Роузлинд (Хмельная мечта) - Джеллис Роберта (читать книги онлайн полностью txt) 📗
Потеряв интерес к обсуждению, Ричард предложил всем пройти в зал для танцев, так как давно уже было пора вернуться туда. Невеста может неправильно понять их отсутствие и обидеться на то, что многие гости, включая ее мужа, удалились. Было назначено время встречи на следующий день для обсуждения вопросов, связанных с предстоящей кампанией.
Как только королева прошла вперед, опираясь на руку сына, Элинор направилась к Саймону. Тот осторожно взглянул на нее, не зная, не будет ли она негодовать по поводу выбора короля использовать его, Саймона, который, по мнению Элинор, принадлежал только ей. Но у Элинор уже было время, чтобы справиться со своими чувствами, и она думала сейчас только о том, может ли она хоть чем-нибудь уменьшить опасность, которой будет подвергаться Саймон.
– Не могу сказать, что меня обрадовало это известие, – начала она мягко.– Мне будет не хватать тебя. Однако, – быстро добавила она, пока Саймон не успел ничего возразить ей в ответ, – эта кампания решит и одну из моих проблем.
– Вообще-то предполагается, что я решаю твои проблемы, – сказал, смеясь, Саймон. Ему льстило предложение Ричарда, так как это лишний раз доказывало доверие короля. И, нисколько не сомневаясь в том, что Ричарду не было равных в ведении открытого боя или в организации осады, Саймон знал, что ему скорее, чем Ричарду, удастся успешно подавить мятеж в Уэльсе, так как он лучше других знал особенности местности и тактику малого боя. Но это удовлетворение не мешало ему, однако, быть в некоторой растерянности от того, как все это воспринимает Элинор. Ее замечание – Саймон снова в душе поблагодарил лорда Рэннальфа за ее воспитание – он воспринял с таким облегчением, что даже почувствовал легкое головокружение.
– Ну конечно, это зависит от тебя, – согласилась Элинор.
За разговором они прошли во двор замка, где легкий ветерок, доносивший душистый аромат ночных цветов из сада, кружил головы. Элинор сжала пальцами запястье Саймона. Она заслуживала поощрения за то, что соблюла все правила игры и не выдала своих чувств, когда король резко заметил, что она довольна своим опекуном.
– Пойдем в сад, ночь такая чудесная, – предложила Элинор.
– Элинор, – начал Саймон с подозрением.
– Нет, нет, – запротестовала она.– Я думаю, ты одобришь то, что я собираюсь предложить, но в деле военных действий, ты же знаешь, я тебе не судья.
Да, это было так, она никогда не вмешивалась в военные дела Саймона. Саймон послушно последовал за ней. Он был счастлив от мысли о том, что увидит глаза Элинор в лунном свете, – это останется у него в памяти и будет согревать его в недели и месяцы военного похода.
Когда Элинор остановилась у клумбы с лавандой, он остался стоять, не приближаясь к ней. Этот сад, и ночь, и аромат лаванды, и близкая разлука – все было опасным соблазном. Птицы молчали, но раздавалось пение цикад, и в этом таинственном мраке все казалось покрытым серебром, даже лицо Элинор, освещенное луной. Когда она подняла на него свои глаза, они были бездонными темными озерами, в которых можно было утонуть. Саймон еле сдерживал себя от желания.
– Если мое предложение совпадает с твоим желанием, мой господин, я напишу сэру Андрэ, чтобы он отправил дополнительный отряд вооруженных рыцарей из замка Роузлинд. Куда и когда – это скажешь ты, – сказала Элинор ровным, бесстрастным голосом, каким она всегда обсуждала деловые вопросы.– Так как я нахожусь под опекой короля и думаю, что королева будет держать меня при себе, нет необходимости в большом отряде для защиты замка Роузлинд. Воины только едят и пьют, не зная, чем занять себя, ссорятся или притесняют серфов. Я думаю, будет разумно послать их с тобой в Уэльс.
Волшебная ночь, сладкий пьянящий воздух, неземная красота Элинор в лунном свете так не вязались с ее ровным бесстрастным голосом, что Саймон разразился смехом. Обезоруженный, он подошел ближе. Элинор тоже сделала несколько шагов к нему, положила руки ему на грудь – и посмотрела на него в удивлении. Прикосновение ли, или движение рук, похожее на сопротивление, которого на самом деле не было, полуоткрытые губы, которые словно хотели спросить то, что так и не будет спрошено, – все это вихрем закружило Саймона и лишило его рассудка.
