Повеса в моих объятиях - Брэдли Селеста (книги онлайн полностью txt) 📗
Незваный гость поднял девочку и начал подбрасывать ее в воздух.
– Малышка Мелоди!
Нет, все-таки Мелоди кричала от радости.
– Билли-Билли-Билли-Вилли! У тебя сверкающая лошадь!
Эван опустил фонарь и нахмурился.
– Билли-Вилли? Он что, правда существует? Я думал, ты его придумала.
Демон, вновь озаренный молнией, оказался веселым молодым блондином с веселой кривой ухмылкой. Казалось, он также был рад видеть Мелоди. Он подошел к Эвану и протянул ему руку:
– Я Билли-Вилли, молодой господин. Как же вы тут одни в такой шторм, сэр?
– Мы прячемся от пиратов, – авторитетно заявила Мелоди.
Бейливик взглянул на Эвана. Тот пожал плечами.
– Понятно. Что вы здесь делаете?
Конь решил, что настал подходящий момент, и просунул голову в их убежище. От его храпа по комнате заметались листья, и закружилась пыль, отчего Мелоди захихикала.
– Этот монстр доведет меня.
Эван нахмурился.
– Разве конь не должен делать то, что велит ему хозяин?
– Ему, наверное, забыли об этом сказать. – Бейливик почесал затылок. – Я заблудился. Ходил кругами в этот шторм, искал постоялый двор, о котором слышал еще утром. Я так думаю, что за сэром Колином охотятся плохие ребята.
– Пираты, – со знанием дела заключила Мелоди.
Глава 29
Шестеро мужчин спали в темной гостиной. Растянувшись на лавках, столах и даже расшатанной барной стойке, они храпели и почесывались в пьяном сне.
Медленно и очень осторожно Оливия Рагг прошла в комнату. Легко ступая и пряча пламя свечи от посторонних глаз, Оливия пробралась мимо спящих так, что не скрипнула ни одна доска.
Что ж, ведь это ее пол, не так ли? Не она ли скребла и натирала его до блеска своими собственными руками?
Она проскользнула за дверь, стараясь держаться против ветра. Очутившись снаружи, она вздохнула с облегчением и быстро произнесла молитву: «Боже, не дай Раггу приехать домой в неведении».
Затем с глубоким вздохом она накрыла голову платком и решительно вышла под дождь.
Она постучала в дверь первого же сельского домика на соседней ферме, куда, как ей шепнула мисс Пруденс, направились дети.
Ей показалось, что она стучала целый час, пока дверь, наконец, не отворилась, и не появился сердитый мужчина со свечой в руках.
– Чего расстучалась, корова сумасшедшая? – огрызнулся он на нее, затем добавил, сбитый с толку: – А, это ты, пивоварка.
Оливия толкнула дверь и зашла внутрь.
– Дети здесь?
Мужчина почесал затылок.
– Мои короеды на чердаке, спят без задних ног. А тебе-то что?
Оливия уставилась на него:
– Твои короеды? А как же насчет двух ребят, Мелоди и Эвана? Разве мальчик и девочка не стучались к тебе этой ночью?
Фермер, который был не в восторге от вновь открывшегося постоялого двора, гости которого топтали его поля и нарушали его сон, бросил на нее сердитый взгляд:
– Ты чего несешь, женщина? Кроме тебя, никто ко мне не стучался.
Позади него Оливия заметила его худую, застенчивую жену, которая вышла из другой комнаты.
– Миссис! Вы не видали двух детей сегодня ночью? Глаза женщины распахнулись от удивления, что на нее обратили внимание. Но она быстро мотнула головой:
– Нет, не видала. Здесь только наши ребята.
Оливия прикусила губу. Должно быть, она неправильно поняла Пруденс.
Повернувшись к хозяину, она махнула рукой:
– Простите, что разбудила вас, но ко мне в гостиницу, ворвались бандиты. Мне нужно собрать людей, чтобы прогнать их!
Фермер рассмеялся ей в лицо.
– Всегда знал, что твой дом греха принесет тебе дьявольскую удачу. Вот сама их и прогоняй!
Оливия холодно посмотрела на мужчину.
– Дом греха, говоришь? А сам-то ты, что там делал в ночь на среду?
Мужчина покосился на жену.
– Зашел погреться после базара.
– Хм! Знаю я твое «погреться». Я варю лучшее пиво во всем графстве, и ты знаешь это. – Оливия скрестила руки на груди. – Так, может быть, теперь тебе есть дело до того, что бандиты засели на моем постоялом дворе прямо сейчас? И пьют. Выпили все мое пиво.
