В объятиях страсти - Финч Кэрол (книга жизни .TXT) 📗

Слезинка скатилась по щеке, и она сдалась, излив горь­кие рыдания в подушку. Лицо Трейгера возникло перед глазами, Сирена прогоняла видение, но оно являлось вновь и вновь, не давая ей покоя.

Глава 15

Для Сирены, скрывавшей за улыбками тревогу, ок­тябрь тянулся с черепашьей скоростью. Она беспокоилась о муже, который до сих пор находился на подконтрольной врагу территории. Трейгер добывал сведения, общаясь с невоздержанными на язык лоялистами, и искал способ ото­мстить за смерть Натана.

Несмотря на все усилия Роджера, пытавшегося скра­сить ее уныние дружеским участием, Сирена остро ощуща­ла свое одиночество и беспомощность, а главное – отчаянно хотела увидеться с отцом и разрешить сомнения, которые Трейгер заронил в ее душу. Она должна была убедиться, что отец не предавал ее, но колебалась, сознавая степень риска, связанного с возвращением домой. Настойчивые предостережения мужа возымели свое действие, и Сирена научилась сдерживать свойственную ей импульсивность.

– Один из солдат, прибывших с подкреплением, хотел бы поговорить с тобой, – сообщил Роджер, окинув взгля­дом ее стройную фигурку.

Вопреки всем стараниям ему не удавалось скрыть свое восхищение и желание. Брат попросил его опекать Сирену, что оказалось сложной задачей, ибо Роджер по-прежнему видел в ней желанную женщину, а не невестку. Грейсон-младший отказался от девушки лишь потому, что чувство­вал притяжение, существовавшее между Сиреной и Трейгером. Не будь тот его братом, Роджер не стал бы деликатно устраняться.

– Какой-то солдат хочет поговорить со мной?

– Да, он видел тебя сегодня утром и узнал, – пояс­нил Роджер. – Джеймс Кортни утверждает, что вы ста­рые знакомые.

– Кортни – мой предшественник по работе в школе, – догадалась Сирена. – Где же он?

Роджер указал на дальний ряд палаток.

– Ты найдешь его на том конце. – И с надеждой взглянул на невестку. – Может, позавтракаем вместе после твой встречи с учителем? Мы могли бы съездить в деревню.

Сирена ответила ему любезной улыбкой, от которой он совершенно растаял, и сбежала вниз по ступенькам.

– С удовольствием, Роджер.

– Да, с удовольствием… и болью, – тихо произнес Роджер, наблюдая за грациозным покачиванием ее бедер исполненным томления взглядом, и в очередной раз пожа­лел, что она носит имя Грейсонов.

Сирена обернулась, явно забавляясь выражением его лица, и Роджер рассмеялся над собственным печалями.

– Ты не представляешь себе, как тяжело все время помнить, что ты жена моего брата.

Грустно улыбнувшись, Сирена посмотрела на золотое кольцо, украшавшее ее палец, и вздохнула: «Как жаль, что не Роджер похитил мое сердце!»

– Не намного тяжелее, чем мне забыть, что я совер­шила ошибку. Судьба жестоко обошлась с нами, Роджер. Наверное, я заслужила наказание за свои грехи, но для меня ты всегда останешься благородным рыцарем, к кото­рому я взываю, когда падаю духом.

– И которого поразила бы молния, если бы прекрас­ная дама узнала, что у него на уме в данный момент, – хмыкнул Роджер, переводя в шутку возникшую неловкость.

– Если бы я могла загадать три желания, первое из них было бы выйти замуж за человека, обладающего тво­ими качествами, которыми я искренне восхищаюсь.

Его губы дрогнули в улыбке.

– А как насчет других желаний, миледи?

Сирена хитро усмехнулась, озорные искорки сверкнули в изумрудных глазах.

– Я бы превратила Трейгера в лягушку.

– Так, ну а третье? – полюбопытствовал Роджер, посмеиваясь над ее мстительными фантазиями.

– Чтобы ему вечно бултыхаться в болоте без единого листа кувшинки, на котором он мог бы перевести дух.

Роджер расхохотался.

– Да ты, оказывается, злючка, – поддразнил он, любуясь оживленным выражением ее обычно грустного прелестного лица.

– Ты не единственный, кто так считает, – промолви­ла она, направляясь к палатке Джеймса Кортни.

Добравшись до противоположного конца лагеря, Сире­на заглянула в палатку и увидела двух мужчин, спящих на соломе.

– Джеймс? – тихо окликнула она.

