Как покорить маркиза - Грей Джулиана (библиотека книг TXT, FB2) 📗

– Благодарю, я чувствую себя великолепно и надеюсь оправдать ваши ожидания. Герцогиня Сотем была для меня как мать.

– Мы скорбим вместе с вами. Когда вы познакомились с семейством Сотем?

– Впервые мы встретились в доме моего дяди сэра Джона Уортингтона несколько лет назад. Естественно, дядя до сих пор поддерживает дружеские отношения с их сыном, маркизом Хэтерфилдом.

– Как вам кажется, вы хорошо знаете лорда Хэтер-филда?

Она бросила быстрый многозначительный взгляд в сторону Хэтерфилда. Едва заметная улыбка затаилась в уголках ее губ.

– Я знаю его достаточно хорошо.

Руки Стефани под столом непроизвольно сжались в кулаки; ей безумно хотелось дать этой леди пощечину, чтобы стереть самодовольную улыбку с ее лица.

Мистер Ферчеч улыбнулся. Все это они проговаривали с леди Шарлоттой, когда готовились к судебным слушаниям: о дружбе между их семьями, о ее восхищении характером Хэтерфилда и уверенности, что он не мог убить герцогиню Сотем. Он продолжил задавать вопросы со спокойной уверенностью, что услышит нужный ответ.

– Мне очень неприятно задавать столь неделикатный вопрос леди, но обстоятельства дела вынуждают меня сделать это. Подтверждаете ли вы, что между вами и лордом Хэ-терфилдом возникла определенного рода привязанность?

Глаза леди Шарлотты были по-прежнему устремлены на златокудрую голову Хэтерфилда.

– Подтверждаю.

– Это дружеское расположение, словно между братом и сестрой?

Он ожидал услышать: «Да, конечно». Именно так она отвечала мистеру Ферчечу на предварительном слушании, сказав, что всегда относилась к Хэтерфилду как к брату. Впоследствии Стефани пыталась предупредить Ферчеча, что это не тот случай, что леди Шарлотта – в чем она была совершенно уверена – испытывает к лорду Хэтерфилду истинную страсть, не имеющую ничего общего с братско-сестринскими чувствами. Удивленно взглянув на нее, Ферчеч сказал с явным отвращением: «Эта милая и невинная девушка? Как вы можете, мистер Томас?»

Но сегодня, давая показания в пропитанном июльской духотой зале суда в Олд-Бейли, она, бросив восторженный взгляд на Хэтерфилда, залилась румянцем, скромно опустила глаза и, глядя на свои руки, сказала:

– Я не могу дать определенный ответ на этот вопрос, мистер Ферчеч.

Зал ожил, с любопытством перешептываясь.

Мистер Ферчеч нервно кашлянул.

– Леди Шарлотта, вы хотите сказать, что не уверены в своих чувствах?

Она обратила на него умоляющий взгляд.

– Понимаете, я надеялась… До того, как он изменился и начал вести себя странно, стал непохожим на себя.

Мистер Ферчеч побелел, как его парик. Он взглянул на свои записи, в которых изложил, вопреки советам Стефани, свой идеальный план ведения допроса с триумфальной концовкой: «Свидетель ваш, мистер Дакуэрт».

– Ну, что ж. Так. Понятно. Давайте вернемся к тому трагическому вечеру двадцать первого февраля. Вы помните, в котором часу лорд Хэтерфилд появился на балу на Белгрейв-сквер, в доме своих родителей?

– Точно не могу сказать, но, думаю, около девяти часов вечера.

– Вы видели, как он вошел?

– Да.

– Вы можете сказать точно, где он находился в момент убийства?

– Я потеряла его из виду, в какой-то момент он исчез из поля моего зрения; знаете, так бывает, когда следишь за мячом. Но я встретила его позже наверху, в библиотеке.

От предчувствия беды у Стефани похолодело внутри.

– Что лорд Хэтерфилд делал в библиотеке?

Леди Шарлотта разгладила складочки на платье.

– Я не могу сказать.

И снова по залу пронесся взволнованный ропот.

– Но ведь он был чем-то занят, не так ли?

– Да, он был занят. – Леди Шарлотта взглянула на Стефани и улыбнулась, обнажив безупречные белые зубки. – Естественно, я сразу ушла, не желая беспокоить его и его спутницу.

– В котором часу это было?

– Около десяти часов.