Брови фермера полезли на лоб, а зубы клацнули от ужаса.
– Все пиво?
Оливия кивнула:
– Все до капли. Так что в ближайшие недели не будет ни одного бочонка.
Мужчина выпрямился, все его движения стали решительными.
– Жена, дай-ка мне вилы! – Он схватил свой тяжелый шерстяной плащ и нахлобучил шапку на глаза.
Когда вернулась его суетливая жена, он вооружился и, повернувшись к Оливии, сказал:
– Ну, чего же ты ждешь, женщина! Пойдем поднимать деревню!
Атака началась на рассвете. Когда первые камни ударились в двери постоялого двора, в гостиной, ничего не понимая с похмелья и озираясь по сторонам, шестеро бравых парней вскочили на ноги.
– Дом рушится!
Манке схватился за раскалывающуюся голову.
– Дуй за Гаффином! – крикнул он одному из бандитов и указал на лестницу.
Гаффин был уже на пути к своим парням. Одетый и в полной боевой готовности.
– А ну заткнитесь! Чего раскудахтались? – крикнул Гаффун, ворвавшись в комнату и осмотревшись. – Какой-то идиот упустил пивоварку, она улизнула и теперь подняла против нас всю деревню.
Манке подбежал к окну и посмотрел на воинственно настроенную толпу, вооруженную чем Бог послал.
– Это что, вилы? И фонари? Они что, на оборотней собрались охотиться?
– Они проткнут тебя вилами, прежде чем ты до кого-нибудь дотянешься. – Еще один бандит прижался носом к оконному стеклу. – Черт, какой огромный там жеребец!
Глаза Манкса полезли на лоб. Впереди воинственной орды, словно острие копья, неслось порождение ночного кошмара. Гигантский бледный, словно смерть, всадник, держащий в руках трезубые вилы так, как будто это было боевое оружие, восседал на огромном коне, пыхтящем, словно огнедышащий дракон. Как не знающее пощады привидение, он, казалось, растопчет их в порыве мести.
– Я знаю эту лошадь!
– Придурки! – Гаффин оттащил их от окна.- Это просто фермеры и их жены, не более того! И ничего опасного в них нет!
Впрочем, он не смог удержаться и не взглянуть на всадника.
– Чтоб мне провалиться, – прошептал он.
Потом он повернулся лицом к своим людям. Они выглядели сбитыми с толку, помятыми с похмелья и потрясенными. Дьявол, в наши дни уже не найти лихих головорезов!
Семь пистолей. Семь выстрелов, и больше нечего противопоставить разъяренной толпе, пока эти ротозеи не перезарядят оружие. Времени этим крестьянам как раз хватит, чтобы занять постоялый двор и проткнуть их вилами, раскроить им черепа топорами и выпустить кишки тесаками.
Следовательно, у них слишком мало рук и пистолей, чтобы идти на открытое противостояние. Гаффин прищурился, подмечая, что ни один из камней не попал в стекло. Очевидно, крестьянам надо отбить их постоялый двор, не повредив ни мебели, ни пива. Ему еще не приходилось вести переговоры, имея в аргументах лишь пару бочонков пива, но все когда-то случается впервые.
Тут со двора раздался крик:
– Отпустите заложников!
Заложников? Это они о пиве? Гаффин вспомнил, что у него и впрямь есть как минимум один ценный пленник.
– Тащите тех двоих из подвала, – велел он, выходя на середину комнаты. – Похоже, мы все-таки выберемся отсюда, не повредив шкуры!
Когда люди Гаффина открыли двери подвала и попытались схватить Пруденс, она с отвращением увернулась от их рук и вышла из темноты погреба по собственной воле. Она моргнула несколько раз от света, хотя в гостиной было немногим светлее, чем в погребе, выбрала Гаффина и пошла на него, сжав кулаки.
Невзирая на мрачные лица своих людей Гаффин улыбнулся и приветливо кивнул приближающейся Пруденс:
– Тебе, должно быть, есть, что мне сказать, милая Пруденс?
Пруденс с ненавистью посмотрела на собеседника и перевела взгляд на среднюю пуговицу на его жилетке.
– Я тут подумала… – Она вытерла рукавом пыль с лица и снова посмотрела в глаза Гаффину. – Я тут подумала и решила, что нет мне никакого дела до этой стервы. Она небось смеется сейчас, что я положила глаз на его светлость.
