Наследство Валентины - Коултер Кэтрин (книги без сокращений txt) 📗
Она медленно встала с постели, стараясь не поддаться искушению откинуть простыню, и прошлась по комнате. Она ничуть не шатается!
Весело насвистывая, Джесси стащила сорочку и умылась в тазике с прохладной водой, стоящем на туалетном столике, постоянно оглядываясь на спящего мужа. Джеймс продолжал лежать неподвижно. Нет... кажется, простыня немного сползла.
Джесси шагнула к постели, остановилась и довольствовалась тем, что немного вытянула шею. Да, простыня теперь гораздо ниже! Она увидела тонкую полоску волос, слишком скоро, по ее мнению, исчезавшую под проклятой простыней. Живот у Джеймса оказался плоским, она уже знала это, но теперь с удовольствием убедилась. Тут его кожа была гораздо светлее, и она нашла зрелище завораживающим, хотя не понимала почему.
Джесси, все еще насвистывая, быстро оделась, в последний раз взглянула на Джеймса и неохотно покинула спальню.
– Миссис Кэтсдор?
– Господи, да это миссис Джеймс! Клянусь, вы похожи сегодня на прелестный летний букет! Яркий, душистый, готовый расцвести на солнце!
Джесси вспомнила наперстянку и улыбнулась:
– Ваш отвар – превосходное средство. Большое спасибо! Мне казалось, что я люблю шампанское, но оно меня едва не прикончило. Простите, что была недостаточно вежливой, когда приехала вчера. Как же я проголодалась!
– Еще бы, – сочувственно охнула миссис Кэтсдор, улыбаясь при воспоминании о том, как мастер Джеймс нес невесту на руках и та, тяжело обмякшая в его объятиях, казалась мертвой. Мертвой, ха! Скорее уж мертвецки пьяной!
– У меня готова овсянка. Мастер Джеймс говорит, что вкуснее не сыщешь во всей Англии и колониях! Это все мед! У меня особый рой пчел, и я никому не открываю, где находятся ульи. Их всего три, а сколько меда! Садитесь, миссис Джеймс, и я накормлю вас до отвала.
Джеймс проснулся, как от толчка. Ему приснилось, что он целует женщину, которая тихо стонет от наслаждения и повторяет, как он великолепен, когда ласкает и вонзается в нее, такой большой и могучий...
Джеймс ошеломленно встряхнулся. Типично мужской сон. Ничего больше. Всего лишь дурацкий сон. Однако что-то не так. Он в постели, но спит не справа, а слева. Он никогда не ложился справа, поскольку здесь его преследовали кошмары... хотя сегодня все оказалось не так уж плохо. Потом он вспомнил, что положил на кровать совершенно пьяную, как списанный на берег матрос, Джесси, а сам лег рядом. Ее подушка все еще была смята, одеяло откинуто.
Сама Джесси исчезла.
– По крайней мере она не умерла, – объявил Джеймс в пустоту, поднялся и надел халат.
Час спустя он отыскал жену в конюшне. Она расчесывала гриву Эсмеральды, болтая при этом с Зигмундом так непринужденно, словно знала его всю жизнь. Прежняя Джесси натянула бы бриджи, на этой же было светло-голубое платье из плотного ситца, простое и удобное. Так вот каков рабочий костюм новой Джесси!
Она заплела косу и заколола ее на голове. Пушистые «ручейки» лениво вились над ушами. Интересно, захватила Джесси с собой в Англию старую кожаную шляпу?
– Доброе утро, – поздоровался Джеймс.
– Доброго вам утречка, мастер Джеймс, – произнес Зигмунд, продолжая чистить копыто Бертрама. – Камешек застрял. Ага, вот он. Подлая штука. Все из-за того, что много проехали вчера, верно? Молодец, старина, молодец, теперь все хорошо.
– Доброе утро, Джесси. Кажется, вчерашние излишества на тебя не очень подействовали.
Джесси с нетерпением ждала этой минуты. Джеймс сказал, что, как только с неприятным делом будет покончено, они вернутся к прежним отношениям. Похоже, так оно и есть.
Джесси широко улыбнулась.
– Правда, Эсмеральда просто неотразима? Ну вот, она готова к прогулке, Джеймс. Хочешь присоединиться ко мне? Мы могли бы попробовать свистеть дуэтом.
– Нет, Бертрам, держись подальше от Эсмеральды, – остерег Зигмунд.
– Она нещадно дразнила его вчера, – заметил Джеймс.
– Зато сегодня она на него внимания не обращает, уж это точно. Течка кончилась, и она даже укусила беднягу Бертрама только потому, что он попытался проявить к ней немного дружелюбия, – пояснил Зигмунд.