Один из них приоткрыл глаза и приподнялся на локте, сонно улыбнувшись при виде молодой женщины.

– Привет, Сирена. Приятно встретить знакомое лицо. – Он вышел наружу и глубоко вдохнул свежий воздух. – Я удивился, когда заметил тебя сегодня утром в лагере. До меня дошли слухи о твоей дружбе с Натаном Хейлом, но в Нью-Рошели говорят, ты как сквозь землю провалилась. – Во взгляде Джеймса читалось благоговение. – Ты поступила очень смело, отстаивая свои взгляды перед лоялистами. – Он понурил голову, удрученно вздохнув. – У меня не хвати­ло на это храбрости. Я держал свои убеждения при себе, пока не присоединился к повстанцам.

– Мною двигала совсем не храбрость, – призналась Сирена. – Я вспылила и выложила все, что думаю, вме­сто того чтобы вовремя придержать язык.

Джеймс сочувственно улыбнулся и сжал ее руку.

– Ты пережила большую трагедию, Сирена. Я восхи­щен твоим мужеством и был очень расстроен, когда услы­шал о мистере Уоррене. Хотя мы и расходились во взглядах, он был достойным человеком. Я уважаю людей с твердыми принципами. – Джеймс посмотрел на Сирену с грустной улыбкой. – Наверное, тяжело не иметь возможности вер­нуться домой, чтобы отдать отцу последний долг.

Был? Почему он говорит об отце в прошедшем време­ни? Кровь отхлынула от лица, в горле пересохло, ноги стали ватными. Мысли ее смешались, она в смятении смот­рела на Джеймса Кортни.

– Я узнал об этом только вчера вечером. Власти на­шли убийцу мистера Уоррена?

Ее отец мертв? Погиб от руки неизвестного убийцы? Мозг отказывался признавать ужасную правду, слезы ту­манили взор. Вдруг вспомнились слова, произнесенные Трейгером перед расставанием. Он назвал ее дочерью дья­вола. Неужели пытался сказать, что предал отец? Неуже­ли Трейгер отомстил за Натана, убив Митчела Уоррена?

– Сирена? Боже мой, ты ничего не знала, да? – Джеймс готов был отрезать себе язык, сообразив, что явился вестником печальных новостей.

Сирена смотрела на него расширившимися от горя и ужаса глазами. А затем опрометью бросилась через лагерь и, когда ворвалась в свою комнату, разразилась надрываю­щими душу рыданиями.

Внезапно пушечный залп разорвал тишину. Сирена прислушалась к встревоженным голосам в холле и поспешила к окну, за которым поднялось облако пыли и дыма. Лагерь повстанцев атакован! Дверь распахнулась, и на по­роге возник Роджер с выражением холодной решимости, которое она часто видела на лице его брата.

– Идем, Сирена. Трейгер не простит мне даже цара­пины на тебе. Проклятие, мы не ожидали нападения рань­ше завтрашнего утра! Необходимо спрятать тебя в безопасном месте до начала фейерверка.

Трейгер… Ей сделалось дурно при упоминании его имени, но некогда было давать выход гневу, обуревавшему ее, когда она представляла себе, как Трейгер убивает отца. Сирена механически следовала за Роджером, стараясь не отставать, пока они пробирались сквозь толпу, собравшую­ся у штаб-квартиры Вашингтона.

Случилось то, чего Роджер больше всего опасался: ге­нерал Хау настиг патриотов, прежде чем они успели под­готовиться к атаке. Разведчики, прибывшие в лагерь, сообщили, что красные мундиры начнут наступление на рассвете. Но, судя по всему, тори решили расправиться с патриотами, не дожидаясь, пока они укрепят свои по­зиции.

Сирена содрогнулась, когда, выглянув из траншеи, уви­дела на горизонте бесконечные ряды британских солдат. От разрывов снарядов занялись соседние здания, земля сотрясалась, казалось, адское пламя рвалось из ее недр наружу. Вся жизнь промелькнула перед глазами Сирены. Едва она успела взять себя в руки, как мушкетная пуля просвистела совсем рядом и Роджер толкнул ее в грязь.

– Черт, неужели нельзя не высовываться? – сердито проворчал он, пристроившись рядом, и сунул мушкет ей в руки. – Ты умеешь обращаться с этой штукой?

Сирена молча кивнула, вцепившись в оружие.

– Нам пригодится каждый стрелок. Надеюсь, ты, как утверждает Трейгер, и в самом деле обладаешь твердым характером. Он тебе понадобится.