Рыцарская честь - Джеллис Роберта (книги серии онлайн TXT) 📗
Херефорд улыбнулся Сторму с признательностью за Дружеский жест.
– Ну, ты достаточно взрослый, чтобы учить тебя, и великоват, чтобы водить за руку. Тогда пошли. Ждать больше нечего. – И когда Сторм направился за конями, обратился к брату: – Если тебе придется упокоить меня в мире, поручаю тебе, Вальтер, выручить мою жену из замка, что бы ни произошло. И не горячиеь, не трать на них без нужды свои стрелы и мечи.
Как только они подъехали к месту встречи, мост со скрежетом опустился, ворота следом растворились, и навстречу выехали десять полностью вооруженных рыцарей. Сторм взглянул на них и наклонился к Херефорду.
– Мне и ехать сюда не стоило. Этот матерщинник, что выходил к нам из потайной двери, и есть де Кальдо.
Херефорд не откликнулся на попытку Сторма разрядить напряженность. У него было такое ощущение, будто какая-то неведомая сила неудержимо влечет его невесть куда. Хотя и много довелось ему пережить страхов и треволнений, несмотря на молодой возраст, нечасто посещало его такое неприятное чувство; пока до сих пор в пределах воли Божьей он сам распоряжался своей жизнью.
– Вы де Кальдо?
– Вы граф Херефорд?
– Отдает ваш хозяин мою жену и людей?
– Вы не вправе просить этого. Вы восстаете против своего короля, и ваша жена взята в плен. Безо всякого на то повода вы сожгли владения лорда Певерела и тем самым еще больше преступили закон. Но мой милорд великодушен, он не желает никому доставлять лишних страданий.
Сторм издал презрительный звук, нечто среднее между смешком и сердитым фырканьем. Херефорд держался невозмутимо. Дс Кальдо говорил ничего не значащие формальности и бросал на двоих друзей взгляды, полные зависти и злобы. Он продолжал:
– Поэтому, если вы отведете свое войско, возместите нанесенный ущерб и, конечно, уплатите разумный выкуп, лорд Певерел с удовольствием вернет вам вашу жену и людей.
Херефорд тронул поводья, собираясь повернуть коня назад.
– Ничего платить я не буду. Я пришел взять мне принадлежащее и отомстить за нанесенное оскорбление. Если только за этим вас послал сюда ваш господин, вы напрасно потратите свое и мое время. Это мне нанесен ущерб, и потом, кто бы я ни был, ни один человек не имеет права воевать с женщинами, а вы напали на них, от вас пострадали близкие мне люди, которые ничего вам не сделали.
– Высокие и громкие слова, лорд Херефорд, но бездоказательные. Ноттингем – неприступная крепость, и вам тут не стоит задерживаться. Гонцы моего господина отправлены к королю, и он будет здесь, когда вы еще ничего не успеете предпринять против нас. И еще. Лорд Псвсрсл велел передать, что, если вы нападете на нас, он убьет вашу жену.
У Херефорда все внутри перевернулось. К счастью, он и без того был бледен, так что цвет лица его не выдал, а контроль над собой он не терял и оставался бесстрастным. Даже малейший признак того, что его можно взять страхом за безопасность жены, что в личном плане это его беспокоит больше, чем в материальном или политическом, могло бы круто изменить разговор.
– Если хоть один волос упадет с головы леди Херефорд, я не пощажу здесь ни единого человека, кроме, быть может, вас и лорда Певерела. По крайней мерс его… или какую-то часть его я буду сохранять живьем много, много лет.
Тон, которым это было сказано, звучал так вежливо и ровно, что стоявшие сзади спутники де Кальдо инстинктивно прижались друг к другу. Холодок пробрал и Де Кальдо; сам палач и мучитель, он вздрогнул, вникнув в смысл сказанного. На свете существуют веши похуже просто смерти, а Херефорд, как известно, не бросает слов на ветер. Ходили слухи о том, как несколько лет назад он добивался признания такими способами, что старый и опытный специалист по выпытыванию Честер запросил пощады для жертвы. Тут де Кальдо приободрился. Он, конечно, знал, что у Певерела и в мыслях нет как-то повредить Элизабет, это прежде всего, а потом он оставался в убеждении, что сможет спасти свою шкуру, перебежав на другую сторону, если события примут дурной оборот.
– Вы глупы и упрямы, как осел, – насмешливо сказал он Херефорду. – Советую принять великодушное предложение лорда Певерела. Но лорд Певерел на меньшее тоже не согласен и уполномочил меня сделать еще одно предложение, чтобы сберечь жизни его и ваших людей, которые пострадают, будучи ни в чем не повинными. Вы говорите, что ущерб понесли вы; он говорит, что ущерб на его стороне. Пусть вас рассудит Бог. Констебль Ноттингемский предлагает вам поединок, и там вы решите, кто прав.
Всего мог ожидать Херефорд, только не этого. Он рот открыл от удивления.
– Певерел вызывает меня на поединок?
Де Кальдо рассмеялся.
