Королева пустыни - О'Бэньон Констанс (библиотека книг txt) 📗
Сердце Ясмин переполнилось от счастья. Она никогда не надеялась завоевать любовь Халдуна и уж тем более не ожидала, что станет его единственной женой. Теперь ей не придется делить его ни с кем. Ей не придется просыпаться по ночам с болью в сердце, понимая, что он в этот момент обнимает другую.
— Я стану для тебя самой лучшей женой, о какой только может мечтать мужчина, — поклялась она.
— За то короткое время, что мы с тобой вместе, ты уже успела наполнить мою жизнь радостью. Я — самый счастливый человек.
Ясмин казалось, что ее сердце вот-вот разорвется от счастья. Человек, которого она любила столько лет, теперь отвечал ей такой же любовью. По ее щеке побежала слеза, и Халдун нежно вытер ее.
— Сегодня ночь размышлений, Ясмин, ибо мы не знаем, что ждет нас в будущем.
— Ты имеешь в виду войну?
— Да. Ты ведь знаешь, Ясмин, смерть — это черный верблюд, который рано или поздно подходит к двери каждого человека.
Она прижала пальцы к губам мужа, заставив его замолчать.
— Тогда позволь мне сделать так, чтобы ты забыл о завтрашнем дне, хотя бы на несколько часов.
Он взял ее на руки и понес в их комнату.
— Когда ты — в моей постели, я не могу думать ни о чем, кроме тебя, Ясмин, — ответил он, расстегивая золотую застежку на ее платье.
Мэллори и Майклу отвели покои для новобрачных на первом этаже. Они были просторны, задрапированы белой тканью и уставлены цветами. Широкая дверь выходила в отдельный сад, где воздух был наполнен благоуханием цветов.
Майкл провел свою супругу в сад, и оба застыли в восхищении перед окружавшей их красотой.
— Мой друг уверяет, что каждый брак, заключенный в Камар-Гинина, — волшебный. Верить ли ему?
— Это звучит красиво.
— Как же ты скептична! Ты не веришь в то, что, если мы поцелуемся под луной, наши жизни соединятся навсегда?
Она хотела сказать Майклу, что ее сердце и так уже принадлежит ему, но не осмелилась. Вместо этого Мэллори посмотрела вверх, подумав, что никогда еще не видела такого черного и усыпанного крупными звездами неба.
Майкл притянул ее в свои объятия.
— Может, испробуем эту волшебную теорию? А вдруг да что-нибудь получится?
Она понимала, что он играет с ее чувствами, но это не имело значения. Главное, что эта ночь принадлежала им. Завтра он уедет, и, возможно, ей уже никогда не суждено его увидеть!
Наклонив темноволосую голову, Майкл нежно прикоснулся губами к ее рту. Она со вздохом крепче прижалась к его сильному телу. Майкл взял лицо жены в свои руки и повернул его к свету луны.
— Мне кажется, я уже околдован. Вы прекрасны, леди Мэллори Винтер.
— Мэллори Винтер, — удивленно повторила девушка. Да, она любила его — любила с самой первой их встречи на борту «Иберии».
— Ты отлично выглядишь в арабском платье, — улыбнулся Майкл. — Но со своими огненными волосами ты больше похожа на ангела. — Он на мгновение замер, а затем, взяв ее волосы, стал смотреть на них, как завороженный.
— Майкл, что-то не так?
Он вспомнил слова старой цыганки. Что предсказывала она о женщине с огненными волосами? Он не мог вспомнить дословно — говорила ли она, что он полюбит эту женщину?
— Майкл! — повторила Мэллори, глядя на оцепеневшего мужа. — Что случилось?
— Ничего, — улыбнулся он. — Просто я вспомнил кое-что, о чем мне как-то сказали. — Он прижался лицом к ее ароматным волосам. — Да, ты — мой ангел.
Взяв Мэллори за руку, он повел ее в спальню и там снова притянул ее к себе.
— Интересно, могут ли женщины с огненными волосами быть ангелами?
Мэллори не ответила, и Майкл, окинув ее взглядом с головы до ног и улыбнувшись, продолжал:
— Нет. Темперамент, который неотделим от рыжих волос, вряд ли позволит тебе рассчитывать на крылья.
— Мы оба знаем, что я отнюдь не ангел.
— А мне и не хотелось бы иметь ангела в постели, — дотронулся Майкл до ее щеки. — Я предпочел бы темпераментную красотку с огнем в жилах. — Майкл поцеловал ее в щеку. — В твоих жилах есть огонь, Мэллори?
