Пока ты со мной - Желоховцева Л. И. (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗
Глава 13
Пока Энджи стояла, будто парализованная ужасом, с широко раскрытыми глазами, тонкие губы Винни выразили бесконечное презрение.
Она подобрала юбки, чтобы невзначай не коснуться платья Энджи, будто боялась испачкаться. Потом проплыла мимо, глядя прямо перед собой и излучая ледяную Отчужденность.
С десяток женщин шумно втянули в себя воздух, издав звук, похожий на шипение. Редко можно было видеть столь явное и нарочитое проявление снобизма и самодовольства, и уж, во всяком случае, не в таком захолустье, как этот густо населенный старательский городок. Об этом инциденте станут рассказывать еще несколько дней.
От потрясения мурашки побежали по спине Энджи. Никогда в жизни с ней никто так не обращался. Щеки ее будто обожгло огнем, кровь бросилась в голову. Это публичное и намеренное унижение заставило ее внутренне сжаться и пожелать, чтобы земля разверзлась у нее под ногами и поглотила ее. Она мельком взглянула на присутствующих женщин и заметила, что они опускают глаза или смотрят в сторону, но две или три из них посмотрели на нее со смущением и жалостью.
И от этой жалости в ней закипела ярость. Она непременно должна что-то предпринять, а иначе задохнется или лопнет. Приподняв юбки, она шагнула к двери и схватила Винни Гаунер за руку, когда та уже дотронулась до дверной ручки.
– Миссис Гаунер, я Энджи Холланд. Думаю, вы меня не узнали. – Темные глаза Энджи пылали гневом, но она старалась обуздать себя и говорить вежливо, притворяясь, что не поняла маневра Винни. – Меня это не удивляет. Должно быть, я выгляжу совершенно иначе, чем в нашу прошлую встречу, когда мы вместе пили чай.
Винни обратила к Энджи ледяной взгляд и посмотрела на ее пальцы, удерживавшие ее за рукав.
– Уберите руку.
– Если у нас не будет возможности поболтать позже, я хотела бы знать, когда вы собираетесь навестить своих внучек до отъезда в Колорадо-Спрингс. – За спиной Энджи гостиная погрузилась в такую тишину, что Энджи могла расслышать музыку за дверью в холл. – Если я буду знать заранее, когда вы хотите повидать девочек, мы будем готовы и они будут ждать вас. Я ведь знаю, как вам приятно побыть с внучками.
Этими словами, предназначенными для всех присутствующих, она давала понять, что печется о внучках Винни, и тем самым выставила ее в глазах леди мелкой и мелочной. Винни это тотчас же поняла. Теперь пришла ее очередь краснеть от смущения.
– Мы надеемся повести своих внучек обедать в субботу, – ответила она голосом, вибрирующим от ярости.
– Я позабочусь, чтобы девочки были готовы и одеты должным образом.
Женщины обменялись короткими кивками, и Винни вышла из гостиной, а Энджи прошла сквозь стену молчаливых дам к кабинке туалета. Убедившись, что осталась в одиночестве, она прижала кончики пальцев ко лбу, и плечи ее бессильно опустились.
В этом поединке с Винни Гаунер победителей не оказалось. И та и другая были прилюдно унижены и ощутили смущение и замешательство. Однако, должно быть, у Винни поубавилось спеси, после того как Энджи добилась своего. Из груди Энджи вырвался глубокий вздох. Ее мать сказала бы, что столь недостойным отпором она обязана итальянской стороне своей натуры. И возможно, так оно и было. Итальянская сторона ее темперамента побуждала ее к действиям, которые позже осуждала английская.
Сэм ожидал ее у дверей в дамскую комнату, и его красивое лицо было сумрачным.
– Винни Гаунер вышла отсюда всего минуту назад и выглядела так, будто готова плеваться ядом. Что случилось?
Выслушав ее рассказ, он безрадостно улыбнулся.
– Мы побеседовали с Маршем Коллинзом и встретились лицом к лицу с Гаунерами. Теперь худшее позади и можно получать удовольствие от вечера. – Она с благодарностью приняла предложенную им руку и позволила проводить себя в бальную залу. – А у тебя был разговор с Гербом Гаунером?
– Ну, если бы я приблизился к нему на такое расстояние, что мы могли бы обменяться парой слов, новой драки бы не избежать. – Глаза Сэма заблестели. – Мы издали обменялись свирепыми взглядами. Рад тебе сообщить, что он выглядит не лучше меня.
