До конца своих дней - Бенедикт Барбара (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗
И вот, когда напряжение достигло крайнего предела, когда ей стало представляться, что лучше умереть сейчас, чем терпеть эту неизвестность, пирога замедлила ход и остановилась.
– Ну что ж, моя прекрасная дама, – негромко сказал Раф, – мы приехали.
Пирога качнулась – он вышел на берег. Потом откуда-то к Гинни протянулась его рука и взялась за повязку у нее на глазах. Она всхлипнула. Раф не стал развязывать узел, а просто дернул повязку кверху. Она увидела, что уже светает, и тут вдруг заметила, что он держит в руке нож.
– Не надо, – пискнула Гинни, оказывается, она еще не готова умереть!
Не обращая внимания на ее писк, Раф наклонился и разрезал ножом путы на ее руках.
Гинни охватило чувство головокружительного облегчения, значит, он не собирается ее убивать. Она не стала сопротивляться, когда Раф помог ей сойти с лодки на берег. Под ногами у нее захлюпала грязь. Раф принялся привязывать пирогу, а Гинни, счастливая уже тем, что жива, стала разглядывать окрестности.
Они, без сомнения, были в глубине дельты. Темная протока уходила вдаль в обоих направлениях. На другом берегу росли корявые кипарисы, увешанные бородатым мхом. Сквозь их ветви она увидела вспышку молнии. Затем раздался оглушительный удар грома, заставивший Гинни присесть. Гроза явно приближалась.
Раф достал из пироги какой-то сверток и сказал:
– Пошли в дом.
– Для похитителя вы чересчур любезны, приглашаете меня к себе в гости, – не совсем сознавая, что говорит, заметила Гинни. – Может, еще и угощение будет?
– А это зависит от вас, – сурово ответил Раф. Он кивнул направо. – Вот почему я вас сюда привез.
Гинни повернула голову и увидела на небольшом возвышении хижину.
– Как, эта лачуга и есть ваш дом?
– Это не лачуга, – сердито оборвал ее Раф. – Но я имел в виду не ее, а вон их.
Гинни посмотрела, куда он указывал, и увидела на крыльце домика нескольких мальчиков, словно выстроившихся по росту.
– Я же знаю этих мальчиков, – подумала она вслух, но не сразу вспомнила, где она их видела. – Это... да это же те хулиганы, что приставали ко мне на пристани.
Раф растерянно на нее посмотрел, потом сердито сказал:
– Я и забыл, что вы с ними знакомы. Однако должен вас предостеречь, не советую называть их хулиганами в лицо.
У нее вдруг сдала выдержка.
– Все ясно! Поэтому вы их и защищали – вы с ними в сговоре. Наверно, с самого начала вместе замыслили меня похитить.
– Ну опять за свое, – устало сказал Раф и пошел по дорожке к домику.
– Не смейте от меня уходить! – Забыв свои недавние страхи, что он ее убьет, Гинни уперла руки в бока. – Я требую, чтобы вы отвезли меня домой к родным. Слышите?
– Теперь мы ваши родные, моя прекрасная дама, – бросил он через плечо. – Или вы забыли, что по доброй воле вышли за меня замуж?
– Не по доброй воле, а потому, что вы меня обманули. Да лучше умереть, чем заполучить таких родственничков, как вы и эти... – она заколебалась, но потом решила не стесняться в выражениях, – ...обормоты.
Он обернулся и мрачно поглядел на нее. Но сказал только:
– Пошли в дом! Будете тут стоять и препираться – вымокнете насквозь.
И он пошел к лачуге. Гинни, однако, осталась стоять на месте, пока небо не раскололось у нее над головой и не затрещал пронизанный электричеством воздух. Тогда она побежала за Рафом.
Но в эту минуту хлынул ливень, и на крыльцо она взбежала, уже изрядно намокнув. И еще больше рассердилась, увидев, что Раф успел укрыться на нем до дождя. Он велел детям идти в дом и сам пошел следом за ними. Гинни же осталась на крыльце, решив, что так и будет здесь стоять одна. Но тут порыв ветра задул дождь на крыльцо, промочив ее еще больше. Вытирая влагу с лица, она сказала себе, что ничего не остается, как зайти в лачугу и там переждать дождь.
Когда она открыла дверь, на нее воззрились пять чумазых мордочек. Сначала на них отобразилось удивление, потом презрение. Затем они отвернулись, притворившись, что ее нет в комнате.
