Уступить искушению - Монк Карин (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
Арман внимательно вгляделся в него. Глаза оказались голубыми, но не яркими, а, скорее, бледными; он был высокого роста, выше многих мужчин, находящихся в зале, и его голову украшал напудренный парик серебристого цвета. Но что больше всего поразило Армана, так это одежда незнакомца: изумрудный камзол без единого пятнышка, расшитый серебряными и золотыми узорами; рубашка, недавно отглаженная и накрахмаленная, сияющая белизной. Пышные оборки несколькими рядами спускались по груди молодого человека. Наряд дополнил и запрещенные революцией короткие штаны-кюлоты горчичного цвета и шелковые чулки в ярко-зеленую полоску. В памяти Армана немедленно всплыли слова Жаклин: «Он любит яркие наряды с большим количеством украшений».
— Вино очень хорошее, — заявил Арман с гордостью. — Если хотите что-то отметить, обязательно купите бутылочку.
Молодой человек повернулся к своей спутнице:
— Как ты думаешь, Люсиль, нам стоит выпить за то, чтобы провести вместе еще один день? — Он бросил на нее томный взгляд, затем добавил игривым шепотом: — И ночь.
Девица посмотрела на своего кавалера с нескрываемым обожанием.
— О, Франсуа-Луи, не стоит говорить об этом при посторонних, — изобразив на лице смущение, проворковала она.
Лицо Армана осталось бесстрастным. Теперь, найдя того, кого нужно было спасти, он мог продолжить осуществление своего плана. Однако чувства, которые Арман испытывал по отношению к этому аристократу, были весьма неоднозначными. Именно за маркиза де Бире Жаклин собиралась выйти замуж, с ним она будет заниматься любовью, и от него родятся ее дети. Франсуа-Луи обладал определенным шармом, о чем свидетельствовало то, как заискивающе поглядывала на него темноволосая девушка. Многие женщины, попав в тюрьму и ожидая неминуемой казни, отбрасывали присущую им стыдливость и пускались во все тяжкие, используя последнюю возможность насладиться жизнью, поэтому Арман не осуждал Франсуа-Луи за то, что тот тоже хотел получить свою долю удовольствий, прежде чем покинуть этот мир. Но когда он вспомнил страстное письмо к Жаклин, в котором ее жених описывал свои тяготы и страдания, ему немедленно захотелось оставить свои планы и позволить этому лжецу умереть на эшафоте.
— Хорошо, гражданин, — сказал Франсуа-Луи, доставая кошелек, — дай нам попробовать твоего бесценного напитка.
Арман посмотрел на оставшиеся бутылки и выбрал ту, которую приготовил заранее.
— Вот, прошу вас, — сказал он, отдавая бутылку и принимая деньги. — Желаю вам хорошо провести время.
— Спасибо. Мы непременно воспользуемся вашим пожеланием. — Щеголь вместе с девушкой направился обратно к клавесину.
Еще несколько человек тут же заняли его место. Судя по тому, что каждый взял по бутылке, никто из них не рассчитывал на щедрость своих сотрапезников.
Когда торговля закончилась, Арман вернулся к повозке.
— Ну как дела? — спросил солдат, остававшийся дежурить у двери.
— Сегодня моя жена не будет жаловаться, — с удовлетворением отозвался торговец. — А теперь, прошу вас, получите вашу плату. — С этими словами он начал передавать оставшиеся бутылки охранникам, пока тележка не опустела. — Вот это, друг мой, специально для вас. — Арман протянул одну бутылку стражнику, которой ходил договариваться с начальником тюрьмы. — Я никогда не забуду вашей доброты.
— Желаю успеха, гражданин Лоран, — ответил солдат. — Может, вы захотите провернуть такое же дельце на следующей неделе?
— Очень даже возможно.
Взяв свою тележку, Арман медленно двинулся по заснеженной улице. За спиной он слышал смех стражников, которые, видимо, уже успели отведать его вино.
Арман вернулся в тюрьму Палас-де-Люксембург в три часа ночи, когда на небе появились редкие звезды. Лунный свет рассыпался по снегу миллионами маленьких огоньков. Отличная ночь для побега, подумалось ему.
