Очарованный принц - Марш Эллен Таннер (библиотека электронных книг .txt) 📗

— Ступай-ка ты в замок, — говорила эта женщина, по всей видимости, обращаясь к своему мужу, с которым они совещались, стоя над Джемминой постелью. — Беги бегом да разыщи лэйрда. Скажи, мол, женке его плохо.

— Так разве Макджоувэн женился? — не веря своим ушам, переспросил мужчина.

— Ну да. А нам велел держать язык за зубами.

— Вот как? — судя по тону, мужчину не очень-то удивила подобная новость. — И взаправду пора, а то все-то он в игры играет! Ай-яй-яй! А я как есть устал на поле, милая ты моя. Ну да что ж поделать — побегу, сделаю, как ты говоришь.

И позже:

— Миссис Сатклифф, моей жене необходим полный покой.

Это уже голос Коннора. Грубый и резкий, он так и сочился гневом.

— Вы должны позаботиться о том, чтобы ее ничто не беспокоило до тех пор, пока я не вернусь.

— Да, конечно, сэр.

— И удостоверьтесь, пожалуйста, в том, что все вещи моей жены с фермы старого Додсона перевезены в замок. Я уже предупредил обо всем Макнэйла, но хочу, чтобы и вы были в курсе. Для моей жены это очень важно.

— Я все поняла, сэр. И… мы ужасно сожалеем о том, что не оказались на месте, когда вы приехали сюда в первый раз, сэр. Мистер Макнэйл сказал, что ваш кузен поставил повсюду своих людей, в то время как мы…

— Все ясно, миссис Сатклифф. Можете ничего мне не объяснять. Я уже сам докопался до истины. А теперь будьте так любезны…

Больше Джемма ничего не помнила. Все смешалось под покровом тьмы и боли. Однако и этих обрывков разговоров было достаточно, чтобы уверить ее в том, что Коннор на самом деле является хозяином Гленарриса. Их вполне хватило и для того, чтобы в ее несчастной голове снова закопошилась целая масса вопросов. Если Коннор не потерял ясности рассудка — как она всерьез опасалась, — то с какой стати ему приспичило явиться в Англию в облике одного из своих крестьян, чтобы жениться на ней? И зачем он вообще женился, если теперь было ясно, что он достаточно богат и без ее приданого? Почему он так упорно продолжал лгать и притащил ее на полуразвалившуюся ферму, вместо того чтобы привезти сразу в замок?

Да потому что происходит что-то совершенно непонятное, устало заключила Джемма. Совершается какая-то ужасная ошибка.

Ей надо поговорить с кем-нибудь, чтобы выяснить, что же все это значит. Но не с Коннором. Она пока не в силах посмотреть ему в глаза.

«Что же мне делать? — в отчаянии размышляла Джемма. — Что теперь со мной будет?»

Но тут она почувствовала, что силы изнуренного потерей крови и болезнью организма иссякли, и она засыпает. Блаженное забытье успокоило бурю бушевавших в ее мозгу беспорядочных мыслей. Она провалилась в пучину беспамятства, позабыв и про Коннора, и про все остальное.

Очнувшись, Джемма увидела, что дождь льет по-прежнему, но за окном сгустилась тьма. На столике возле кровати горела свеча и стоял принесенный кем-то поднос с легкой закуской и бокалом вина. Она не была голодна, только ужасно хотелось пить, однако при мысли о вине ей чуть не стало дурно. Вместо этого она отпила воды из кувшина для умывания — по крайней мере на вид она казалась свежей. Так и не притронувшись к еде, она откинулась на подушки.

И снова на нее навалилось тяжелое забытье, в котором ее не покидало чувство боли и утраты. До самого утра она беспокойно металась в постели, зовя Коннора. В какой-то момент она ощутила чье-то присутствие, однако протянувшиеся к ней руки не принадлежали той женщине, что так заботливо ухаживала за нею в деревне.

— Коннор? — прошептала она, сгорая от желания увидеть его.

— Тише, милая, — раздался низкий уверенный женский голос.

— Где… где он?

— В Эдинбурге.

— А когда он вернется? — капризно, словно избалованный ребенок, спросила она.

— Может, и сегодня. Тише, милая, поспите еще чуток. Проснувшись, Джемма обнаружила, что комнату заливает дневной свет, а набухшую кровью повязку между ног кто-то сменил на свежую. Она заставила себя взглянуть на нее, но не нашла следов новых кровотечений. Со стоном облегчения она опустила голову на подушку. По крайней мере хоть это кончилось.