Да это и комнатой-то не назовешь, пренебрежительно подумала Гинни. Дети и Раф сидели в левой стороне комнаты вокруг стола, на котором горела единственная свеча. На стенах висели полки. Видимо, это кухня, решила Гинни, только непонятно, как можно готовить на этой закопченной плите. Перед ней была дверь, которая вела в темный коридор. Там, надо полагать, была комната где они спали. Справа от кухни было нечто вроде гостиной. Что это там на полках – неужели книги? Вот чудеса – грамотный похититель! Ей, видно, повезло.
– А эта что здесь делает? – спросил самый высокий мальчик. Своими угольно-черными волосами и правильными чертами лица он напоминал Рафа и разговаривал таким же враждебным тоном.
– Повежливей, – сказал Раф. – Я привез ее, чтобы она за вами присматривала.
Дети ахнули, видимо эта перспектива ужаснула их так же, как и Гинни. К тому же они, казалось, меньше всего нуждались в присмотре.
– Не нужна она нам! – хором закричали «обормоты». – Она вредная! Она нас терпеть не может! Не хотим мы ее!
– А вы думаете, я хочу? – воскликнула Гинни, которой надоело слушать, как о ней говорят, точно ее здесь нет. – Мне даже подумать об этом противно.
Тут опять раздался хор негодующих выкриков:
– Вот видишь! Что мы тебе говорили?
Раф хлопнул ладонью по столу. Тут же раздался новый удар грома, так что Гинни не удивилась, что мальчишки замолчали.
– Кто ко мне приставал найти вам новую маму? – сурово спросил Раф. – Вот и получайте. – Он обвел глазами сердитые лица. – И никто вас не спрашивает, хотите вы ее или нет. Вас нельзя здесь оставлять одних. Забыли, что натворили в кладовке?
Мальчики смущенно переглянулись. Видимо, совесть у них и в самом деле была нечиста. Во всяком случае, больше они ничего выкрикивать не стали.
Но Гинни не видела причин, почему она тоже должна сдаться. Вызывающе глядя в хмурое лицо Рафа, она спросила:
– С какой стати вы наказываете меня за их проступки? Никакой мамой я никому быть не собираюсь!
Раф бросил на нее презрительный взгляд, потом повернулся к детям.
– Можете не обращать на меня внимания, но я говорю вполне серьезно, мистер Латур. Вам не удастся держать меня здесь силой. Как только вы отвернетесь, я убегу.
– Вот в этом вы ошибаетесь, – сказал Раф отчужденно-холодным тоном. – Вы моя жена, и по закону я имею право отыскать вас, где бы вы ни спрятались, и заставить жить там, где нужно мне.
– Дядя Джервис добьется, чтобы этот брак был аннулирован. Скоро я от вас освобожусь.
Раф пожал плечами.
– Но еще не освободились. Так что лучше вам пока что смириться. Может, вам здесь даже понравится.
– Здесь? – содрогнувшись при мысли о тварях, живущих в воде, воскликнула Гинни. – Да вы шутите!
Дети враждебно смотрели на нее.
– Ну зачем ты это сделал, Раф? – заскулил мальчишка, которого звали Джуд. – Ты же видишь, какая она противная!
– Хватит! – рявкнул Раф и бросил на стол сверток. – Я тут привез вам продовольствие. Надеюсь скоро вернуться, но, во всяком случае, до пятницы вам этого должно хватить.
Дети застонали, а Гинни так и взвилась:
– Вы уезжаете? Бросаете меня здесь с этими... – она прикусила язык, – ...с этими детьми?
– Приходится. У меня срочные дела.
– А про меня вы не подумали? Сломали мне жизнь, уволокли Бог знает куда! Если я не вернусь до пятницы, то не попаду на день рождении Лиджелы Гамильтон! Как вы можете поступать со мной так несправедливо, так бесчеловечно?
– Такая уж штука брак, – сказал Раф, направляясь к двери.
Гинни попыталась в отчаянии воззвать к его здравому смыслу.
– Ну подумайте, – сказала она, заставляя себя говорить спокойным тоном. – Я понятия не имею, как быть мамой, да и женой тоже. Эти дети никогда со мной не примирятся. Смотрите, чтобы мы не поубивали друг друга в ваше отсутствие. Тогда что?
Раф открыл дверь. Дождь как будто переставал. Где справедливость? – сердито подумала Гинни. Нет чтобы промочить его до нитки.