Его вопрос не требовал ответа. Отступив на шаг, Майкл снял с Мэллори верхнее платье.
— У нас так мало времени, Мэллори, у меня нет возможности добиваться тебя так, как ты того заслуживаешь.
Дрожащими пальцами она сняла фату и положила ее на стул. Теперь она чувствовала себя растерянно и только смотрела на него, как бы ожидая помощи. Майкл с улыбкой подошел к ней и расстегнул застежку, удерживавшую на ней тонкое одеяние. С тихим шелестом шелк упал к ее ногам.
Позже Майклу удавалось представить ее, стоящей перед ним во всем великолепии своей наготы, но в тот момент он не был готов к такому зрелищу. Увидев застенчивость в ее глазах, Майкл одну за другой задул горевшие свечи и комната медленно погрузилась в непроглядную тьму.
Сев на край постели, Майкл взял ее холодную ладонь. Притянув Мэллори за руку, он поцеловал ее в грудь — сначала в одну, затем в другую.
Майкл чувствовал, как тяжело она дышит от едва сдерживаемых чувств. Подняв Мэллори на руки, он положил ее на постель и лег рядом.
— Какая жалость, что в нашем распоряжении только одна ночь, Мэллори!
— Да, — ответил ему трепещущий голос.
Их глаза уже привыкли к темноте. Протянув руку, Майкл пропускал сквозь пальцы ее волосы, распуская шелковые косы, отчего заплетенные в них цветы жасмина падали и осыпались вокруг дождем благоухающих лепестков.
В глазах Мэллори застыла нерешительность, и Майкл провел пальцами по ее губам.
— Тебе нечего бояться, Мэллори. Соединение наших тел — это еще один шаг в брачной церемонии.
Губы Майкла нежно касались ее ресниц, голос звучал низко.
— Я сделаю так, что тебе будет хорошо.
Он медленно привлек к себе ее тело и почувствовал, как оно напряглось.
— Ты ведь не боишься меня, Мэллори?
Она уткнулась лицом ему в плечо.
— Нет, я тебя не боюсь.
Майкл закрыл глаза, вдыхал аромат ее шелковистой кожи. Он с трудом сдерживал себя, ему не терпелось посеять свое семя в ее теле, но у нее это было впервые, поэтому Майкл изо всех сил сдерживал себя. Если бы у них было больше времени, он бы отправил ее в Равенуорт, будучи уверен, что она уже несет под сердцем его ребенка…
Мэллори чувствовала себя беззащитной перед Майклом. Она только недавно поняла, что любит его, и теперь ей хотелось излить на любимого все, что накопилось в ее сердце. Она прекрасно понимала, что любовь существовала лишь с ее стороны. Он говорил о чем угодно — заклятии, чувствах, но не о любви.
Сейчас Мэллори ощущала в Майкле то же отчаяние, которое чувствовала в нем в тот день, когда он впервые попросил ее руки.
Пальцы Майкла пробежали по ее телу, и от этого Мэллори еще крепче прижалась к нему.
Ей было грустно, глаза ее наполнились слезами. Если этой ночи суждено быть последней для них, она отчаянно хотела зачать от него ребенка. Неожиданно порывистым движением Мэллори взяла в руки его лицо и прильнула к его губам глубоким поцелуем.
Она заговорила, и голос ее звучал твердо:
— Если эта ночь — все, что у нас есть, то я хочу, чтобы ты запомнил ее, Майкл.
Потрясенный откровенностью ее страсти, Майкл резко перевернул Мэллори на спину и, прижав ее к кровати, раздвинул ей ноги.
— Ты пьянишь меня подобно вину, — прошептал он, покусывая ее ухо, отчего по телу Мэллори пробегали сладострастные судороги.
Нежные руки жены обвили его шею, он наклонил голову и стал покрывать ее поцелуями. Рот Майкла терзал ее губы, до момента блаженства оставались секунды. Сейчас его тело познает Мэллори, и он перельет в нее свою жизнь.
Пальцы Майкла скользили по ее груди, а у Мэллори глаза горели страстью. Он покрывал ее лицо все более неудержимыми поцелуями, пока, наконец, она не повернула голову, отдав ему свои трепещущие губы, которые он охотно принял.
С каждым вздохом, срывавшимся с ее губ, кровь все быстрее бежала в его жилах, он едва сдерживал проснувшиеся в нем первобытные инстинкты.
И вот он медленно вошел в нее, чувствуя, как ее горячая плоть сжимается вокруг него. Он закрыл глаза и пытался не торопиться. Майкл понимал, что это девственное тело не готово выдержать бешеный напор его желаний.
