Жена на время - Тител Джули (полная версия книги txt, fb2) 📗

– Выбирайте любую игру, – повторил Рэкселл.

– В таком случае могу ли я предложить “ландскнехт” или “двадцать одно”?

– Вы меня удивляете, Толби! Всецело довериться слепому случаю? Целиком положиться на удачу? Вы так уверены в себе сегодня?

На самом деле Толби ни в чем не был уверен. Напротив, он чувствовал, что ему расставляют ловушку, но, в чем она заключается, сообразить не мог.

– Я не готов к игре, в которой создается банк, как, например, “фараон”, – медленно сказал он и поднял глаза на своего собеседника. – Интересно, вы ничего не имеете против “хэзарда”?

Глава семнадцатая

Рэкселл почувствовал себя как голодный, которого усадили за красиво сервированный стол, заставленный аппетитными, хорошо приготовленными блюдами, но, разумеется, скрыл свою радость и лишь улыбнулся непроницаемой улыбкой игрока.

– Я не против “хэзарда”, – бесстрастно сказал он, не спуская глаз с Толби, который встал и направился к письменному столу – достать из ящика коробочку для игры в кости.

– Вот и отлично, – кивнул тот. – Я так и думал, что эта идея придется вам по вкусу. “Хэзард” сочетает в себе утонченность и удачу, однако при данных обстоятельствах боюсь, что возникнет некоторая неловкость из-за отсутствия того, что каждый из нас собирается поставить на кон, отчего пропадет острота.

Рэкселл тихо рассмеялся.

– Оставьте ваши страхи, Толби! Не думаю, что бумажник при вас, так что вам не придется выкладывать деньги на стол. Если не возражаете, давайте сыграем на очки и тем самым добавим остроты, которая, как вы, верно, подметили, иначе пропадет. Предлагаю тысячу фунтов за очко.

Толби залпом осушил рюмку. Его рука слегка дрожала. Он медлил с ответом.

Рэкселл явно наслаждался ситуацией.

– Ну же, Толби! Мне известно состояние и собственных, и ваших финансов. Полагаю, вы могли бы дойти до пятисот очков без особого ущерба для себя. Конечно, я глубоко ценю тот факт, что вы не промотали мое состояние за время моего отсутствия, и не сержусь на вас за то, что вы окружили себя роскошью, приличествующей вашему положению. Более того, я склонен похвалить вас за те улучшения, которые вы произвели на моих землях. Но не вздумайте уверять, что не можете себе позволить сыграть со мной в кости.

– Не буду, – ответил Толби. Он уже достал коробочку и на мгновение задержался у стола. Какая жалость, мелькнула мысль, что ему не пришло в голову положить в один из ящиков пистолет! – Но я не привык – не обладая вашим опытом в этой области – играть по таким ставкам. Честно говоря, – продолжал он, постукивая отполированным ногтем по крышке коробочки из флорентийской кожи, украшенной орнаментом, изображающим позолоченный ключ, пронзенный веслом, – не представляю, почему я вообще должен играть с вами.

– Потому что, если проиграю, – пояснил Рэкселл, – я передам вам имеющиеся у меня документы, доказывающие необоснованность ваших претензий на мой титул и собственность.

– Вот как? Но я располагаю другими документами, подтверждающими мои права. Подозреваю, что вы блефуете.

– Было бы глупо с вашей стороны не предположить подобную вероятность, а я ни в коем случае не считаю вас глупцом.

– Тогда повторяю: с какой стати я должен играть с вами, да еще по таким высоким ставкам?

– Потому что я бросил вам вызов, – ответил Рэкселл. – Вы выбрали оружие, и я отказываюсь играть на что-либо другое.

– Ах да, вызов! Но подумайте, дорогой кузен! Если у вас имеются документы, о которых вы упомянули, почему вы предлагаете на них играть? Вам стоит только показать их, чтобы достичь своей цели, так я думаю! Нет-нет, я возражаю. Вы меня дурачите.

Рэкселл коротко, резко рассмеялся.

– Обдумайте собственные мотивы, Толби, и, возможно, вы поймете мои.

Толби рассеянно перевернул коробку и кинул оба кубика на стол. Выпала семерка. Как завороженный, он уставился на семь белых кружочков и медленно произнес, словно беседуя с собой:

– Неплохой результат… Может, это предвестник удачи? – Он поднял глаза. – Насколько я понимаю, вы стали заядлым игроком.