Гражданин Лоран исчез — теперь Арман был одет как стражник. В сумке, висевшей через плечо, он нес еще один комплект формы для Франсуа-Луи. Форма офицера Национальной гвардии была идеальной защитой и позволяла без лишних вопросов передвигаться по городу. Если в тюрьме кто-нибудь будет достаточно трезв и спросит, что он тут делает, он без труда сможет прикинуться новичком, заступившим на дежурство. Чтобы никто не мог дать его точное описание, Арман тщательно зачесал волосы назад, испачкал лицо грязью и замазал зубы темной краской.
Тюрьма почти полностью погрузилась во тьму, что было хорошим знаком. Арман уже несколько раз приходил сюда и всегда в этот час на первом этаже горел свет; теперь же лишь пара окон светилась изнутри.
Пройдя к задней стороне здания, где располагались служебные входы, и найдя дверь, которая оставалась незапертой, Арман открыл ее и сразу попал на кухню. Два стражника развалились на стульях и громко храпели; несколько пустых бутылок валялось на полу рядом с ними. Вино, которое он дал охранникам, содержало лошадиную дозу снотворного; теперь все они проспят до утра, а то и дольше. Так как в вине для заключенных тоже было снотворное, то после побега Франсуа-Луи Палас-де-Люксембург превратится в настоящее сонное царство.
Арман быстро прошел через кухню и, выйдя в коридор, увидел на полу еще одного стражника, погруженного в глубокий сон. Осторожно обойдя его, он начал подниматься по лестнице на второй этаж, где располагались камеры.
Коридор второго этажа слабо освещался несколькими почти догоревшими свечами, вставленными в настенные подсвечники; по обеим сторонам его располагались двери, которые Арман начал открывать одну за другой. В первых трех комнатах спали женщины, и он подумал, что это лишь немногие из тысяч женщин, проводивших ночь в парижских тюрьмах. Их разлучили с родителями, мужьями, детьми, обвинили в контрреволюционной деятельности и вскоре собирались казнить. Они были рождены для того, чтобы создавать семьи, растить детей, а не изменять мир или бороться с революцией, а теперь их считали врагами страны, в которой они выросли, и заставляли кровью платить за свое происхождение. Арману захотелось освободить всех этих женщин, вывести их из тюрьмы, довезти до побережья и посадить на корабль. За год он спас несколько десятков женщин и мужчин, но это не заменило ему три бесценные жизни, потерянные навсегда. Точно гак же ему не удастся выручить всех узников тюрьмы — он здесь, чтобы дать свободу только одному из них.
Арман перешел к следующей двери; за ней располагалась камера, в которой спали десять мужчин. Он начал разглядывать спящих, пытаясь отыскать Франсуа-Луи, но это оказалось нелегкой задачей: в комнате было темно, и к тому же некоторые узники спали, уткнувшись лицом в подушку. Арман решил переворачивать их одного за другим.
— Вы кого-то ищете, гражданин? — раздался шепот из дальнего угла камеры.
Он обернулся. Один из заключенных, сидя на кровати, с интересом смотрел на него. Это был молодой человек, похожий на того, которого он видел вечером… за исключением одной небольшой детали.
Человек был почти полностью лысым.
Арман понимал, что удовольствие, испытанное при этом открытии, не слишком его украшает, но ничего не мог с собой поделать. Неудивительно, что Жаклин ни разу не лицезрела жениха без парика. Интересно, подумал Арман, снимает ли Франсуа-Луи парик, когда ложится в постель с женщиной, или оставляет его на голове, рискуя потерять в самый ответственный момент? Удивительно, как такие мысли могут появляться в столь неподходящее время.
— Вы наш охранник? — спросил Франсуа-Луи. Арман, не отвечая, протянул ему сумку с формой:
— Наденьте это быстрее. Нам нужно уходить.
В водянистых глазах Франсуа-Луи отразилось беспокойство.
— Господи, — охнул он, — вы, должно быть, Черный Принц.
— Боюсь, вы ошибаетесь, — с нетерпением ответил Арман. — Ну же, переодевайтесь.
— Вас прислала Жаклин? — Франсуа-Луи принялся торопливо натягивать на себя форму. — Это вы спасли ее?
— Месье маркиз, поговорим позже. Нам надо торопиться.
— Да, конечно. — Маркиз пытался дрожащими пальцами застегнуть пуговицы куртки. Затем он протянул руку и взял с кровати парик.
