Царица Пальмиры - Смолл Бертрис (книги хорошего качества TXT) 📗
Они проехали несколько миль, не останавливаясь и не разговаривая. Марк Александр был рад, что ему надо лишь следовать за Зенобией, — хотя он жил в пустыне уже несколько лет, все песчаные холмы казались ему похожими один на другой. Его всегда изумляло, как это люди, родившиеся в пустыне, всегда точно знают, куда едут.
Зенобия наблюдала за ним из-под опущенных ресниц, пока они скакали легким галопом. Ей нравились его длинные мускулистые ноги, которые с такой легкостью управляли конем. Внезапно она мучительно осознала его мужскую сущность. Она вдруг заметила его красиво вылепленные ноги, покрытые каштановыми волосами, и ступни гораздо длиннее, чем у ее мужа.
Неожиданно конь Зенобии встал на дыбы и сбросил со своей спины наездницу, охваченную грезами. Она упала на песок. Марк в мгновение ока соскочил с лошади и оказался рядом с ней. Он тут же схватил ее в объятия и стал кричать, называя ее по имени. Она окаменела от изумления, но когда он решил поцеловать ее, резко отшатнулась и прямо взглянула в глаза римлянина. Он хотел поцеловать ее! Она поняла это. Ее губы раскрылись, и она, потрясенная, поняла, что тоже испытывает желание поцеловать его.
— Зенобия! — прошептал он.
Она услышала в его голосе страстное желание, и этого оказалось достаточно, чтобы снова привести ее в чувство. Тихо всхлипывая, она отвернулась от него, и по ее щекам покатились слезы. Она сама не знала, отчего плакала, но не в силах была остановиться.
Глубоко вздохнув, Марк крепко прижал ее к своей груди я стал что-то тихо напевать ей, словно обиженному ребенку.
— — Как вы себя чувствуете, ваше величество? — спросил он. Сдерживая слезы, Зенобия тихо ответила:
— Думаю, просто задета моя гордость, Марк Бритайн. Еще никогда лошадь не сбрасывала меня. Не могу понять, что заставило животное встать на дыбы.
Конь Зенобии теперь стоял смирно, но беспокойно дрожал.
— Я присмотрю за животным. Лошадь, кажется, все еще возбуждена.
Марк встал и направился к серому жеребцу царицы.
— Спокойно, мой красавец! — прошептал он коню и взял его за повод. Потом Марк внимательно осмотрел землю вокруг и, наконец, обнаружил то, что искал.
— Скорпион, и притом огромный! Ничего удивительного, что ваш красавец так испугался! — сказал он Зенобии. Зенобия поднялась на ноги.
— — С ним все в порядке? — спросила она. Марк быстро провел по ногам лошади своей опытной рукой и, подняв глаза, произнес:
— Кажется, ему нужно только вновь почувствовать вас на своей спине, и он снова успокоится.
— Помогите мне взобраться на лошадь! — тихо приказала она.
Марк нагнулся, подставил ей руки, она легко вскочила на спину жеребца и сказала:
— — Едем, Марк Бритайн! Продолжим прогулку.
Ударив животное ногами, она снова тронулась в путь. Теперь она была осторожнее.
Однако позже мысленно она снова вернулась к этой сцене в пустыне. До последнего дня ее красота и чувственность предназначались только одному Оденату. Ее учили, что женщина должна сохранять верность своему мужу. Но Зенобия всегда была честна сама с собой. Вот и сейчас она призналась себе в том, что ей хотелось поцеловать Марка. Она хотела почувствовать, как его губы прильнут к ее губам в жарком и страстном поцелуе. Действительно ли она желает Марка, или причина этого только в том, что она все еще сердится на Одената? Что заставило ее отвернуться от римлянина в последнюю минуту? Она с гневным возгласом отогнала прочь беспокоившие ее мысли. Ведь она — взрослая женщина, любимая жена царя, а не какая-нибудь глупая юная девчонка, Идущая на поводу у своих желаний.
Римский император Валериан отправился из Италии на восток. Он встретился с царем Персии Шапуром у древнего города Эдессы в Месопотамии, к северу от Пальмиры. Римляне были разбиты и изгнаны, а их император захвачен в плен, из которого ему так никогда и не удалось вырваться. Никто не мог понять, почему Валериан пошел на восток, особенно после того, как прошлой осенью Оденат со своими пальмирскими легионами успешно изгнал персов из Восточной империи.
