Из знатного рода - Новак Бренда (книги без сокращений .txt) 📗
– Мертвецам все равно, чистая на них,одежда или нет, – пригрозил он, размахивая пистолетом у лица заключенного. – А через пару дней она все равно станет у всех одинаковая.
Глаза клерка заблестели недобрым. Было ясно, что он приведет свою угрозу в исполнение.
Арестант молча надел грязную одежду.
«Интересно, кто дал Сэмпсону такую власть?» – подумал Натаниэль.
Их заковали в кандалы и выстроили перед главным надсмотрщиком.
– Если вы будете следовать приказам, усердно работать и молчать, вас оставят в покое, – сказал он. – Любой, кто попытается бежать или поднять бунт, будет убит. – Он повернулся к Сэмпсону. – Отведи их к остальным. Я буду у себя в каюте.
Хотя Натаниэль и ожидал увидеть нечто подобное, он был потрясен, когда на палубу высыпали почти все триста пятьдесят человек, которые уже жили на борту «Ретри-бьюшн». Это были оборванные истощенные люди с всклокоченными волосами, полными вшей. У многих не было ни рубашки, ни обуви, ни чулок.
Они выстроились неровными рядами и слушали, как Сэмпсон зачитывал распорядок дня и правила поведения. Правила оказались длинными и запутанными, а вот наказание, которое полагалось за их нарушение, было одно – плети. Когда эта краткая церемония закончилась, Сэмпсон отправил всех ужинать.
В столовой стояли всего десять деревянных столов, поэтому заключенные ели по очереди. Натаниэлю и остальным новичкам повезло попасть в первую смену.
Натаниэль буквально умирал с голоду, поэтому с нетерпением схватил тарелку – и тут же его затошнило от неприятного запаха. Отвратительная жидкая ячменная каша была приготовлена на говяжьем бульоне.
– Если у тебя есть мозги, ты будешь есть, – сказал ему подошедший Сэмпсон. – Иначе останешься голодным до утра. Как видишь, остальные уже догадались об этом. Люди здесь весьма сообразительны.
Только Натаниэль повернулся к клерку, как сосед по столу схватил его миску и принялся жадно из нее пить.
У Натаниэля побежали мурашки по коже. Он попал в совершенно другой мир, где обитали существа, потерявшие человеческий облик. Теперь они больше смахивали на животных, нежели на людей.
Чтобы у него не украли и хлеб, он заставил себя поднести его ко рту и откусить. Сэмпсон прав – он должен есть, чтобы сохранить силы, иначе кончит, как остальные.
До темноты арестантов предоставили самим себе. Вытянувшись на койке, Натаниэль попытался отвлечься от бесконечного звяканья цепей и бормотания. Что теперь? Захватил ли герцог Трентона и их корабль? Успел ли его первый помощник передать ружья лорд-адмиралу?
Если бы только он знал ответы на эти вопросы. Если бы только он мог как-то связаться с Трентоном!
– Сын мой.
Натаниэль поднял глаза и увидел стоящего перед ним священника.
– Я преподобный Хартман. Каждый вечер я занимаюсь с арестантами, чтобы дать им немного успокоения. Я был бы рад, если бы ты присоединился к нам.
Первым побуждением Натаниэля было отказаться, но он вовремя передумал. Священник мог бы помочь ему сориентироваться в этом новом мире.
– Все лучше, чем сидеть без дела, отец.
Преподобный Хартман явно обрадовался появлению нового слушателя. Он отвел Натаниэля в угол комнаты, где сидело человек десять арестантов. В руках у них были Библии. Большинство не умели читать, но преподобный все равно начал службу. Натаниэль обрадовался, что принял верное решение, потому что спокойный голос священника являлся разительным контрастом непристойным песенкам и ругани заключенных.
Импровизированная служба закончилась, и Натаниэль воспользовался случаем, чтобы завести беседу с пастором.
– Не могли бы вы просветить меня кое в чем?
– Разумеется, спрашивай, сын мой.
– Клерк одет, как заключенный, однако на нем нет цепей. Кто он такой?
Манеры преподобного Хартмана мгновенно изменились.
Он оглянулся и тихо сказал:
– Лучше держаться подальше от мистера Сэмпсона. Он арестант, но работает на главного надзирателя.
– Почему он пользуется такими привилегиями?