Если Сэм считал, что выглядит непрезентабельно, значит, он не замечал взглядов, которые бросали на него женщины, когда он шел по зале. Было нечто экзотическое в высоком мужчине с синяком под глазом и длинными блестящими волосами, подвязанными ремешком на шее, одетом в парадное вечернее платье. Сначала Энджи хотела обратить внимание Сэма на интерес, проявляемый к нему леди, потом передумала.
Бальная зала сверкала зеркалами и огнями. Высокие французские двери были распахнуты навстречу прохладному вечернему ветерку. Грациозные пары кружили по комнате под музыку вальса, развевались юбки дам, в свете канделябров сверкали их бриллианты.
– О, Сэм. Это потрясающий праздник, самый замечательный из всех, на которых мне довелось побывать.
Его темная бровь приподнялась.
– Я готов держать пари, что ты побывала на десятках подобных балов.
– Сэм, мой отец был каменщиком. Мои родители и я посещали балы каменщиков и разные благотворительные вечера с целью сбора средств. Бывали, конечно, празднества и в домах друзей, музыкальные вечера или лекции, организованные дамами из клуба моей матери. Но никогда не было ничего столь роскошного и богатого, как этот вечер. – Вполголоса она добавила: – Я выросла в довольстве, но у нас был самый обычный дом и непритязательный образ жизни, да и родители мои были самыми ординарными людьми.
– Мне так не казалось, – ответил Сэм, глядя ей в глаза сверху вниз. – Ты была прекрасной принцессой, живущей в кирпичном доме. Однажды я услышал, как ты играла на фортепьяно. И обещал себе, что когда-нибудь у меня будет дворец и фортепьяно.
– И прекрасная принцесса? – спросила она шепотом. Он не отрывал взгляда от ее лица, будто пытался прочесть ответ в ее глазах.
– Тебе не хватает фортепьяно?
– Иногда я скучаю по нему. Молотить по клавишам – один из способов успокоиться, и гораздо лучший, чем гнаться за кем-нибудь по улице и швырять в него чем попало.
– Хватит говорить о прошлом. Посмотрим террасу? – улыбнулся Сэм.
– Если хочешь. Разве мы не будем танцевать?
Музыканты были первоклассными. Энджи обратила тоскующий взгляд к бальной зале и парам, кружившимся в калейдоскопе музыки, красок и движения.
– Я ужасный танцор. – Сэм прижал ее руку к груди, и они двинулись к двери на террасу. – Я только буду мешать тебе.
– Но ведь ты заполнил всю мою карту для танцев!
– Я не хотел, чтобы ты танцевала с кем-нибудь, кроме меня. – Он усмехнулся, прежде чем сделать знак лакею, разносившему шампанское. – Знаю, я был непростительно эгоистичен.
С бокалами шампанского в руках они медленно миновали французские двери и оказались на каменной террасе, залитой романтическим светом китайских фонариков, развешанных гроздьями. Аромат красных и розовых гвоздик в десятках горшков тотчас же окутал их, а резные скамьи будто приглашали посидеть на них и насладиться музыкой и видом бархатного вечернего неба.
Энджи улыбнулась ему, глядя на него из-за края бокала с шампанским.
– Значит, мы отправились на танцы, не имея намерения танцевать?
– Мы потанцуем, – ответил Сэм, забирая у нее бокал из-под шампанского и ставя вместе со своим на одну из скамеек. – Но не в присутствии всех этих гостей.
– У меня такое ощущение, что ты слишком скромничаешь. Вероятно, ты замечательный танцор, – сказала Энджи, обвивая свою талию его рукой и кладя руку ему на плечо.
Он помедлил, выжидая, когда музыка позволит ему вступить, нахмурился, собираясь с силами, и ступил вперед.
– Раз, два, три, раз, два три.
Отец Энджи был отличным танцором, как и Питер Де Грут. Оба они двигались с природной грацией, казалось, без малейших усилий. По правде говоря, именно во время танцев Энджи впервые заподозрила, что Питер относится к ней не только как друг. Она заметила в его глазах нечто такое, что заставило ее внезапно и остро почувствовать, что его рука как-то по-особому обнимает ее за талию, а другая сжимает ее руку.
