Невеста врага - О'Бэньон Констанс (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
— Возможно, ваша светлость. Но этот день еще не настал.
— Он не так далек, как вам кажется. Когда он придет, вам придется держать ответ передо мной и перед ее отцом, и — если этого для вас недостаточно — перед королем Англии.
— Поверьте, ваша светлость, ваш гнев страшит меня более гнева монаршего.
— Я приехала за своей дочерью, лорд Уоррик, и я намерена ее забрать.
Он обернулся к Арриан:
— А вы по-прежнему тверды в своем желании уехать?
— Я ничего еще не желала так сильно, Уоррик.
Он прошел к двери и обернулся.
— Я обдумаю ваши слова и сообщу вам о своем решении сегодня за ужином. — Он перевел взгляд на Кэссиди. — Ваша светлость, я хотел бы пригласить вашу дочь отужинать со мною сегодня вечером.
Зеленые глаза, казалось, метали молнии.
— Не думаю, что это возможно. — С языка Кэссиди рвалось немало гневных слов, но она не хотела лишний раз раздражать хозяина замка: напротив, следовало по возможности усыпить его бдительность. — Вряд ли Арриан захочет оставаться с вами наедине, и вы не хуже меня знаете почему.
— А если я дам вам слово, что не стану к ней даже прикасаться? Поймите, мы с нею должны, наконец, поговорить: мне необходимо кое в чем разобраться.
— Признаться, меня не очень заботит, в чем именно вам надо разобраться, и я надеюсь, что вы извините меня за откровенность. Что касается вашего слова, милорд, то оно не внушает мне особого доверия.
— А если я дам вам слово графа Гленкарина?
— По мне, разница невелика.
— А слово вождя Драммондов? Кэссиди, видимо, колебалась. Слово вождя во все времена считалось в Шотландии незыблемым.
— Что ж, милорд, в таком случае я, пожалуй, вам поверю. Однако нелишне сперва спросить у моей дочери, желает ли она с вами ужинать.
Арриан отложила книгу и поднялась со скамьи.
— Мне нечего сказать вам, Уоррик. Уоррик смотрел на нее почти умоляюще.
— Зато мне нужно вам многое сказать. Кэссиди едва заметно склонила голову, давая понять Арриан, что ей следует согласиться.
— Хорошо, — сказала Арриан. — Я согласна ужинать с вами, но только в обществе моей матери. Кэссиди улыбнулась:
— Вы слышали ответ моей дочери?
— Ваша светлость, она рассказала вам о том, что было между нами?
— Разумеется. Вы полагаете, она могла бы скрыть от меня такое?
Уоррик с укоризной взглянул на Арриан.
— Я полагал, что все происходящее между супругами должно остаться между ними.
Однако Арриан выдержала его взгляд.
— Между настоящими супругами, милорд, — сказала она.
Оборачиваясь к Кэссиди, Уоррик уже снова был насмешливо-спокоен.
— Ваша светлость, позвольте заверить вас, что принимать двух таких прелестных дам за моим столом для меня большая честь.
— Рада, что мы поняли друг друга, — кивнула Кэссиди.
— Буду с нетерпением ждать сегодняшнего вечера… А пока что я отправляюсь в деревню, там у меня есть кое-какие неотложные дела.
— Что ж, милорд, — сказала Кэссиди. — Сегодня вы с моей дочерью сможете, наконец, все обсудить и все решить.
Глаза Уоррика и Арриан встретились, и на миг ей показалось, что где-то в серебристых глубинах затаилась печаль… Но нет, она наверняка ошиблась.
— До встречи, Арриан.
Глава 19
Как только за Уорриком закрылась дверь, Кэссиди взялась за дело.
— Живее, Арриан! Оденься потеплее, но так, чтобы это не бросалось в глаза, будто мы просто собрались на прогулку. У нас мало времени.
Глаза Арриан широко распахнулись.
— Ты хочешь сказать, что мы попытаемся сегодня бежать?
— Да, и как можно скорее. Ты же слышала: у него дела в деревне. Другой такой возможности может не представиться.
Арриан бросилась к своему дорожному сундуку, разыскала в нем серое шерстяное платье и быстро переоделась. Кэссиди, одобрительно кивнув, помогла ей застегнуть крючки на спине.
Пока Кэссиди переодевалась, Арриан успела надеть ботинки и перевязать лентой волосы.
