Похищенный жених - Хокинс Карен (электронная книга .txt) 📗

– Позволь мне, – пробормотал Джек, растирая толстым полотенцем ее тело.

Фионе были невыразимо приятны его прикосновения, это было божественно. Он купил ей подарок, согласился с ее жалобой на его поведение и теперь исправился, а эти его прикосновения могут сделать их обоих просто счастливыми.

– Ну вот, все. Остались только волосы.

– Я собиралась сесть у камина и расчесывать их, пока они не высохнут.

Джек завернул ее в полотенце и поправил его в некоторых местах.

– Я все вижу, ты пытаешься подобраться поближе к этому пакету.

– Я? – Фиона невинно захлопала ресницами. – Ну ты хоть какой-нибудь намек мне дашь?

– Нет. – Он устроился возле камина, дождался, пока она села в кресле напротив и стала расчесывать волосы. А пока Фиона их расчесывала, она все время думала о подарках.

– Джек, большое тебе спасибо.

Он махнул рукой:

– Это всего лишь подарок.

– Я имею в виду не его, хотя это тоже очень приятно.

Джек выглядел смущенным.

– А что ты имела в виду?

– Девонсгейт сказал мне, что мы остаемся дома.

Джек сконфузился еще больше.

– Да, сегодня вечером. Я подумал, что нам следует побыть дома сегодня.

– Только сегодня?

Он нахмурился:

– Ну, будут и другие вечера. А что?

У нее сжалось сердце.

– А ты не изменил своего решения? Все еще считаешь уместным для себя бродить от одного игорного зала к другому и оставлять меня дома одну?

Джек выглядел озадаченным.

– Какое это имеет отношение к… Фиона, я думал, что ты порадуешься подарку.

Она встала, прошла к тому месту, где лежал ее халат, уронила полотенце на пол и быстро накинула халат на себя.

– Тебе не удастся добиться моего одобрения каким-то подарком.

– Да я и не имел это в виду. Я хочу сказать, что не думал, что подарок что-то испортит, хотя ты… Проклятие, Фиона, не делай этого!

Она плотнее завернулась в халат.

– Делать больше нечего, милорд. Ты выразился достаточно ясно. – Она подошла к шнурку звонка и с силой дернула за него.

– Фиона…

Она толкнула мокрый подарок ногой в сторону Джека.

– Ты можешь оставить это себе. Я не хочу принимать подарки от мужчины, который плюет на мои интересы и считает развлечения важнее моих чувств.

Джеком овладел гнев. Он встал.

– Я ухожу в библиотеку. Когда ты будешь в состоянии говорить спокойно, ты найдешь меня там.

– С меня довольно разговоров, – сказала Фиона, пытаясь справиться с разочарованием, вызванным ее глупой ошибкой. – Ты не хочешь отдать хотя бы частичку себя нашим отношениям, и мне больше не на что надеяться.

На мгновение Джеку захотелось сказать ей, что у него есть желание посвятить себя их отношениям. Но он был одинок с шестнадцати лет и не знал, как приоткрыть свою жизнь кому-нибудь другому, не потеряв при этом самого себя.

Может быть, он просто не готов ни с кем сблизиться? Может, именно таким и должно быть положение дел?

– Я не знаю, что сказать, Фиона. Я никогда не вводил тебя в заблуждение относительно своих намерений.

– Верно, не вводил, – сказала она, и голос ее прервался; в это ужасное мгновение ему показалось, что она сейчас разрыдается. Но она распрямила плечи и твердо сказала:

– Я получила урок. Я не стану тебя больше просить. Ты можешь снова жить своей жизнью. Я не хочу ни кусочка от нее. Как только я забеременею, я уеду.

Ладони Джека сжались в кулаки, грудь его распирал гнев и что-то еще.

– Замечательно, мадам. Если ты этого хочешь…

Она вскинула подбородок, в глазах ее блеснули слезы.

– Да, хочу.

Больше нечего было сказать. Скрипнув зубами, Джек вышел, громко хлопнув дверью.

