Радость пирата - Беннет Констанция (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
— И не он один такой, запутавшийся, — откликнулась Алекс.
Она тоже не знала, как понимать взгляд Майлза. Отчего-то ей стало трудно дышать, хотя шли они с Оги к запруде медленно и устать она не успела. Отвернувшись, Алекс принялась рассматривать озеро, впервые заметив, как красива окружающая природа.
Роскошные папоротники создавали живописнейший фон для нарядных тропических цветов, разноцветным кольцом окруживших кристально чистое озеро. Ручей, питавший его, падал с уступа, образуя бурлящий водопад. Солнце, пробиваясь сквозь резные листья пальм, играло на воде, отражаясь бесчисленными солнечными зайчиками. Вне сомнений, ничего более завораживающего и более красивого Алекс не видела в жизни.
— Правда, мило? — сказал Майлз, подойдя поближе к девушке.
— Красота, — восторженно выдохнула Алекс и вдруг, взглянув в глаза Кроссу, без улыбки спросила: — Почему вы пошли за мной? По-моему, вы достаточно ясно дали понять, что уже и так потратили на меня слишком много времени.
Майлз пожал плечами и как бы невзначай вдруг наклонился сорвать ярко-красный амариллис. Играя цветком, по-прежнему глядя в сторону, Майлз сказал:
— Как вы правильно заметили, я был зол. После того как я высказался столь необдуманно, я решил, что невредно было бы выслушать и другую сторону.
Алекс пристально смотрела на него, но так и не смогла разгадать его настроения.
— Я уже сказала то, что хотела сказать, — осторожно заметила она.
— Извинилась?
— А этого недостаточно?
— Все зависит от того, за что ты просишь прощения, Александра. Ты жалеешь о том, что сказала, или ты просто ищешь иной способ выразить свое сожаление по поводу того, что случилось в моей каюте три ночи назад?
Нотки сарказма лишь усугубили растерянность Алекс. Она отвернулась и, закрыв лицо руками, тихо заплакала.
— Я не знаю. Я действительно не знаю. Майлз, я так растерялась… Я не могу выносить твою ненависть…
Алекс опустилась на землю и, упав лицом в траву, зарыдала.
Искренне сожалея о том, что стал причиной ее слез, Майлз присел рядом с ней и приобнял ее за плечи.
— Сядь, — тихо сказал он и, достав из кармана платок, подал ей. — Вытри слезы, и поговорим.
Алекс взяла платок из его рук и промокнула влажные щеки.
— Я не плакала с тех пор, как умер отец, не плакала, пока не встретила тебя. Теперь мне кажется, что я только и могу, что плакать.
— Это я сделал тебя такой несчастной? — с прежними нотками в голосе спросил Майлз.
— Моя жизнь была простой и ясной, а теперь все чертовски сложно, — призналась Алекс. — Какая-то головоломка.
— Я глубоко сожалею о том, что свалил все это на твою голову, Александра. Ты и сама не знаешь, как я жалею о том, что мои люди притащили тебя на корабль, лишив дома.
Майлз отвел глаза, уставившись невидящим взглядом вдаль, и Алекс показалось, что он больше жалеет себя, чем ее.
— Мне жаль, что причинила тебе столько бед.
— Да нет, — пробормотал он уже совсем другим голосом, нежным и глубоким. — Два дня назад я готов был сказать, что никогда не пожалею, что нашел тебя.
Алекс взглянула в его золотистые глаза и увидела, что сарказма в них больше нет, как нет и настороженности. Только желание и нежность. Сердце ее затрепетало. Протянув руку, она легонько коснулась его лица.
— Два дня назад я проснулась в твоей постели, как глупая школьница, по уши влюбленная, не зная своей судьбы и не думая о ней, зная только, что я всегда буду с тобой.
— Но эти чувства оказались настолько нестойкими, что ты с легкостью поверила в то, что я тебя продам, — продолжил за нее Майлз, тронутый ее лаской, но все еще не вполне уверенный в том, что она собирается ему сказать именно то, что он хотел бы услышать.
— Нет, Майлз, дело не в том, что эти чувства были нестойкими, а в том, что они были для меня совершенно новыми.
Алекс убрала руку и отвернулась, не выдержав его испытующего взгляда.