— Жди здесь, я сейчас приду, — сказала Кэссиди, подхватывая оставшийся от завтрака поднос. — Как только увижу, что он уехал, я вернусь за тобой.
Арриан окинула взглядом комнату, в которой она так долго была пленницей, и провела рукой по кружевному балдахину над кроватью. В памяти невольно всплыла та, кому принадлежала когда-то эта спальня. «В каком-то смысле, — подумала Арриан, — им выпала сходная участь: ведь сестру Уоррика тоже заставили выйти замуж против воли. Но только жизнь бедной Гвендолин трагически оборвалась, Арриан же вот-вот должна была ускользнуть от коварной судьбы».
Об Уоррике и о своем чувстве к нему она старалась не думать: эта рана была пока еще слишком свежа и глубока.
Еще раз заглянув в свой сундук, Арриан с сожалением захлопнула крышку. Увы, о том, чтобы захватить с собою хотя бы самые красивые платья, не могло быть и речи. Она взяла с туалетного столика свою шкатулку с драгоценностями и достала из нее несколько любимых вещей: жемчужное ожерелье, подаренное отцом к ее четырнадцатилетию, бриллиантовую брошь — подарок тети Мэри — и мамин золотой медальон; все они были связаны с дорогими ее сердцу воспоминаниями.
Она нерешительно достала кольцо, которое Уоррик надел на ее палец во время обручения. Вернувшись к себе в тот вечер, она сразу же сняла его и не глядя бросила в шкатулку. Лишь теперь она впервые с интересом разглядывала его. Кольцо оказалось превосходной работы, с крупным бриллиантом в сверкающем обрамлении сапфиров. «Пусть останется на память», — решила она и опустила его в карман плаща.
Потом она взяла с подоконника книгу, надписанную лордом Байроном, и тоже спрятала в карман.
Взгляд ее упал на гусиное перо на столе. Обмакнув его в чернила, она торопливо написала на листке бумаги несколько строк и положила записку под зеркало, чтобы лорд Уоррик сразу ее увидел.
Едва она успела закончить, как в комнату стремительно вошла Кэссиди.
— Лорд Уоррик и его помощник только что взяли лошадей и ускакали, так что действовать надо быстро. Я сказала миссис Хаддингтон, что тебе нужен свежий воздух и что мы пойдем прогуляться около моря.
Арриан накинула плащ.
— Она ничего не заподозрила?
— Нет. Она сама беспокоится о твоем здоровье и тоже считает, что свежий воздух пойдет тебе на пользу.
Оглядев в последний раз комнату, Арриан отвернулась и вслед за матерью вышла в коридор.
Они спустились с крыльца нарочито медленно, надеясь тем самым развеять любые возможные подозрения, однако по мере удаления от замка шаг их все более убыстрялся, и к морю они подходили едва не бегом.
Взяв Кэссиди за руку, Арриан торопливо свела ее по вырубленным в скале ступенькам. Лишь внизу, на песчаной отмели, они, наконец, ощутили близость свободы и, повернув в противоположную от замка сторону, побежали вдоль кромки воды.
Арриан то и дело с беспокойством оглядывалась. А что, если Уоррик вернется из деревни и найдет ее письмо раньше, чем они успеют скрыться? О, зачем она его только написала!
С моря налетел порыв ветра, и она плотнее запахнула широкий плащ.
— Мама, а что дальше?
— Дальше? Дальше надо идти на юг и надеяться, что капитан Норрис за нами наблюдает.
Арриан подняла глаза: серый замок угрюмо высился над серым утесом. Казалось бы, расставание с ним должно было нести облегчение, однако безотчетная тоска давила на нее все сильнее. Когда бы не судьба, прибившая «Соловья» к этим скалистым берегам, она не встретила бы Уоррика и — всего через какой-нибудь месяц — стала бы женою Йена Ма-кайворса. Вот только было бы ее замужество счастливым или нет — она теперь не знала. Ведь, люби она Йена по-настоящему, разве смог бы Уоррик Гленкарин так легко добиться своего? Вот о чем думала она, все дальше и дальше убегая от того, кому принадлежало ее сердце.
Кэссиди остановилась перевести дух.
— Мама, — заговорила Арриан, прислоняясь плечом к холодному подножию утеса. — Скажите, можно ли любить человека и в то же время ненавидеть его?