С трудом повернувшись, она увидела, что вчерашний ужин убрали, и теперь на столике стоит новый поднос На сей раз Джемма заставила себя поесть яичницу с хлебом, а вот копченую рыбу оставила нетронутой. Чай оказался еще горячим — значит, завтрак принесли совсем недавно. Интересно, что же за незримые слуги так заботились о ней?

Джемма как раз покончила с завтраком и принялась внимательно осматриваться, когда в дверь громко постучали. Она уселась в кровати, еле переводя дыхание. Может быть, это Коннор?

— Кто там? — нерешительно спросила она тихим, хриплым голосом.

— Ха! — раздался не менее хриплый смешок.

Дверь распахнулась во всю ширь, и в комнату проковыляла морщинистая старуха с острым взглядом темных глаз и не менее острым носом. Наверное, некогда она была довольно высокой особой, но годы безжалостно скрючили ее стан. Она, словно мумия, была закутана в многочисленные слои теплого пледа, скрепленного на плече опаловой брошью невероятных размеров. Черные, зеленые и синие клетки шотландки чередовались в том же порядке, что и на юбках подвыпившей троицы, которая когда-то так разозлила Коннора своим появлением у них на ферме.

Джемма уселась попрямее. Вот, стало быть, цвета клана Макджоувэнов. А этот нос! Вряд ли нечто подобное можно было найти где-нибудь еще, только среди членов их семейства — значит, старая карга наверняка приходится родней Коннору.

— Вы проснулись, — утвердившись посреди комнаты и тяжело опираясь на трость с золотым набалдашником, изрекла старуха. — И как я вижу, уже поели. Хм-м-м. Похоже, вы все-таки выжили.

— Так это вы ухаживали за мной? — неловко поинтересовалась Джемма.

— Хи-хи-хи! — хрипло рассмеялась старуха. — Девочка, да разве я похожа на гили [2]?

— П-прошу прощения. А кто такая «гилли»?

— Ах-ха-ха! Я уж и забыла, что ты из сассенахов [3]! То есть, англичанка по-вашему. А гилли по-нашему значит служанка! И уверяю тебя, милая девочка, что никогда ею не была!

Да уж, ее вряд ли можно было в этом заподозрить. Несмотря на ветхость, в каждом ее движении проглядывала прирожденная аристократка. А за любой из сверкавших на ее скрюченных пальцах бриллиантов можно выручить денег достаточно для того, чтобы выплачивать пожизненное содержание для целого полка слуг, подумала Джемма.

К несчастью, сей антиквариат явно не имел желания представиться более подробно. Она молча подковыляла к самой кровати и уставилась на Джемму. От ее выцветшего пледа исходил тяжелый запах лаванды и шариков от моли. Старуха была такой худой и скрюченной, что ее седая макушка едва доставала до края матраца. Впрочем, встань Джемма рядом, результат был бы тот же: кровать поражала не только своими размерами, но и высотой, взобраться на нее можно было только с помощью лесенки. И если бы вместо полога это громадное ложе окружали деревянные панели, из него можно было бы устроить просторный кабинет.

— Не очень-то велика персона, как я посмотрю, — задумчиво проквакала старуха. — У меня есть кошки покрупнее этой пигалицы. Ха! Зато сильна духом, а? — воскликнула она, заметив, как Джемма нахмурилась. — Ну оно и. не могло быть иначе, коль ты решилась выйти замуж за моего дорогого племянничка.

— Вашего племянника?

Темные глаза, поразительно живые для такого старого лица, светились лукавством.

— Да вроде бы его следует называть именно так. Я — Мод Макджоувэн. И мой братец Джеймс приходился дедом и Коннору, и Джечерну. Ага! — снова воскликнула она, видя, как изменилось выражение лица Джеммы. — Видать, он не сильно много рассказывал тебе про нашу семью, а?

— Да, не много.

— Ха! Он и семье ничего не сказал о том, что женился! Я ушам своим не поверила, хоть сестрица Джечерна клялась и божилась, что он признался ей в этом сам. Наш Коннор? Женился? Вот почему я решила, что лучше всего самой поехать и удостовериться. Она потыкала Джемму концом своей трости.