Каштановый омут - Джеллис Роберта (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Отныне Олберик приходил к Джиллиан со всеми своими сомнениями. В деревне пропал ребенок. Следует ли ему послать людей на его поиски? Ведь, с одной стороны, Адам строго приказал ему держать замок взаперти от возможных нападений. С другой стороны, он был уверен, что Адам обязательно организовал бы поиски. Джиллиан сразу же бросилась расспрашивать плачущую мамашу. Мальчик был маленький, он не мог уйти далеко. Пусть воины отправляются немедленно, приказала Джиллиан, но в полном вооружении, и один или двое из них должны осматриваться и предупредить всех, если покажется враг. Поскольку Олберик сам думал распорядиться именно так, но боялся принять на себя ответственность, Джиллиан стала для него теперь главным авторитетом, не считая Адама.
К счастью, ребенок был найден живым и невредимым. Еще большее значение значительно для будущей жизни Тарринга имело то, что дисциплинированное поведение солдат, отправленных Олбериком на розыски, пробудило в населении города надежду, что их адская жизнь отошла в прошлое. Невилль, может, и не был идеальным хозяином, но его требования были вполне обычными, и, если даже случалось, что люди из замка насиловали женщину или вольготно распоряжались тем, что им не принадлежало, замок, в общем-то, мог рассчитывать на помощь в случае необходимости. Когда хозяином здесь стал Саэр, всякое появление вооруженного воина стало катастрофой. Против горожан Саэр использовал только свои французские отряды, поскольку у них не было здесь дружеских или родственных связей. Они заставляли горожан исполнять самые возмутительные требования. А совершенно безнаказанные насилие и грабежи, которыми это сопровождалось, копили обиду за обидой.
Джиллиан начинала нравиться власть. Столько времени пробыв лишь жертвой, она находила удовольствие в том, чтобы распоряжаться. Свойственные ей справедливость и щедрость были чудом, которое не могло долго оставаться тайной. Слава об этом вышла за пределы города, и скоро в замок потянулись и другие молящие о помощи или возмещении убытков. Дни Джиллиан оказались настолько заполнены, что у нее не оставалось времени бояться за Адама, и к ночи она так уставала, что ей казалось, будто у нее не оставалось энергии даже для снов. Тем не менее, по прошествии пяти дней Джиллиан спросила Олберика, не следует ли ей к возвращению Адама приготовить приличествующий обед. Тот удивленно посмотрел на нее и улыбнулся.
– Не считайте дни, миледи. Вы увидите господина только тогда, когда увидите. Если у него появился шанс доставить побольше неприятностей людям Людовика, он не упустит его.
Джиллиан побледнела.
– Сэр Адам ничего не говорил мне об этом. Он сказал только, что нападет на одну-две фермы…
– Миледи, пожалуйста, не терзайте себя из-за непоседливости господина, – принялся утешать ее Олберик, очень довольный тем, как сильно она беспокоится. – Несмотря на свою молодость, он великолепно разбирается в военных вопросах.
– В военных? – выдохнула Джиллиан, побледнев еще больше.
– Нет, нет, – поспешно произнес Олберик, – войны в тех краях нет. Я только имел в виду, что он без нужды не станет подвергать людей опасности. Это фальшивое уверение успокоило Джиллиан насчет безопасности Адама, но интонация Олберика, который нашел забавным, что она ждет возвращения Адама так скоро, породила в ней новое беспокойство. Может быть, Адам поступает с женщиной по принципу: с глаз долой – из сердца вон? Этой ночью ей снился сон – не страшный, любовный, и она, проснувшись, зарыдала от разочарования. К счастью, следующий день опять оказался полон забот. В гавани южнее Тарринга пришвартовался французский корабль, команда которого не знала о происшедших изменениях. Репутация Джиллиан как доброй хозяйки достигла уже и ушей портовых рабочих, и оттуда в замок спешно направился гонец предупредить ее об этом происшествии. Олберик снова оказался раздираем противоречивыми желаниями. Адам не упустил бы такую добычу из рук, но лишить замок защитников было опасно.