– Не сомневаюсь, это соответствовало бы вашему мужеству: человек, на тридцать лет старше вас и давно отошедший от ратных дел. – Он говорил нарочито оскорбительным тоном. – Но даже в таком возрасте и состоянии он, вероятно, победил бы вас, у кого больше успехов на простынях, чем на поле брани.
Бледное лицо Херефорда вспыхнуло от ярости. Он знал, что его уязвляют умышленно, но гнев был инстинктивным и совладать с ним он не мог.
– Нет, дорогой лордик, – продолжал насмешливо де Кальдо. – Я предложил ему себя в поборника чести. Ага, это вам уже меньше нравится! И я сказал ему, что у вас не будет никакой охоты выйти в поле против настоящего мужчины, один на один, без своей армии, и что вы сразу угомонитесь. Так что давайте платите, что с вас просят, и уходите подобру-поздорову.
Сторм ухватил Херефорда за руку.
– Роджер, не надо! Тебе нельзя…
– Идет! – Херефорд тяжело дышал, с трудом сдерживая себя, чтобы тут же не кинуться на своего мучителя. Рука его была на рукояти меча. – Где и когда угодно. Называйте время и место.
– Погоди, – запротестовал Сторм, – как ты можешь доверять этому мерзавцу? Где гарантия, что в случае твоей победы он откроет ворота?
– А где гарантия, что в случае моей победы люди вашего лордика не налетят на меня? Наш риск одинаков.
Белый шрам лорда Сторма стал пунцовым от гнева. Мало кто осмеливался открыто выражать сомнения в его честности. Он скинул шлем, сорвал капюшон из кольчуги.
– Ты знаешь, кто я?
– Знаю. Ты чертово семя по имени Гонт. Ну и что? Будь ты хоть зверь, хоть демон, я не боюсь.
– Это мы еще посмотрим.
Сторм овладел собой, понимая, что чем больше их разозлят, тем труднее будет договориться об условиях, чтобы соблюсти интересы Херефорда. Явно де Кальдо пытался довести их до такой точки кипения, чтобы они потеряли голову. Но лучшим средством отомстить ему было навязать свои условия поединка.
– Пусть эта трусливая скотина, опозорившая некогда благородное имя, выведет леди Элизабет и людей лорда Херефорда под охраной, скажем, трехсот человек к восточному углу этого поля. Я соберу такое же количество своих воинов, моих, не Херефорда, они не будут вмешиваться без моего приказа, и поставлю у западного угла. Армию отведем за тот мост, и она будет стоять там. Тут вы можете сражаться.
Договориться удалось не сразу. Певерел рассчитывал, что разъяренный Херефорд сразу попадет в поставленную ловушку и согласится сражаться без всяких предосторожностей. Он всерьез намеревался в этих условиях предпринять как раз то, против чего предостерегал Сторм. Не сомневаясь в победе своего подручного, он тем не менее совсем не хотел ничем рисковать. Больше того, если победит Херефорд, он все равно будет жестоко изранен и не сможет атаковать замок, так что лучше ему будет держать Элизабет под замком. Но переспорить Сторма было невозможно, а Херефорд, уже к тому времени поостыв, поддержал Сторма.
Потом де Кальдо стал пытаться оттянуть время поединка на неделю. Могло статься, что Стефана поторопят и он подойдет до назначенного дня, разобьет Херефорда или заставит его отступить. Но и тут де Кальдо проспорил, потому что был совсем не алмазом в испытании на твердость. К тому же он сообразил, что, победив Херефорда без вмешательства короля, он добьется большего. Он уже мечтал о той минуте, когда граф будет ползать у него в ногах и молить о пощаде, и не хотел на неделю откладывать такое удовольствие. Поэтому он не упорствовал на собственных предложениях, пока дело не дошло до условий самого поединка. Тут он настоял на трех съездах с копьями и затем – бой на мечах или палицах. Сторм спорил долго и отчаянно, потому что Херефорд был неопытен в турнирных поединках, а де Кальдо слыл сильнейшим из сильных, но был вынужден уступить настойчивости де Кальдо и нетерпеливости Херефорда, с раздражением твердившего, что один или три съезда для него значения не имеют, потому что его защитит Господь. В конце концов лорд Сторм с досадой. махнул могучим кулаком, проворчав, что самому Господу время от времени не мешает руководствоваться здравым смыслом. Де Кальдо был доволен. Подходя к людям со своими мерками и в известной мере обманываясь внешней деликатностью Херефорда, он смотрел на своих оппонентов с презрением. Мало сказать, что он был от природы неумен, но еще страдал недугом всех глупых людей – не извлекать полезных уроков из своих просчетов: он уже позабыл, что за один день дважды был напуган одним взглядом Роджера Херефорда. Сразиться с Херефордом его толкало даже не тщеславие, а грубый расчет. Де Кальдо надеялся, что, заставив Херефорда вымаливать пощаду, он вынудит его отдать за свою жизнь приличную часть своего большого достояния. Это восстановит де Кальдо в положении военачальника, что было его заветным желанием.