– Именно так! Между прочим, Толби, – непринужденно заметил заядлый игрок, – предупреждаю, что я способен мгновенно определить, утяжелены ли игральные кости, мне достаточно лишь подержать их на ладони.

Толби взглянул на своего врага с преувеличенным восхищением.

– Какие бесценные навыки вы приобрели!

Рэкселл понял, что ему будет нелегко уломать Толби. Тот должен заглотнуть крючок поглубже.

– Невольно совершенствуешься, вращаясь в кругах, состоящих из воров и нищих commedianti, – сказал он и с удовольствием отметил, что наконец-то безраздельно завладел вниманием Толби. – Мошенничество приняло такие масштабы, что честная игра находится под угрозой исчезновения. Особенно, к сожалению, в Италии. Однако я не буду останавливаться на печальной атмосфере упадка и распада, царящей в зарубежных столицах. Не сейчас, когда я нахожусь в Англии, где кодекс чести до сих пор в почете!

Так приятно вновь оказаться среди истинных джентльменов! Именно по этой причине я так озадачен вашим поведением. Вы же приняли вызов, и я удивлен, что вы отвергаете предложенные ставки. Боюсь, я не понимаю, почему вы пытаетесь – а я расцениваю это именно так! – дать задний ход. Но возможно, я несправедлив к вам и неправильно истолковал ваше желание… э-э… обсудить этот вопрос и тем самым усомнился в вашей порядочности, которая, я уверен, безупречна. Если так, примите мои глубочайшие извинения.

Толби остался равнодушен к явному намерению Рэкселла задеть его. Он никогда не придавал большого значения джентльменскому кодексу чести. Ему было совершенно ясно, какую цель преследует Рэкселл – разорить его. Однако тот произнес магическое слово commedianti, и Толби понял, что пути к отступлению отрезаны.

– Вы меня оскорбляете! – воскликнул он.

– Прошу простить! – Рэкселл насмешливо поклонился.

– Охотно прощаю. По вашему собственному признанию, этические принципы, принятые в тех кругах, в которых вы недавно вращались, весьма сомнительного свойства. Естественно, я заколебался, не желая окунаться, скажем, так, в мутные воды.

Рэкселл пропустил обидный намек мимо ушей. Он знал, как обернуть его себе на пользу.

– Какая глупость с моей стороны! Я должен был предвидеть, что мои принципы будут подвергнуты сомнению после стольких лет, проведенных за границей, среди иностранцев, в этом вы совершенно правы! Для вашего спокойствия предлагаю следующее условие: тот, кто мечет кости, не имеет права отказываться от предложенной ставки.

Толби удивленно поднял брови. У него возникло ощущение, что его все глубже заманивают в капкан.

– Но это условие работает в обе стороны, дорогой Ричард, – заметил он.

– Каждый старается принять свои меры предосторожности, – философски изрек тот. – Как я уже сказал, у меня большой опыт по части мошенничества. Приступим?

Толби был вынужден оставить эту колкость без внимания.

– Непременно. Бросим жребий, кому начинать?

Рэкселл великодушно развел руками.

– Предоставляю эту честь вам. Будем считать очки по сумме двух бросков. В серьезной игре так принято, о чем вы, конечно, осведомлены.

Толби этого не знал, но спорить не стал. Игра началась. Ему выпала пятерка и шестерка. Довольный результатом, он передал кубики противнику.

Рэкселл взял их и бросил на стол. Ему выпала четверка и пятерка.

Небольшое преимущество вдохновило Толби и вселило в него надежду на победу. Он воспрянул духом, обнаружив, что Рэкселл не более властен над маленькими кубиками из слоновой кости, чем любой другой смертный, и укорил себя в том, что в своем воображении наделил кузена особым даром, делающим его непобедимым. Под рукой Рэкселла кубики поворачивались то одной, то другой стороной, как и под рукой Толби, и в равной степени подчинялись капризам Леди Фортуны. Однако надежда, вспыхнув, померцала немного и вскоре окончательно угасла. По мере продолжения игры Толби обнаружил, как и каждый, кто когда-либо противостоял хладнокровному мистеру Дарси, что он, хоть и не управлял Слепой Удачей, в то же время не был также и ее рабом и что победитель в поединке редко определяется тем, какой стороной повернется кубик или какая выпадет карта.