Его смех прервался внезапно, он наклонился к лицу Элинор, его губы жадно потянулись к ее губам.
Десять долгих дней и ночей после того поцелуя на поле кровавой битвы Саймон мучился от ужаса при мысли о том, что Элинор не может полюбить его, и от надежды, что она все же его любит. Но он старался отогнать эти мысли прочь. Саймон не обнял Элинор. Если она подарит ему прощальный поцелуй – это будет означать одно, но если она подарит ему поцелуй страстный – это будет уже совсем другое.
Для Элинор не было никаких сомнений, каким поцелуем ответить Саймону. Она подняла руки и обвила ими шею Саймона. Ей не надо было повторять, когда приоткрыть губы и что делать с языком. Она хорошо усвоила этот урок. Пока им было достаточно долгого поцелуя. Хотя Саймон хорошо знал, что такое страсть, любовь была для него таким же новым чувством, как и для Элинор. Впервые в жизни его больше заботило то, чтобы, прежде всего Элинор было хорошо.
Для Элинор это было удивительное повторение чуда. Часто, когда она танцевала с Саймоном, или разговаривала с ним, или просто смотрела на него через всю залу, полную людей, ее сердце трепетало в груди, но за этим не наступало обволакивающего чувственного томления плоти. Она уже начинала сомневаться в том, что бывают такие ощущения, считая, что это все придумывают. Сейчас у нее не было сомнений на этот счет. Тепло губ Саймона проникло в нее, руки стали вялыми и податливыми, но продолжали крепко сжимать шею Саймона. Затем теплая волна прошла вниз, по груди, животу, бедрам. У Элинор задрожали колени. Подчиняясь воле инстинкта и зову плоти, она буквально вдавила свое тело в тело своего возлюбленного.
На Саймоне в тот вечер не было военных доспехов. И он, и Элинор были одеты в легкие летние одежды. Тепло ее послушного тела возбуждало и зажигало его. Его руки мягко скользнули вдоль ее спины к ягодицам и сжали их, прижимая ближе к себе. Элинор раньше не приходилось наблюдать волнение мужской плоти, но она видела жеребцов, охотившихся за кобылами. И сейчас у нее не было сомнения по поводу того, что, пульсирующее и растущее, вжималось в нее. Но Саймон был слишком высок, и Элинор подтянулась повыше, так, чтобы направить это давление мужской плоти туда, куда она страстно желала. Это движение дало возможность Саймону на мгновение прервать поцелуй, чтобы сделать глоток воздуха. Жаждущие губы Элинор нашли его шею. Теперь даже тонкие шелковые одежды, которые разделяли их, были помехой. Нужно было подумать о том, как избавиться от них. И тут рассудок взял верх над зовом плоти и музыкой тела. Элинор не разрешит Саймону овладеть ею здесь, в этом саду. Кроме опасности, что на них наткнется еще какая-нибудь загулявшая парочка, будет не так-то легко объяснить такое долгое отсутствие на торжестве, а также пятна от земли и травы на платье.
Вдобавок ко всему, Саймон никогда не простит себе этого. У нее промелькнула мысль о том, не сдаться ли ей, а потом использовать свершившийся факт как орудие, которое поможет им пожениться. Но она тут же отмела эту мысль, зная, что она не сработает. Может, это и поможет им пожениться, но Саймона будет преследовать чувство вины, и, в конце концов, это может стать преградой их счастливой семейной жизни.
Элинор развела руки и обняла ими лицо Саймона. На минуту он подался ближе, слепо ища ее губы, но только на минуту. Он открыл глаза; руки его беспомощно опустились. Он застыл, глядя на нее, он едва дышал. Элинор улыбнулась:
– Только не спрашивай: «Что я сделал?» – сказала она дрожащим голосом.– Ответ будет таким же: ничего. Ты мне ничего не сказал и не подарил мне взгляда, полного любви.
Саймон провел рукой по волосам.
– Нет, – сухо согласился он с ней.
В этом кажущемся спокойствии, с которым он согласился с ней, таилась опасность. Саймон не был человеком, спокойно принимающим то, что считает бесчестным. Элинор облизала свои немного припухшие губы.
