Сезон солнца - Коултер Кэтрин (читаем книги TXT) 📗
Над ухом у него раздался голос Хоркеля:
– Ты же понимаешь, что у девочки не было шансов выжить. Рано или поздно она погибла бы, Магнус. Не забывай, Лотти была почти глухой!
– И что из того, Хоркель? Кто знает, сколько еще она могла прожить!
– Я только хочу сказать, что это было неизбежно. В ее смерти не виноват никто – ни ты, ни Зарабет. Ни Эгил.
Магнус понимал, что друг прав. Однако от этого боль не утихала.
Во дворе их встретила толпа слуг, которые уже знали: стряслось нечто ужасное. Даже Ингун была необычайно молчалива, втайне надеясь, что Зарабет погибла. Она увидела безжизненное тело рабыни на руках у брата и возликовала: на бледном лице рабыни лежала печать смерти.
И какова же была досада Ингун, когда она узнала, что Зарабет жива. Сестра выступила вперед и преградила Магнусу дорогу в дом, надеясь убедить его в бесполезности этой рабыни. Разве она не разлила ведра с молоком из-за своей сестры-идиотки?
– Что с ней случилось, Магнус? Ты ее избил за непослушание?
Он посмотрел на Ингун так, словно впервые увидел.
– Так что же случилось?
– Замолчи, женщина, – сказал Рагнар. – Лотти утонула, пытаясь спасти Магнуса.
Ингун была удивлена и обрадована. Хорошо, что хоть девчонки теперь нет! Правда, было бы лучше, если б на ее месте оказалась сестра…
– Не вижу повода горевать. Все равно она долго не протянула бы. Странно, что ее еще во младенчестве не утопили. Она же глухая. Она…
Магнус резко повернулся к сестре. Хоркель говорил о том же, но без ненависти и злорадного удовольствия, которые слышались в голосе Ингун. Слова сестры больно ранили его измученное сердце.
– Замолчи, Ингун. Ты не проронишь больше ни звука, поняла?
– С какой стати тебя это так волнует? Эта женщина сама не уберегла девчонку. Она во всем виновата.
Магнус, утратив контроль над собой, передал Зарабет другу, подошел к Ингун и наотмашь ударил сестру по лицу. Она вскрикнула от боли и отшатнулась. Магнус, наступал, тяжело дыша от ярости. Ингун держалась за щеку, а в глазах ее пылали адская ненависть и страх.
Он снова подумал о том, что спокойно отнесся к словам Хоркеля, так как они были произнесены беззлобно и с сочувствием. А язык Ингун, казалось, был пропитан змеиным ядом.
– Совсем скоро я отошлю тебя отсюда. Сегодня же напишу отцу, что не желаю больше видеть тебя в Малеке.
Магнус говорил бесстрастно и равнодушно, что повергло Ингун в настоящий ужас. Она боялась шевельнуться, чтобы не вызвать у брата очередную вспышку ярости. Сира благоразумно отступила назад и затерялась в толпе слуг, чтобы не попадаться Магнусу на глаза.
Хоркель внес Зарабет в дом и уложил ее на кровать в спальне Магнуса. Дождавшись друга, он вышел, тихо прикрыв за собой дверь.
К Зарабет постепенно возвращалось сознание. Ее бил страшный озноб. Она с трудом открыла глаза, приподнялась на локте и увидела Магнуса.
– Что случилось? Почему у меня мокрые волосы? Очень болит челюсть. Ты ударил меня?
– – Да, пришлось. Извини.
Влажные волосы холодили ей спину, грубое шерстяное одеяло немилосердно кололось. Она была в одной только сухой нижней юбке. Как это произошло? Выходит, Магнус раздел ее. Зарабет откинулась на спину и натянула одеяло до подбородка. Викинг молчал и не сводил с нее глаз.
Зарабет нахмурилась и постаралась вспомнить, что стряслось. Мысли путались.
– Где Лотти?
В комнате повисла напряженная тишина.
– Где сестра? – упрямо повторила она.
– Лотти мертва.
Зарабет вскочила и, откинув одеяло, схватила Магнуса за тунику. Она трясла его, била кулаками куда придется и не переставала повторять свой вопрос:
– Где Лотти?
Но память уже вернулась к ней, и в глубине души Зарабет знала ответ.
Магнус схватил ее за запястья, заставил лечь и укрыл одеялом. Грудь Зарабет тяжело вздымалась, дыхание было тяжелым и прерывистым.
– Мне очень жаль, Зарабет, – сокрушенно признался он, но передать всю глубину своей боли и отчаяния ему не удалось.
