Блестящая партия - Хенли Вирджиния (книга жизни .txt, .fb2) 📗

— Неужели на вас напали по дороге? — испуганно спросила Луиза.

— Напали на меня, да еще как. Но это был не разбойник с большой дороги, а английский герцог.

Луиза отвела Джорджину в свою комнату, попросила экономку распорядиться, чтобы приготовили ванну. Пока сестра была в ванной, Луиза открыла гардероб и достала одно из своих самых красивых дневных платьев. Она положила платье на кровать и добавила к нему белье, чулки и подвязки.

Наконец Джорджина вышла из ванной и вернулась в комнату сестры.

— Я едва не соскоблила с себя кожу, пока не поняла, что это бессмысленные попытки.

Она надела нижнюю юбку, потом натянула чулки и подвязки.

— Скажи же, что случилось, — проговорила Луиза приглушенным голосом.

— По предложению матушки я поехала в Кимболтон отпраздновать день рождения Сьюзен. Могла ли я знать, что это был мерзкий заговор, цель которого — бросить меня в объятия Френсиса Расселла!

Луиза опустилась на кровать. Широко раскрыв глаза, она ждала, что будет дальше.

— Просто не могу поверить, какой я была наивной. Когда герцог появился на праздничном обеде, я была неприятно удивлена. Я упрекнула Сьюзен, она переложила вину на Уильяма. А потом я пережила самое сильное потрясение в своей жизни. Бедфорд вошел в мою комнату и запер дверь. Ключ, по его словам, дал ему Уильям.

— Герцог тебя изнасиловал! — прошептала Луиза.

— Он накинулся на меня и чуть было не изнасиловал. А как ты догадалась?

Луиза побледнела как мел.

— Он… он… он принудил меня.

— Он что?!

— Френсис Расселл принудил меня. Я… я не сопротивлялась. Я думала, он хочет на мне жениться.

— Почему ты мне ничего не сказала?

— Мне было очень стыдно. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал об этом. Этот мерзавец тут же потерял ко мне всякий интерес, и моя репутация погибла бы навсегда, скажи я что-нибудь.

— Когда это случилось? — Джорджина была просто потрясена.

— Это случилось в доме Сьюзен и Уильяма… но не в Кимболтоне… в их лондонском доме в Уайтхолле. Матушка заручилось поддержкой Манчестера в своих матримониальных планах. Мне не нравится Уильям Монтегю.

Голос ее надломился; она закрыла лицо руками и расплакалась.

Джорджина обняла сестру.

— Луиза, милая, мне так жаль. Плачь… тебе нужно выплакаться.

Она баюкала сестру, пока ее рыдания не стихли. Луиза вытерла глаза:

— Как тебе удалось вырваться от него?

— Я ударила этого похотливого хряка бутылкой шампанского по голове. И очень удивилась, когда он потерял от этого сознание.

— А ты не думаешь, что могла его убить?

— На такое и надеяться нечего!

Джорджине удалось вызвать на лице сестры слабую улыбку.

— Я так соскучилась по тебе, Джорджи.

— Знаешь, я поживу у тебя немного. Завтра Тоби вернет карету в Лондон. Если я встречусь с матерью прямо сейчас, я взорвусь как вулкан.

— Мне нужно было все-таки что-то рассказать. Если бы мама знала, что случилось со мной, она ни за что не толкнула бы тебя в его объятия.

— Ты ни в чем не виновата, Луиза. Мне кажется, мать принесла бы в жертву что угодно, лишь бы сделать меня герцогиней Бедфорд.

Джорджина надела красивое платье из шелка цвета лаванды, которое приготовила для нее Луиза, и они наконец сошли вниз.

Чарлз Корнуоллис вышел из библиотеки, где занимался счетами.

— Леди Джорджина, как я рад, что вы приехали навестить нас. — Щеки его порозовели. — Луиза скучала по вас.

— Большое спасибо, Чарлз. Броум-Холл очень гостеприимен.

— Клянусь Юпитером, ваши вкусы очень похожи. Я уверен, что у Луизы есть совершенно такое же платье, как то, что надето на вас.

— Вы правы, Чарлз. Как вы наблюдательны! — сказала Луиза, украдкой глянув на сестру.