Когда Олберик обратился с этим вопросом к Джиллиан, она приказала захватить корабль, если это можно сделать достаточно быстро. Удержать замок в случае появления врагов за те несколько часов, что Олберик будет отсутствовать, сумеет и небольшая кучка воинов. Нападение оказалось успешным, а добыча превзошла все ожидания. На борту судна имелось вино, тюки тонкого шелка и парчи, предназначавшиеся хозяину Льюиса. Среди прочего была захвачена даже шкатулка с ожерельями, браслетами и перстнями. Все это, конечно, хорошо, но порождало и новые проблемы. Что делать с командой? Что делать с самим судном? Если ожидаемый груз не будет доставлен в условленное время, не пошлет ли лорд Льюиса людей на его поиски? А если узнает правду, не прикажет ли атаковать Тарринг?
Когда судно было разгружено, и те, кто дал знать в замок, получили вознаграждение подобающей долей, груз был доставлен в Тарринг, а капитан и команда помещены в камеру на нижнем уровне главной башни. Потом на судно были назначены новый капитан и матросы с приказом отвести корабль в гавань Роузлинда, где его должны спрятать или, замаскировав, использовать по назначению. Горожан научили, что говорить, если их будут спрашивать. Покончив со всеми делами, Джиллиан обнаружила, что пропустила ужин, но она так устала, что это ее уже не интересовало. Она нырнула в постель, уверенная, что уснет, как только закроет глаза. Однако вместо этого она вдруг вспомнила, что прошло уже семь дней, а Адама все еще нет.
Сон как рукой сняло. Страх пронзил ее, хоть и не так сильно. Олберик не волновался, и Джиллиан сама понимала, что ее страхи бессмысленны теперь, когда она столь многому научилась. Но где же может быть Адам? Чем он занимается? Олберик сказал, что Адам был бы рад воспользоваться любой возможностью навредить людям Людовика. Означало ли это, что он может попытаться захватить замок? Нет, глупости! Джиллиан теперь лучше разбиралась в таких делах. Замок нельзя атаковать, не имея хотя бы сотни людей. Но она ничего другого не могла придумать, что могло бы занять столько дней, разве только… У Адама должна быть женщина, много женщин. Джиллиан знала от служанок, что он со времени своего появления в Тарринге спит только один. Может быть, на время своего похода он захватил с собой какую-нибудь проститутку? Но нет, такой человек, как Адам, не может удовлетвориться подобными грязными тварями!
Значит, так и есть! Не удивительно, что Олберик забавлялся, видя ее беспокойство, и сам не волновался. Адам уехал к своей женщине. Естественно, он не может довольствоваться несколькими поспешными часами. Несомненно, ему понадобится несколько дней, чтобы компенсировать долгое воздержание. Джиллиан стиснула зубы и пожелала всяческих уродливых и отвратительных болезней, какие только существуют, женщине, кто бы она ни была, которую Адам сейчас, наверное, сжимал в своих объятиях. Затем ярость сменилась завистью, когда она представила его большое красивое тело в своей постели, воображая, как она будит его поцелуями, и он откликается. Она заплакала от угрызений совести, что отпустила его из Тарринга неудовлетворенным и созревшим для того, чтобы наброситься на любую женщину. Если она, так или иначе, никогда не сможет стать его женой, зачем она была такой дурой, отказывая ему? Теперь он вернется сытым и безразличным, и его мысли и глаза будут наполнены той, другой женщиной.
Как она могла быть такой дурой?! Ведь наверняка она могла что-то сделать. Каким-то образом она должна вернуть его себе. Самое главное: что сказать Адаму, как только он вернется, свежий после объятий какой-то изысканной шлюхи, опытной в любовном искусстве, одетой и украшенной по последней моде? Джиллиан была уверена, что Адам находил ее привлекательной, но в то же время испытывал голод по любой женщине. Теперь ей придется затмить его воспоминания об элегантной леди. Как же она может сделать это, имея всего два-три простеньких платья из самой обыкновенной ткани и не обладая никакими украшениями, если не считать креста из морских ракушек? Не успела она задать себе этот вопрос, как вспомнила о грузе с французского судна. Недолгая борьба с собственной совестью – Джиллиан полагала, что вся добыча должна пойти в уплату долга Тарринга Адаму, – закончилась, когда она вдруг представила, что Адам может преподнести эти прелестные ткани в подарок своей любовнице. Она представила, как раздражение, которое испытает Адам, узнав, на что пошла ткань, сменится восхищением, когда он увидит Джиллиан в удивительных платьях, которые она себе сошьет.