Зарабет облизнула пересохшие губы и прошептала:
– Она утонула?
– Да. Дно поросло водорослями, которые и взрослого человека могут затянуть. Мы не смогли найти ее. Она слишком мала.
Зарабет молча отвернулась. Магнус чувствовал, как Зарабет напряжена, хотя и лежала неподвижно; она словно застыла и отдалилась от него. Казалось, между ними вдруг возникла непроницаемая стена.
– Зарабет, не надо. Она не ответила.
И вдруг резко обернулась, пристально посмотрела Магнусу в глаза и расхохоталась. Более отвратительных и ужасающих звуков Магнус в своей жизни не слышал. Зарабет давилась собственным смехом и выкрикивала:
– Она пыталась спасти тебя! Лотти думала, ты тонешь! Маленькая девочка бросилась в воду, чтобы спасти викинга! Какой бред! Почему ты тоже не утонул? Почему? Я тебя ненавижу! Это ты убил ее, ты хотел ее смерти, ты…
Нестерпимая боль полоснула его по сердцу. Магнус медленно поднялся. Зарабет перестала смеяться, но в ее глазах пылало безумие. Она закусила губу и отвернулась от Магнуса. Он снова прикрыл ее одеялом и как в тумане пошел к двери.
– Как она? – участливо спросил Хоркель, дожидавшийся снаружи.
– Плохо.
Магнус услышал приглушенный плач, в котором была безутешность. Он удивился и пошел на звук. Неужели Ингун позабыла о своей ненависти к Зарабет и оплакивает сестру рабыни? К своему изумлению, Магнус увидел, что рыдала тетя Элдрид. Она сидела на лавке, закрыв лицо руками и раскачиваясь из стороны в сторону.
Магнус подошел к ней и обнял. Элдрид понемногу успокаивалась. Наконец он выпустил ее и усадил в свое кресло.
– Отдохни, – сказал Магнус. – Мне жаль, но мы не смогли найти даже тело. – И обратился к Рагнару:
– Отправляйся к моему отцу и расскажи ему, что случилось. Передай… Передай, чтобы он как можно скорее прислал кого-нибудь за Ингун.
Рагнар с поклоном удалился. Ингун по-прежнему исполняла свои обязанности по дому. Ее глаза покраснели от слез, в душе не осталось никаких чувств, кроме злости и обиды. Ненависть жгла ее каленым железом. Магнус видел след от своего удара на щеке сестры, но не чувствовал раскаяния. Ингун стала ему совершенно безразлична.
День медленно клонился к вечеру. Магнус бесцельно слонялся по дому и слышал, как тихо переговариваются слуги. Детей нигде не было видно. Даже кошки и собаки, которые вечно путались под ногами, куда-то подевались.
Магнус вернулся в спальню и на цыпочках подошел к кровати. Казалось, Зарабет спала. Он тяжело вздохнул, разделся и лег рядом, догадываясь, что она лишь притворялась спящей, – слишком тихо и неподвижно лежала, – но промолчал. Магнус понимал, что она не в состоянии сейчас поверить в то, что и его горе велико.
Зарабет считает Харальдсона грубым, бесчувственным викингом, неспособным на сострадание. По ее мнению, Лотти ничего не значила для него. Магнус – варвар, которому чужды угрызения совести, по его мнению, человеческая жизнь не стоит ломаного гроша. Она ненавидела его. Лотти была бы жива, если бы не Магнус.
Но, с другой стороны, только благодаря викингу Лотти не осталась с Кейтом и Токи. Если бы не Магнус, король Гутрум приказал бы казнить Зарабет.
Она лежала с закрытыми глазами. Голова раскалывалась, но слишком о многом надо было подумать. Зарабет ощущала в душе пустоту и одиночество. Ей хотелось заснуть и никогда больше не просыпаться. Лотти умерла, и жизнь утратила для Зарабет всякий смысл. Теперь, когда сестры нет рядом, все кончено.
В тот вечер никто не обратил внимания на то, что Эгила нет в доме. На рассвете Магнуса разбудил Хоркель, вырвав его из сетей тягостных сновидений, в которых не было чудовищ, но зияла ужасная бесконечная пустота. Магнус открыл глаза и резко поднялся.
– Скорее, Эгил пропал!
До Магнуса не сразу дошел смысл этих слов.
– Мой сын пропал, – повторил он словно во сне и нахмурился. За все это время он ни разу не вспомнил об Эгиле! От страха за жизнь мальчика Магнус оцепенел. Потерять сразу Лотти и Эгила – нет, это было бы невыносимо!