С улыбкой облегчения на лице мистер Ферчеч повернулся к присяжным.

– Благодарю вас, леди Шарлотта. Думаю, этого вполне…

– Правда, я видела его позже, после этого, – сдержанно сказала она.

Пальцы Стефани замерли, намертво впившись в ручку. Она посмотрела на леди Шарлотту, затем на Хэтерфилда; вид у него был озадаченный.

– Я видела его наверху в половине одиннадцатого. Как раз незадолго до этого герцогиня прошла в свою спальню и попросила меня прислать к ней лорда Хэтерфилда. Мне не удалось его найти, и я поднималась по лестнице, чтобы сказать ей об этом, когда увидела, как он уходил по коридору и исчез за поворотом.

Зародившись в задних рядах, по залу снова пронесся ропот.

Ферчеч заложил руки за спину.

– Ясно. Благодарю вас, леди Шарлотта.

Она пожала плечами.

– Он шел с той стороны, где располагаются спальные комнаты, поэтому я решила, что он, должно быть, уже был у герцогини, и пошла по своим делам.

Тихий ропот перерос в гул взволнованно шепчущихся людей.

– Простите меня, – сказала леди Шарлотта. – На-деюсь, я не сообщила ничего такого, что могло бы навредить моему дорогому Хэтерфилду? Ибо я абсолютно уверена, что он не совершал этого преступления.

Судья ударил молоточком.

– Тишина в зале. Мистер Ферчеч, у вас есть еще вопросы к ее светлости?

Мистер Ферчеч достал из кармана носовой платок и промокнул бледные вспотевшие виски, затем приложил его к верхней губе.

– Жаркий выдался денек, не правда ли, Ферчеч? – посочувствовал мистер Дакуэрт.

– У меня больше нет вопросов, ваша честь, – сказал Ферчеч.

Глава 18

Кэдоган-сквер, Лондон

Февраль 1890 года

Завернув за угол Кэдоган-Гарденс, Стефани сразу различила в темноте знакомые очертания неприметной коляски лорда Хэтерфилда. На тротуаре рядом с ней маячила высокая фигура в черном. Девушка побежала.

– Садись, быстро, – сказал он и, взяв ее за локоть, задержался на мгновение, чтобы помочь девушке забраться внутрь. Кучер, восседавший на высоких козлах, некоторое время напряженно всматривался в темноту, но не заметил никакой опасности.

Только когда дверца, скрипнув, захлопнулась и коляска рванулась с места, Хэтерфилд вздохнул с облегчением и откинулся на спинку сиденья. Стефани положила ладошку на сиденье рядом с его рукой, но он не заглотил наживку. Ей пришлось довольствоваться теплом его тела, благо в коляске было тесно, и прикосновением бедра.

– Ты волнуешься? – спросила она.

– Волнуюсь? Да я дрожу как осиновый лист! Какая безумная затея! И как только я позволил тебе втянуть меня во все это? Не могу понять, почему Эшленд согласился помочь.

– Но никто, кроме нас, не знает об этом.

– Кроме нас, еще каждый член этой проклятой революционной группировки «Свободная…», как ее там.

– Кровь. «Свободная кровь».

– «Свободная кровь». Прекрасно. Да. Как я уже говорил, любой член этой бунтарской организации, которому на глаза попадется газета, узнает, что твоя сестра временно проживает на Парк-лейн в городской резиденции его светлости, этого проклятого интригана герцога Олимпии, и вполне вероятно, что за домом будет установлено наблюдение, если они уже не следят за ним. – Он скрестил руки на груди. – Как видишь, нет никакой опасности.

– Я уверена, что ты один стоишь их всех. Всех, слышишь.

– Не понимаю, с чего ты вдруг решила, что я какая-то героическая личность. Поверь, ты ошибаешься. В подобных делах меня даже профессионалом нельзя назвать. Я ни разу в жизни не был в настоящей переделке. Так, выполнил парочку поручений по необходимости. Легкие приключения, чтобы развеять скуку.

– Ха. Ты в любом случае не признаешься, что спас Британскую империю в одиночку.

Он поднял руку и скромно кашлянул в перчатку.

– Но я точно знаю, что мой дядя нанимает только лучших из лучших. У него глаз наметан на такие вещи. Возьми мисс Динглби. Она прекрасно выполняет свои обязанности как гувернантка, исправно пичкая нас целыми днями латынью и грейпфрутом, но на самом деле она нас защищает.