Глава 17

Джек взглянул на бумаги. Девонсгейт перечислил двенадцать лакеев: Джон, Марк, Лука, Томас… Черт возьми, его дворецкий нанял чуть ли не всех персонажей Нового Завета.

Он бросил листок на письменный стол и поднялся потягиваясь. Часы пробили девять. Он все время работал в библиотеке после выяснения отношений с Фионой. Если он собирается чувствовать себя несчастным, то пусть это будет на полный желудок.

Он посмотрел на стопы бумаг на столе. Мистер Траутмен настолько возбудился из-за просьбы Джека пересмотреть капиталовложения, что прислал целый портфель бумаг с просьбой к Джеку ознакомиться с их содержанием еще до запланированной встречи.

После спора с Фионой Джек был рад окунуться в какое-нибудь дело. Однако было очень нелегко постоянно концентрировать внимание на всех этих цифрах и фактах, и он нередко вставал из-за стола и начинал расхаживать по комнате.

Фиона оказалась самой упрямой женщиной из всех, кого он когда-либо встречал. Однажды что-то решив, она не желала уступать. Она хотела, чтобы Джек стал тем, кем он никогда быть не собирался, – семейным мужчиной. Мужчиной, который всецело посвящает себя жене и детям. Он не был таким мужчиной и никогда не будет, и Фионе придется это принять как должное.

Тогда почему, если правота на его стороне, он чувствует себя виноватым? Отодвинув стул от письменного стола, Джек подошел к камину, чтобы помешать угли.

Он не виноват, черт побери! Фиона принудила жениться на ней того мужчину, каким он был в тот момент. Следовательно, она должна принять как факт, что у него нет никаких обязательств перед ней. Все это беспокойство шло от неприятного осадка после перепалки. Джек мог побиться об заклад, что Фиона чувствует себя так же гадко, как и он.

При этой мысли он посмотрел на дверь. Возможно, ему следует поговорить с Фионой. Он вспомнил выражение ее лица, вздохнул и потер себе шею. А может, нужно дать ей больше времени, чтобы она успокоилась?

Но что, если она сейчас наверху рыдает? Что, если считает его самым холодным, самым бесчувственным мужчиной на земле? Что, если…

Черт побери, что с ним происходит? Джек в раздражении с грохотом поставил кочергу на место. Негромкий звон часов сообщил, что уже четверть девятого, и он подумал, завершила ли уже трапезу Фиону. Он надеялся, что настроение у нее было не настолько плохим, чтобы ей не хотелось есть.

Вероятно, сейчас она уже настолько успокоилась, что способна на разумный разговор. Она может даже извиниться за свою неожиданную вспышку.

Это была поистине благостная картина. Он представил себе, как Фиона просит у него прощение, и целую минуту смаковал эту картинку. Возможно, если он великодушно пригласит ее разделить с ним ужин, возникшая между ними неловкость сгладится. Джек сможет подарить ей рубашки, которые купил для нее. Она станет сожалеть о происшедшем, увидев эти изумительные вещи из тончайшей материи, украшенные изысканными кружевами. Она попросит у него прощения, и он простит ее. Они смогут даже заняться любовью.

От этой мысли Джек улыбнулся. Он никогда раньше не испытывал подобной страсти к женщине. Однако он не может позволить, чтобы это осложняло ему жизнь. После того как он и Фиона уладят ссору, он закажет карету и отправится, чтобы поразвлечься. В конце концов, мужчина должен отстаивать свою позицию.

Почувствовав себя значительно лучше, Джек позвонил. Почти мгновенно в дверях появился Девонсгейт.

– Милорд, я как раз шел к вам, чтобы поговорить с вами о…

– Отлично, я проголодался. Я не заметил, что уже так поздно. Сообщи повару, что леди Кинкейд и я пообедаем в столовой. После этого мне понадобится карета. – Джек вышел в холл.

– Милорд, – проговорил Девонсгейт, бросаясь вслед за Джеком. – Карета уехала.

Джек остановился, затем медленно повернулся к дворецкому.

– Не понял.

Лицо дворецкого сделалось пунцовым.