Глава 21

Френсис Расселл, прижимая руку к боку, медленно прошел по своей библиотеке и опустился в кожаное кресло, стоящее позади письменного стола красного дерева.

Мистер Берк, привыкший к приездам герцога во всякое время дня и ночи и в каком угодно расхристанном виде, подошел к дверям.

— Вам что-нибудь угодно, ваша светлость?

Френсис указал на бренди, стоявшее на столике. Мистер Берк поставил графин и бокал на письменный стол.

— Что-нибудь еще, ваша светлость?

Герцог указал на дверь. Берк поклонился и вышел.

Френсис налил себе полный стакан и осушил его залпом. Спустя несколько минут он перестал чувствовать пульсирующую боль в паху, но удар по самолюбию и гордости все еще ощущался и был невыносим. Френсис выругался и поднес графин к губам.

Ни одна женщина еще не отвергала его. Это выходило за рамки его понимания — чтобы какая-то особа смогла устоять перед ним, особенно та, которую он вожделел и которую выделил из всех прочих. В голове у него просто не укладывалось, что Джорджина Гордон не хочет его.

«Она отказалась стать моей любовницей, потому что я не женился бы на ней, если бы она ею стала, — сообразил он. — Она швырнула в меня именем Марианны. Другие женщины в моей жизни — вот что на самом деле ее останавливает. Джорджина проницательна не по годам и считает, что я никогда не сделаю ее герцогиней Бедфорд, если она мне отдастся».

Эта мысль успокоила его и пролила бальзам на уязвленную гордость. Он сделал еще глоток бренди, и когда по телу разлилось успокаивающее тепло, вспомнил, как пришел в сознание в ее спальне и увидел, что она исчезла. Он понял, что между ними произошла отчаянная борьба — его раны и ушибы служили тому доказательством. И чтобы не выслушивать упреков от герцога Манчестера, он на рассвете уехал из Кимболтона.

— Бог знает, что она наговорит сестре. Лучше я сообщу о своих намерениях Уильяму Монтегю.

Френсис вынул из ящика стола лист бумаги со своим герцогским гербом, окунул перо в чернильницу и написал:

«Дорогой Уильям!

Благодарю вас за теплое гостеприимство.

Считаю своим долгом сообщить вам, что мои намерения касательно вашей свояченицы совершенно благородны. Хочу признаться, что просил леди Джорджину стать моей женой. Хотя она и поклялась, что любит меня, но принять мое предложение отказалась из-за моих отношений с миссис Палмер. Я искренне намерен устранить препятствие, мешающее леди Джорджине согласиться на брак со мной, и уверяю вас, что покончу с этой связью.

Мне бы хотелось, чтобы вы передали ей мое обещание, что, вернувшись в Лондон, я буду действовать, строго соблюдая этикет. Я нанесу официальный визит герцогине Гордон и — с разрешения Джорджины — открыто сообщу о нашей помолвке.

Френсис Расселл, герцог Бедфорд».

Он сложил письмо, надписал адрес на конверте и запечатал его восковой печатью. Снова подкрепившись бренди, он вынул из ящика стола какую-то книгу. Это был личный дневник, в котором он описывал во всех подробностях свои интимные свидания. Смесь сладострастных слов и обильных возлияний привели к тому, что он перестал отличать реальные события от воображаемых. Он перечитал страницы дневника, его естество ожило, и к нему вернулась вера в свои мужские достоинства. Он окунул в чернильницу перо и написал наверху чистой страницы «Джорджина». Потом погрузился в безумный полет воображения, описывая, как юная красавица страстно полюбила его за несравненное умение соблазнять. Во всех непристойных подробностях он описывал, как возбудил в ней страсть и заставил ее умолять, чтобы он овладел ею.

* * *

Позже в этот день, когда пришло письмо от герцога Бедфорда, Монтегю прочел его и пошел искать Сьюзен.

— Кажется, Френсис все-таки не увез Джорджину в Уоберн, как мы подумали с тобой. Судя по его письму, эта проницательная малышка продержала его на расстоянии и даже не дала овладеть ею.

— Откуда ты знаешь?

— Очевидно, она отказалась раздвинуть для него ножки, пока он не избавится от миссис Марианны Палмер. Френсис так жаждет переспать с Джорджи, что хочет предложить ей супружество. Джорджина заставила его покориться.