– Женщины, что поделаешь, – покачал головой Джеймс. – Джесси, я не смогу поехать с тобой. Сегодня приедет мистер Де Витт с кобылой, которую должен покрыть Минотавр.
Джесси пожала плечами, оседлала Эсмеральду и ускакала. Джеймс долго смотрел ей вслед.
– Не волнуйтесь, мастер Джеймс, миссис Джеймс знает, что делает. Я провел ее по конюшне и познакомил со всеми еще раз. Она поговорила с каждой лошадью, всех оделила сахаром и так мило погладила! Клянусь, они ее запомнили и столпились вокруг, как ребята малые. Никогда не встречал женщину, которая столько знает о лошадях. И так здорово с ними обращается! Им даже в голову не приходит взбрыкнуть! Ни одна не отвернула головы, как они обычно делают, когда не доверяют кому-то.
– Вам следовало бы видеть ее на беговой дорожке.
Зигмунд недоверчиво фыркнул:
– Вот это да! Скачки, говорите? Эта рыжеволосая крошка еще и жокей? Да вы, должно быть, смеетесь, мастер Джеймс! Конечно, она умеет обиходить лошадь, не жалуется и не ноет, но скачки?! Эта славная маленькая леди?!
– Плохо вы ее знаете, – вздохнул Джеймс и, хлопнув Зигмунда по костлявой спине, отправился посмотреть на Минотавра.
– У нас шесть жеребцов и три кобылы, – объяснял Джеймс, передавая Джесси чашку с компотом из крыжовника, последним увлечением миссис Кэтсдор.
Баджер в одну из редких минут слабости, когда все четверо надоедливых «зануд» пытались притащить Джеймса к алтарю, сообщил ей рецепт, и теперь она варила компот вот уже третий день подряд.
– Минотавр покрыл кобылу Де Витта, чудесную маленькую лошадку от Томликинса из конюшни Крофтсов.
– Я читала «Справочник родословных». Джеймс, здесь все прекрасно организовано.
– Самое главное – разбираться в генеалогии лошадей и поддерживать чистоту крови. Я не раз говорил с участниками скачек в Балтиморе, и все почему-то уверены, что родословная не важна. Они довольствуются устными свидетельствами и не требуют доказательств.
– Заставь Ослоу все записывать.
– Неплохая мысль! Тебе нравится компот из крыжовника?
– Вкусно. Однако Баджер как-то сварил его, и каждый, кто пробовал, просто сознание терял от восторга.
Джеймс весело ухмыльнулся.
– Я рад, что ты не умерла, Джесси. Ты была хорошим другом и источником невыносимого раздражения слишком долго, чтобы оставить меня одного.
– Ты знал, что я не умру. И позволил мне разыгрывать дурочку!
– Да, прости меня, но ты была так свято убеждена, что настал твой час. Клянусь, я даже ни разу не рассмеялся.
– Ты спал со мной в одной постели, Джеймс.
– Да, и что? Собственно говоря, это моя постель.
– Кошка графа, Эсме, однажды спала со мной. Я нечаянно придавила ее, она взвыла, зашипела и удрала. И больше не вернулась.
– Ей нравится спать на груди у Маркуса и перебирать его волосы. Иногда он просыпается с воплем.
Джесси лениво покатала по тарелке горошины и вновь принялась за компот.
– Что мы будем делать?
Джеймс поднял брови.
– Можешь помочь Зигмунду и мне с лошадьми.
– Конечно, с удовольствием, но я не это имела в виду. Что мы предпримем насчет... того, другого?
– Чего другого?
– Джеймс, я не позволю тебе снова надо мной издеваться. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Я совершенно не помню, как ты взял меня, а когда сегодня проснулась, у меня ничего не ныло и не болело. Я взглянула в зеркало и обнаружила, что ничуть не изменилась.
– Ах, это...
Джеймс сосредоточенно рассматривал большой палец, на подушечке которого желтела огромная мозоль. Только через несколько минут он поднял глаза на жену. В этот миг она как никогда походила на новую Джесси, и волна неудержимого вожделения внезапно захлестнула его. Всего лишь утром, вернувшись с прогулки, она выглядела прежним сорванцом – волосы взлохмачены, шляпка свисает на лентах с луки седла, а сама Джесси сидит не как подобает леди, боком, а по-мужски и хохочет, рассказывая ему обо всех проделках Эсмеральды. Прислушиваясь к легкомысленной, жизнерадостной болтовне, Джеймс тупо думал, как невероятна сама мысль о том, что можно обладать этой девчонкой, которую он вот уже столько лет считает младшей сестрой.
