Девять правил соблазнения - Маклейн Сара (электронные книги без регистрации txt) 📗
Крепко поцеловав девушку, Гейбриел спросил:
— Скажи мне, чего ты хочешь, моя милая.
— Я... — Она замолчала — слишком многое ей хотелось сказать: «Я хочу, чтобы ты трогал меня. Я хочу, чтобы ты любил меня», — и лишь неуверенно покачала головой.
Маркиз улыбнулся, продолжая ласкать ее сквозь ткань фехтовального костюма и наблюдая, как волны удовольствия окатывают ее.
— Невероятно, — прошептал он, уткнувшись ей в шею.
Ты так остро реагируешь. Продолжай...
— Я хочу... — Калли вздохнула, когда он вновь коснулся губами затвердевшего соска. — Я хочу... Я хочу тебя, — сказала она, и этих слов, таких простых и откровенных, казалось достаточно.
Он уверенно шевельнул пальцами, быстро найдя ту самую точку, и она охнула.
— Ты хочешь меня здесь, императрица?
Она в смущении закрыла глаза и закусила нижнюю губу.
— Ты хочешь меня здесь?
Она кивнула:
— Да.
— Моя сладкая бедняжка.
Быстрым движением Ралстон снял с нее куртку и, отодвинув защитный бандаж, добрался до пуговиц бриджей. Его теплая рука скользнула под ткань, и Калли громко охнула, когда его пальцы коснулись ее влажного естества.
— Здесь?
Она только всхлипнула и крепко схватилась за его плечо.
Гейбриел застонал от захлестнувшего его возбуждения и хрипло проговорил:
— Я думаю, ты хочешь больше, чем это.
Его пальцы начали двигаться внутри, а губами он обхватил напряженный кончик ее груди, и Калли окончательно потеряла способность соображать. Он нежно ласкал пульсирующую плоть, широко раздвинув ноги Калли. Одним пальцем он обвел вокруг самой сердцевины, и она, вскрикнув, резко выгнулась, не понимая охвативших ее ощущений. Движение его крепких умелых рук в идеальном тандеме с пьянящим действием губ толкало ее дальше и дальше — к краю обрыва. Удовольствие стало еще острее, когда он коснулся мягкой точки, в которой, казалось, сейчас сосредоточился весь мир, и Калли снова громко вскрикнула.
Когда волна доселе неведомого наслаждения омыла ее, Гейбриел сразу почувствовал это. Он отпустил грудь, жадно припал губами к ее губам, опьяняя своим поцелуем, потом отстранился и посмотрел ей в глаза. Там, в глубине карих омутов, плескалась необыкновенная смесь смущения скромницы и страсти зрелой женщины. Его палец вошел глубже, и она, охнув, инстинктивно подалась ему навстречу.
Он склонился над ее ушком и прошептал:
— Давай же, моя милая...
Затуманенным взглядом она посмотрела на него и увидела понимание в глазах Ралстона: он точно знал, что ей нужно и где необходимо его прикосновение. Она вскрикнула от нахлынувших чувств — ничего подобного она никогда не испытывала.
— Я поймаю тебя, когда ты будешь падать.
Эти слова, полные страсти, стали ее погибелью.
Ралстон удерживал ее взгляд до тех пор, пока она, судорожно цепляясь за него, не подошла к самому краю.
Она выгибалась ему навстречу, прося о большем, хотя и не знала, возможно ли большее. Его пальцы умело и нежно ласкали ее вагину, зная, как и где коснуться влажной от страсти плоти. И когда она обрушилась в бездну, он действительно поймал ее. Его сильные руки подхватили девушку и, благополучно вернув на землю, тут же обняли.
Он удерживал Калли, пока она приходила в себя. Его губы слегка касались ее виска, а руки нежно поглаживали ее тело, руки и ноги. Когда дыхание у Калли восстановилось, она сняла руки с шеи Гейбриела и вновь пристроила раненую руку на его колене. Ралстон громко скрипнул зубами и молча убрал ее.
Поняв только то, что он убрал ее руку, то есть явно постарался избежать прикосновения, Калли тотчас испытала чувство неуверенности. Однако Ралстон мгновенно понял ее сомнения и нежно поцеловал сжавшиеся в кулачок пальцы, перехватил ее испуганный взгляд и сказал:
— Довольно трудно наблюдать такое захватывающее проявление страсти и при этом оставаться невозмутимым.
