на ногах. Правая сторона брюк сильно обгорела, лицо почернело от пепла и грязи.
Стив нежно обнял се за плечи. Инвентаризация продолжалась до середины дня. Основная часть груза и скота не пострадала, спасенная переменой ветра и усилием людей.
Когда Кайл привез тела Эрни и Лобера, преподобный Чарли Филберт понял, что ему предстоит совершить обряд погребения. Оба часовых Кайла были убиты.
— Клянусь дьяволом, что это сделал Эймз. Надо уничтожить этого сукиного сына, — выдавила из себя Кэсс, когда принесли тела ее старых погонщиков.
Изнемогающий от усталости, Кайл расседлал лошадь, решив взять свежую, чтобы догнать обоз Эймза до наступления темноты.
Словно прочитав его мысли, Стив подошел к нему и тихо сказал:
— Ты найдешь только караван с грузом, а тот, кто разжег пожар и убил твоих людей, давно уже в Денвере. Может, он уже доложил Эймзу. Преследование каравана ничего не, даст. Кайл.
— Кроме одной вещи. Вспомните, что сказала Кэсс: его можно уничтожить, обобрав до нитки. Я рассчитываю взять с собой несколько добровольцев и ночью нанести удар по его обозу. Вы когда-нибудь пробовали готовить пшеницу с яблоками, облитыми керосином? — В его улыбке совсем не было юмора. — Разумеется, у тебя не будет проблемы с добровольцами.
— К восходу солнца от этого обоза не останется ни одной повозки.
Кэсс наблюдала за их разговором, злясь, что ее оставили в стороне, и измученная до такой степени, что едва доковыляла до них. Пока Стив объяснял ей план Кайла, техасец уже набрал людей.
Чарли Филберт торжественно прочитал отрывки на Библии. Как только молитва закончилась и мертвых опустили в могилу. Кайл и еще шесть мужчин ускакали на север.
Стив взглянул на жену и спокойно сказал:
— Остальные могут отдохнуть. Я разрешаю людям поспать днем. Вес так измотаны, что от их работы сейчас не будет никакой пользы. А ты… — он дотронулся до покрытого сажей локона, — ., возвращайся в тот пруд, вымойся и тоже отдохни.
Она начала протестовать, но скоро сдалась.
— Я скажу людям. А потом я хочу, чтобы ты пошел со мной на пруд.
Вода была божественной. Стив принес спальники и разложил их в тени ивы. Когда она вышла из воды, он ждал ее с чистым полотенцем и банкой мази от ожогов. Слишком усталая, чтобы возражать, она позволила ему вытереть себя.
— Должно быть, это единственное несгоревшее льняное изделие во всем обозе, — пробормотала она, когда его сильные руки заворачивали се в белоснежное полотенце и слегка массировали ноющие мышцы. Потом он усадил ее в тень и осмотрел ожоги. Нанося мазь на обнаженное тело, он понял, что ее могли изуродовать и даже убить.
— Я убью Беннета Эймза, — пробормотал он. Вспомнив, как он, рискуя жизнью, прыгнул в огонь, чтобы спасти ее, Кэсс нежно дотронулась до его лица.
— Спасибо, Стив, за то, что ты сделал сегодня утром… за все.
Молча кивнув, он уложил ее и прикрыл тонкой простыней. Она заснула прежде, чем коснулась головой земли.
Холодные руки ночи разбудили Кэсс, она открыла глаза и смотрела на звезды. Воздух был прохладным, но Стив согревал се, по привычке положив ей руку на грудь, а ногу — на бедро. Она осторожно сняла его руку и села, глядя на его лицо, слабо освещенное сиянием звезд.
Во сне он выглядел более молодым и казался легко ранимым, совсем не похожим на злого американца, которого она силой заставила жениться. Вспомнив его нежные прикосновения, Кэсс вздохнула. Простит ли он то, что произошло раньше? Захочет ли быть с нею, захочет ли с нею остаться?
Она одернула себя. Он захватывал ее место, отдавал приказы ее людям, жестоко насмехался над ее желаниями после того, как разбудил ее тело. Она не может себе позволить любить его.
Любить его! Кэсс вздрогнула от страха. Стив беспокойно зашевелился. Стараясь не разбудить его, она осторожно высвободилась и выскользнула из-под простыни.
Чистая одежда лежала рядом с ее спальником. Он подумал обо всем. Она быстро набросила блузку, надела брюки и потом мягкие мокасины из оленьей кожи, которые она носила по вечерам у костра.
Стив, приоткрыв глаза, видел, как она встала, и гадал, вернется она или останется у большого костра.
Он чувствовал запах еды и кофе. После суточной голодовки даже стряпня Кислого Пойла покажется пищей богов.
Когда он уже надел брюки и искал чистые носки, вернулась Кэсс с двумя тарелками, в которых лежало тушеное мясо. Она поставила их на одеяло и снова собралась уходить.
— Я сейчас принесу кофе.
— Подожди, — окликнул он ее. — В моей фляжке есть вода.
Она нехотя села и протянула руку к тарелке. Они молча ели, не зная, о чем говорить. Когда тарелки опустели, Кэсс собрала посуду и пошла к пруду.
— Ты выглядишь почти по-домашнему, Кэсс, — ласково сказал он и вдруг услышал как в ее дрожащих руках задребезжали вымытые тарелки. Потом она успокоилась и гордо поднялась. Спутанные волосы спадали волной ей на плечи, прозрачная белая блузка не скрывала красоты ее тела. Он почувствовал, что она дрожит. От страха? От желания?
— Иди сюда, Кэсс. Пожалуйста, — добавил он нежно, тоже вставая и протягивая к ней руки.
— Я не домашняя, Стив, никогда такой не была и не хочу быть. Я — такая, какая есть, а ты — такой, как ты есть .. — Она замолчала, все слова и вопросы застряли у нее в горле. Он чувствовал в ее голосе извинение и вызов.
— Хорошо, Кэсс, — сказал он, раскрывая ей объятия.
— Не знаю, Стив, — горько прошептала она. Он стоял обнаженный до пояса на прохладном ночном воздухе, но, когда она дотронулась до него, его тело показалось ей таким же обжигающим, как огонь предыдущей ночью. Она погладила густые волосы на его груди и почувствовала, как сильно бьется у него сердце.
Его руки гладили ее спутанные волосы, опускались по спине до ягодиц, осторожно поднимали ее. Когда его губы начали ласкать обнаженную кожу в вырезе расстегнутой рубашки, она обхватила его за шею, и они слились в ищущем, изучающем поцелуе, становившемся вес более страстным. Они, не прерывая поцелуя, медленно опустились на колени, их руки искали, ласкали, обнимали.
Он до конца расстегнул рубашку, освободил ее грудь и, не переставая, целовал сначала одну, потом другую. Наконец он откинулся на спину и притянул к себе жену. Лежа рядом с ним. Касс ощутила твердую плоть, стремящуюся на свободу.