— Ты опытный мужчина, ты знаешь, что такое любовь, но для меня это пробуждение было равносильно второму рождению, второму появлению на свет. Я явилась в мир, где нет места равнодушию, где все наполнено страстью, где если смеются, то от всей души, а если плачут — то сердце рвется на части. Там нет середины ни в чем; чувства там самой высокой пробы, а сердца и души обнажены — открыты для ласки и для боли. Ты сам сказал, что собираешься меня продать, и мой новый мир разлетелся на осколки.
— Но я извинился за свои слова, — удивленно заметил Майлз, не совсем понимая, что за кошка между ними пробежала. — Однако даже когда ты поняла, что ошибалась, ничего не изменилось. Ты ясно дала мне понять, что сожалеешь о том, что мы делили с тобой… Ты сказала, что боишься меня.
Алекс покачала головой и повернулась к нему. Глаза ее блестели от слез.
— Я не тебя боюсь, Майлз, я боюсь своей любви, того, что будет со мной. Ты — знатный лорд, а я дочь простого лекаря. Я не перенесу еще одного предательства, но и ненависти твоей я тоже не переживу.
Голос ее сорвался, и одинокая слеза покатилась по щеке.
— Что ты говоришь, Александра? — прошептал он и, осторожно поддерживая ее, губами коснулся ее влажных глаз, осушая слезы, и только затем нежно поцеловал в губы.
Алекс боялась дышать, чтобы нечаянно не спугнуть волшебный миг счастья, рожденный его поцелуем. Не сразу набралась она смелости открыть глаза. Еще больше мужества потребовалось, чтобы закончить свою мысль.
— Я пытаюсь сказать тебе, — прошептала Алекс, слегка отстранившись, чтобы тепло его рук и губ не мешало ей формулировать мысль, — что я простая деревенская акушерка, которая никак не может спрятаться от своей любви к красивому, гордому лорду.
Ее тихое пронзительное признание в любви словно сорвало путы с сердца Майлза, и с трепетной нежностью он взял в ладони ее лицо и приник к ее губам.
— Прошу, не надо, — прошептала она, отворачиваясь.
— Не понимаю, ты сказала, что любишь меня…
— И я действительно тебя люблю, — выкрикнула она со слезами. — Но я не могу принять то, что ты предлагаешь мне.
— И что я тебе предлагаю? — спросил он, нахмурившись.
Алекс опустила глаза, не зная, в какие слова облечь свои мысли.
— Майлз, ты богатый и знатный человек, а я никто — ни титула, ни состояния. Но, несмотря на то что род мой не такой древний, как твой, и предки мои не прославили себя в боях и сражениях, как твои, у меня есть гордость и есть убеждения — идеалы, которые я не могу предать, не предав себя. Я люблю тебя, но я не могу жить с тобой в грехе — как любовница.
Алекс осмелилась поднять глаза на Майлза.
— Ты представляешь, как горько мне будет сознавать, что ты мой и не мой, что ты в любой момент можешь разжать пальцы и отпустить меня? Каким страшным будет этот миг падения! Я хочу определенности в отношениях, Майлз.
Кросс вдруг понял все. Вот почему она так страдает… Он подошел к воде.
Молчание длилось целую вечность.
— Что ты знаешь о моих родителях, Александра?
Удивленная его неожиданным вопросом, Алекс ответила не сразу, пытаясь припомнить все, что было ей известно о герцоге и герцогине. Майлз напряженно ждал ответа.
— Род Кандлейских известен как один из древнейших и наиболее знатных в Англии, — смущенно произнесла она. — Я знаю историю их служения короне…
— Нет, не то, — сказал Майлз, покачав головой. — Ты что-нибудь знаешь о моей матери?
— Она была дочерью капитана. Из колоний.
Майлз слегка улыбнулся:
— Это то, что известно всем.
— Разве она не дочь капитана из Новой Англии? — нахмурившись, переспросила Алекс.
— Нет, она действительно была дочерью капитана из Америки по имени Майлз О'Ши. Но дело в том, что она еще и плавала на его корабле матросом. Да-да, эта красивая, элегантная, отменно воспитанная леди была матросом.
Увидев недоверие в глазах Алекс, Майлз широко улыбнулся. С удовольствием примеряя на себя новую роль сказочника, Майлз присел рядом с Алекс на траву.