– Он очень опасный и жестокий человек. Не попадайся на его пути. – Священник решил поменять предмет разговора: – Ты говоришь, как образованный человек.
– Все свое образование я получил сам.
– Что ты сделал? Почему оказался здесь?
– Не знаю. – Натаниэль пожал плечами. Он не хотел говорить о себе.
– Я бы очень хотел узнать детали, – сказал пастор, – однако уже поздно. Тебе лучше лечь в постель.
На ночь в помещении выставлялись так называемые сторожа, которые сменяли друг друга каждые два часа. Они должны были следить, чтобы заключенные не разговаривали и не ходили по комнате, но взятки заставляли их закрывать глаза на нарушения.
Натаниэль в свою первую тюремную ночь слышал слишком много подозрительных стонов, чтобы хорошенько выспаться.
Прошло несколько часов, прежде чем в особняке герцога Грейстоуна воцарилась тишина, и все это время Александра вспоминала мифического дракона, который храпел и сопел, когда укладывался ко сну. Она терпеливо ждала, прислушиваясь к движению слуг, которые все еще работали, полируя серебро, убирая посуду или вытирая полы. До утра с его тягостными обязанностями служанки оставалось так мало, а ей нужна была любая возможность, чтобы узнать о судьбе Натаниэля.
Наконец, она встала и вышла из комнаты. Александра боялась столкнуться на первом этаже с миссис Уайт, поэтому, только очутившись на кухне, где было тихо и темно, она с облегчением перевела дух.
К счастью, герцога и его детей не было дома. Александра подслушала разговор служанок о том, что леди Анна собирается в гости, а вот куда уехали герцог и маркиз Клифтон и когда они вернутся, она понятия не имела. Оставалось только надеяться, что до их возвращения она успеет осмотреть дом.
Александра быстро проскользнула через дверь, отделяющую людскую от господской части дома. В маленькой комнатке с открытой дверью у парадного входа сидел лакей. Александра уже знала, что он дежурит там каждую ночь, и не испугалась.
Пламя его свечи отбрасывало достаточно света, чтобы она могла незаметно прокрасться мимо, не наткнувшись на мебель.
Пушистый ковер на лестнице хорошо заглушал шаги, так что Александра быстро и бесшумно поднялась наверх, правда, в коридоре второго этажа ей пpишлqcь снова сбавить шаг. Она страшно боялась опрокинуть в темноте какой-нибудь столик у стены или, что еще хуже, разбить дорогущую фарфоровую вазу, которые украшали здесь холлы и коридоры.
Кабинет герцога выходил окнами на парадный подъезд, но плотные шторы почти не пропускали в помещение ни свет от фонарей, ни лунный свет. Закрыв за собой дверь, Александра лихорадочно, почти на ощупь, начала искать в комнате свечу.
Ей повезло. На письменном столе она нашла лампу.
В свете лампы кабинет оказался довольно большим. Здесь стояли стол красного дерева, обитое кожей кресло, карточный столик и несколько стульев. На стене висела картина: мужчина верхом на лошади.
«Наверное, герцог в молодости», – решила Александра. Легкий разлет бровей, резкие линии лица. Значит, у Натаниэля это от отца, но на этом сходство кончалось. Глаза Грейстоуна были скорее зелеными, нежели голубыми, а волосы – каштановыми, а не цвета воронова крыла, как у его первенца.
Стол был буквально завален какими-то бумагами, и, кажется, все они носили деловой характер: счета, письма от партнеров, несколько юридических документов, – но ничего, что касалось бы Натаниэля.
Александра, вздохнув, огляделась. Как здесь найдешь то, что нужно?
Неожиданно в коридоре, прямо у двери комнаты, где она находилась, послышался кашель. Александра поспешно загасила лампу. Ее мысли лихорадочно метались в поисках выхода, но в голову ничего не приходило. Заскрипела открываемая дверь, и она, уже не раздумывая, нырнула под стол.
В темноте появилось светлое пятно, отбрасываемое пламенем свечи. Шаги вошедшего приближались.
Александра зажмурилась и взмолилась Богу, чтобы он спас ее. Она чувствовала себя загнанным в ловушку зверьком. Сердце гулко стучало, мысли путались, обгоняя одна другую. Что же теперь будет, что будет?..