Теперь Шапур чувствовал себя непобедимым и насмехался над римлянами. Взяв в плен их императора, он использовал его как живую подставку для ног, когда садился на коня. В конце концов он обезглавил императора и показал его выдубленную кожу напуганной римской делегации, которую послали вести переговоры об освобождении Валериана.
Сын Валериана был вне себя от горя и жаждал мести. Теперь он стал императором, и возмущенная поражением армия рвалась в бой. Все складывалось удачно для Галлиена, ведь он почти сразу же столкнулся с узурпаторами одновременно на трех фронтах. Пока Галлиен сражался с двумя претендентами на власть, Оденат нанес поражение третьему в Эмесе, и благодарный Галлиен подтвердил его царское положение.
Защитив империю, Оденат вернулся совершенно другим человеком. Зенобия приветствовала его прохладно, но он, казалось, даже не заметил этого.
— Уже близко то время, когда мы сможем сбросить цепи, которые сковывали нас все эти годы! — сказал он ей.
— А что изменилось? — спросила она.
— У правительства в Риме дела идут как никогда плохо, мой цветок. У каждого легиона есть свой кандидат в императоры, хотя лишь немногие отважились поднять восстание. Галлиен поглощен своими многочисленными проблемами, как внутренними, так и внешними. Может быть, он решительный человек, но вряд ли ему удастся преодолеть стоящие перед империей трудности. Серебряные монеты обесцениваются, и он уже навлек на себя неудовольствие сената. Он лишил политиков дополнительных доходов, а большинство сенаторов гораздо больше заинтересовано в своем собственном благополучии и в своих привилегиях, чем в сильном государстве.
— Итак, мы извлечем преимущества из их слабости! Мы нападем на них и освободимся! — размышляла Зенобия.
— Не совсем так, моя царица! Ты должна научиться терпению, Зенобия! Никогда ничего не предпринимай, пока не уверена в успехе. Рим доверяет нам. Теперь, когда он приобрел в нашем лице союзника, он не станет пристально следить за нами. Теперь мы начнем заново создавать свою армию. Через несколько лет мы освободимся, а кроме того, расширим территорию.
Она улыбнулась с неподдельным восторгом, когда наконец полностью поняла его намерения.
— Другими словами, муж мой, мы расширим свою собственную империю под видом поддержания мира в империи римлян. Это блестящая мысль!
— Именно так! — последовал ответ.
— Ах, Ястреб! Я так горжусь тобой! — воскликнула она, целуя его с искренней любовью, которую впервые проявила за многие месяцы.
Он ответил ей с таким же пылом. Он желал, чтобы это продолжалось вечно, и в то же время понимал, что им необходимо выяснить отношения. Он мягко отстранил ее и посадил лицом к себе.
— Зенобия, — произнес он серьезным тоном, — не совершай в отношениях со мной ту же ошибку, которую ты совершила прежде. Если ты снова лишишь меня своей любви, я не вынесу этого! Ты должна понять: я — всего лишь обычный смертный. Я Не герой, непобедимый, непогрешимый, мой цветок.
Он протянул руку и взял ее за подбородок.
— Ты достаточно умна, чтобы возглавить правительство, но при атом в эмоциональном плане ты во многих отношениях еще ребенок. Я заблуждался, Зенобия, и ты должна научиться прощать тех, кто заблуждается.
— Неужели я настолько нетерпима? — обеспокоенно спросила она.
— Только по отношению к тем, кого любишь! — сказал он. Его голос звучал весело, он привлек ее к себе и заключил в объятия.
Отношения у Зенобии и Одената стали лучше. И все же нежность и страсть исчезли навсегда. Возможно, будь у них время, они снова наладили бы семейную жизнь. Но царь Пальмиры отправился в поход, чтобы присоединить Сирию, Палестину, Месопотамию и восточную часть Малой Азии и, наконец, переломить хребет персидскому правителю. Царь Шапур был в последний раз отброшен за свои границы и никогда уже больше не возвращался.