Обеспокоенность сменилась смущением, когда он прижал ее руку к своим бриджам и она ощутила под пальцами горячую упругую выпуклость. Она все поняла и, несмотря на то что покраснела до корней волос, не отняла руку. Более того, пусть робко, но она все-таки огладила этот выступ, и Ралстон тихо застонал, плотнее прижимая ее руку к своему телу.
— Могу... — Она сглотнула и попробовала выговорить: — Могу я что-нибудь сделать?
Уголок его губ дернулся в кривой улыбке, он привлек ее к себе и снова начал целовать не останавливаясь, пока она вновь не начала прижиматься к нему, задыхаясь от возбуждения.
— Я хотел бы, чтобы ты кое-что сделала, императрица, но, думаю, мы и так слишком многое себе позволили, учитывая, что сюда в любой момент могут войти.
Эти слова подействовали на нее как ушат холодной воды и моментально вывели из мечтательной задумчивости. Она испуганно взглянула на незапертую дверь, которая, казалось, только и ждала, чтобы распахнуться перед еще одним перепутавшим дверь фехтовальщиком.
— Ох! — Калли вскочила, едва не охнув от боли, которая тут же пронзила ее руку. Подхватив порванную куртку, она торопливо отошла в дальний угол комнаты, на ходу пытаясь застегнуть длинный ряд пуговиц. Боже, о чем она только думала?
А думала она, конечно же, только о нем.
— Похоже, вы забыли самую важную деталь вашей маскировки.
Она повернулась, услышав эти негромко произнесенные слова, и увидела, что он направляется к ней, держа в руках ткань, которой была спелената ее грудь. Ралстон подошел совсем близко и прошептал:
— Никто не поверит, что вы мужчина, увидев вашу роскошную грудь.
— Спасибо, — решительно произнесла Калли, принимая холст из его рук и стараясь не обращать внимания на жар, заливший щеки.
— Тебе понадобится моя помощь, милая.
Нет. Она не могла доверить ему такую интимную задачу. Что ж, значит, ей придется рискнуть. Сюртук Бенедикта все-таки мог немного замаскировать ее формы. Калли невольно оглядела себя, словно определяя, насколько явно выделяется грудь.
Очень явно.
Ралстон, казалось, прочитал ее мысли и забрал у нее полотно.
— Тебя раскроют моментально, императрица. Лучше позволь мне помочь. — В его взгляде появился порочный блеск. — Я обещаю вести себя как истинный джентльмен.
Калли удержала смешок, который вырвался у нее при этих его словах, — настолько они были неуместны. Маркиз широко улыбнулся, и через мгновение она сдалась.
Не отрывая взгляда, Ралстон обмотал ее тканью и заткнул конец полотна между уже почти не выступающими грудями, потом двумя пальцами приподнял за подбородок лицо и поцеловал. Этот поцелуй был нежным и сладким, его губы слегка касались ее губ в мучительно медленной ласке, заставляя сердце колотиться и вызывая головокружение.
Закончив, Ралстон шагнул к брошенному оружию, но остановился и поднял с пола листок бумаги. Калли тотчас сообразила, что это за листок, и быстро шагнула к Гейбриелу со словами:
— Подожди. Не надо.
Он замер, не успев развернуть листок, и с любопытством посмотрел на девушку. Она накрыла его руку своей и попыталась вытянуть бумагу из его пальцев, но он не отпускал.
— Почему нет? — спросил он с легким поддразниванием.
— Это мое.
— Похоже, ты спрятала его не в самом удачном месте.
— Я хорошо его спрятала, и если бы ты не стал распутывать мою... — Она умолкла, не желая договаривать.
Маркиз вопросительно поднял бровь.
— Да, но за это я определенно не собираюсь просить прощения.
Калли расправила плечи, постаравшись принять свою самую величественную позу.
— И все же это моя собственность, — проворчала она, вырывая листок.
Быстро повернув запястье, Ралстон тут же забрал у нее бумагу и принялся медленно разворачивать. Сердце едва не выскочило из груди Калли.
— Пожалуйста, Гейбриел. Не делай этого.
Может, от того, что она назвала его по имени, или из-за ее умоляющего тона, но Ралстон замер, посмотрел ей в глаза и спросил:
— Что это за бумага, Калли?
Она покачала головой, отвела глаза и пробормотала:
