Красавица - Джексон Мелани (читать книги без регистрации TXT) 📗
Она снова прильнула к его груди, почти не сомневаясь, что одержала победу, и Стивен радостно сдался на милость победительницы. Обхватив девушку руками, он вместе с ней опрокинулся на одеяло, и в воздухе Сильно и нежно запахло сломанными гиацинтами.
— Это безумие, Белль. Почему именно сейчас? Ничего не понимаю… — забормотал Стивен и попытался отодвинуться, чтобы взглянуть ей в глаза.
v — Да, возможно, ты прав. Это действительно безумие… с самого начала. И все же именно этого я хочу. Прошу тебя, Стивен, не отказывай мне. Пусть это случится… пока я не передумала.
Стивен больше не пытался возражать. Он не сказал ни слова, даже когда пальчики Белль проворно развязали ему галстук и принялись расстегивать пуговицы рубашки. Ни единого звука не сорвалось с его губ, даже когда она вытащила из волос заколки, и темный водопад кудрей волной хлынул ей на плечи — хотя, признаться по совести, выдержать такое было нелегко. Стивен едва не закричал от наслаждения, когда шелковистые локоны, игриво скользнув по его обнаженной груди, слегка лизнули ему соски.
Взяв его руку, Белль поднесла ее к губам, коснулась поцелуем чуть влажной ладони и потом положила к себе на грудь. Теперь он чувствовал, как под его ладонью часто-часто колотится ее сердце. Это каралось невероятным, но Стивен почувствовал, как новая волна жаркого тепла разливается у нее под кожей. «Еще одно свидетельство того, насколько она невинна», — подумал он про себя. И насколько тверда в своем намерении отдаться ему.
Белль хотела его! Сама мысль об этом была настолько невероятной, что просто не укладывалась у него в голове. Искушение было слишком велико, чтобы сопротивляться. И все-таки он попытался.
— Белль, это неразумно. И потом… честно сказать, мне не верится, чтобы ты этого хотела. Может, лучше сыграем в карты, а все остальное оставим до другого случая? — начал Стивен и тут же осекся.
Достаточно было увидеть ее огромные, сияющие глаза, чтобы слова замерли у него на губах. Белль чуть заметно покачала головой. Стивен не заметил ее немного странной улыбки, однако сообразил, что говорить ничего не нужно — ее глаза сказали ему все, что он хотел услышать. А его собственное тело, уже отказывавшееся подчиняться доводам рассудка, требовало, чтобы он ответил на ее призыв.
Молчаливо признав, что ее уловка — если это была уловка — сработала, Стивен легонько коснулся ее ключицы. Совсем легко — но мгновенно почувствовал, как участился ее пульс, как набухли соски упругих грудей, натягивая тонкую ткань ее платья. Стивен замер словно завороженный.
— Боже, какой же я болван! — пробормотал он чуть слышно, борясь с желанием почувствовать ладонью тяжесть этой роскошной груди. — Ведь потом мы будем жалеть об этом!
— Возможно, но я чувствуя себя так… так ужасно, когда ты отстраняешься от меня, будто мне чего-то не хватает. Так что хуже, чем сейчас, уже не будет, — прошептала Белль, лаская его грудь.
— Правда? — удивился он.
Но Белль не пожелала объяснить, что она имеет в виду, и Стивен в конце концов решил, что она имеет в виду свою погибшую репутацию. Руки Белль, спустившись до его талии, чуть заметно вздрогнули и замерли на мгновение. Он услышал, как она глубоко вздохнула, словно собираясь с духом, а потом принялась осторожно распускать застежки его бриджей. Руки ее все еще дрожали, но теперь она больше не колебалась.
В голове у него промелькнула мысль о том, как она справится с сапогами, но Стивен тут же отогнал ее, решив, что это не имеет значения. Он теперь уже не в силах помешать тому, что должно случиться. Отшвырнув в сторону ворох его одежды, Белль слегка отодвинулась, чтобы разглядеть его. Что было в ее глазах, когда она в первый раз увидела его обнаженным — одобрение или разочарование, — Стивен не знал. Темные ресницы, затрепетав, прикрыли глаза, а ему оставалось лишь мучиться сомнениями.
— Ты заставила меня первым показать тебе мое тело, дорогая. Неужели твоя скромность превышает мою?
Он пытался шутить, но в ушах у него так звенело, что он едва расслышал свой собственный голос. Стивен старался, чтобы это прозвучало как можно мягче, но, скосив глаза вниз, едва не застонал от отчаяния. Тело его, вырвавшись из-под контроля, в эту минуту можно было назвать каким угодно, только не мягким.
— Это ведь как раз то, чего ты хотела, да, Белль? Ты молчишь, радость моя? Может, ты передумала?
Белль только слабо покачала головой. Голос ей не повиновался. Потом, медленно выпрямившись, потянула с плеч платье. Не прошло и нескольких минут, как оно полетело в сторону. Теперь на ней не было ничего, кроме тончайшей кружевной сорочки.
Кровь мгновенно ударила ему в голову. Тело Стивена затвердело, как камень. Сейчас он чувствовал себя могучим и сильным, словно языческий бог. Последние доводы рассудка были безжалостно растоптаны. Да, конечно, он и сейчас нуждался в ее доверии. К тому же от внимания Стивена не ускользнуло, что Белль явно покоробило, когда он объявил о своем желании. Но теперь он не хотел об этом вспоминать. «Что бы ни толкнуло Белль на этот шаг, — думал Стивен, — уж конечно, не стремление любым способом избежать проигрыша!»
Теперь на девушке оставалась только сорочка — последняя уступка ее скромности. Уронив голову ему на грудь, Белль на мгновение застыла, прислушиваясь к грохоту его сердца, потом повернула голову набок и легко коснулась его груди поцелуем. Ее теплое дыхание щекотало ему кожу — это было похоже на нежнейшую ласку, и тем не менее кожа его сразу же покрылась мурашками, а соски затвердели. Волосы Белль и шелковистая ткань ее сорочки терлись о его восставший жезл, и Стивен застонал, понимая, что имела в виду Белль, когда говорила, что ей «чего-то не хватает». Впрочем, очень скоро все мысли куда-то улетучились и голова у Стивена стала пустой и легкой.
Перекатившись, он подмял ее под себя и привстал на локтях, чтобы видеть ее лицо. Но недостаточно быстро — или Белль оказалась слишком проворной, — потому что в следующий миг пальцы ее зарылись в его волосы, а губы вновь прижались к его губам, и Стивен забыл обо всем. Не в силах больше терпеть эту сладкую муку, он привлек Белль к себе и стянул с ее плеч шемизетку. Кружева были мягкими, как шелк, но еще нежнее была ее кожа.
Рука Стивена скользнула вниз, лаская упругую выпуклость ее живота, и Белль замурлыкала от наслаждения, словно умоляя его не останавливаться. Пальцы его легко коснулись пушистого бугорка и замерли, почувствовав горячую влагу внутри.
Стивен напомнил себе, что она еще девственница, а следовательно, он должен действовать с величайшей осторожностью. Подавив в себе желание удовлетворить собственную страсть, он убрал руку и вместо этого накрыл ладонью ее грудь, решив, что будет ласкать ее до тех пор, пока желание Белль не станет так же велико, как и его собственное. Может быть, тогда его неистовство не испугает ее, надеялся он.
— Стивен! — Голос Белль был низким и хриплым. Руки Белль коснулись его груди, и желание его стало почти нестерпимым. — Прошу тебя, Стивен… сейчас.
Обезумев от этих слов, Стивен забыл обо всем, и рука его опять скользнула во влажную расщелину между ее ног. Он дотронулся до нее, и Белль задрожала и отпрянула на мгновение, чтобы тут же прижаться к нему еще сильнее.
— Стивен! Умоляю тебя! — Она вонзила ногти ему в спину.
Из груди Стивена вырвался хриплый стон.
Она была готова… и она хотела его! Весь мир куда-то исчез — осталось только желание, сжигавшее их обоих. Когда-то он восхищался тем, как она красива, когда уступает, но теперь, вся пылая, сгорая в пламени страсти, она была прекрасна.
Она раздвинула ноги, и Стивен молчаливо принял ее приглашение. Когда-то он всерьез думал о том, чтобы соблазнить ее, но вдруг сам почувствовал себя соблазненным. Он мог бы сейчас пронзить своим вздыбленным копьем ее покорное тело, однако внезапно понял, что это Белль пронзила его сердце, и мысль эта потрясла сильнее, чем физическая боль. Новые узы, связавшие их, были сильнее, чем он мог себе представить… сильнее, чем те, что связывают между собой большинство любовников. Именно они влили в его тело новые силы… и именно они вдруг сделали его странно уязвимым, словно обнажив его сердце. «Что же тогда говорить о Белль? — уныло подумал Стивен. — Тогда она вдвойне беззащитна, ведь она женщина». И тогда с какой-то яростной одержимостью он решил, что обязан найти способ защитить их обоих.
