Шелковые нити - Райан Патриция (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗
– Нет. – Джоанна не знала ни о каких проходах в юродской стене, кроме семи хорошо охраняемых ворот.
– Это рядом с одной из спален для мальчиков. Нам позволяют пользоваться этой дверью – при условии, что по ночам она запирается на замок, – потому что она ведет в поле за городской стеной, где мальчики могут немного размяться. Грэм научился отпирать ее и жаркими летними ночами часто удирал из монастыря. Оказавшись за городской стеной, он шел пешком до Смитфилда и купался там в лошадином пруду. Конечно, подобная выходка в духе мальчишек, но Грэм делал это регулярно и в полном одиночестве.
– Он рассказывал мне о купании в лошадином пруду, – сказала Джоанна. – Вряд ли он догадывается, что вы знали об этом.
– Тот, кто живет долго, видит много, – хмыкнул настоятель. – Думаю, не многое из того, что произошло в обители Святой Троицы за последние полвека, ускользнуло от моего внимания, мистрис.
– Вы сказали, что пытались подготовить Грэма для церковной карьеры. Наверное, вы разочарованы, что он не стал священником?
– Вообще-то я всегда надеялся, что он примет монашеские обеты, но был бы вполне доволен, если бы он вступил в орден. Одно время он так и собирался сделать, но… – Настоятель пожал плечами и поставил свой кубок. – Мне следовало догадаться, что он выберет другой путь. Грэм никогда не чувствовал своей принадлежности к обители Святой Троицы. Среди мальчиков он пользовался уважением, но они не считали его своим. Возможно, потому, что он вырос здесь и никогда не знал другого дома. Они не совсем понимали, как с ним обращаться. Мне кажется, многие из них считали, что он находится в привилегированном положении, которое гарантировало ему некоторые поблажки. Конечно, это совершенно не соответствовало истине, но слухи сделали свое черное дело.
– Он сказал, что попал сюда в младенчестве. Это несколько необычно, не так ли?
– Да, но учитывая все обстоятельства… – Настоятель развел руками. – Его отец оказался в затруднительном положении Он внес, разумеется, щедрый вклад в монастырь в счет воспитания мальчика, но это было не единственной причиной, почему я согласился принять Грэма. Мне тягостно было думать, что случится с ребенком, если мы не возьмем его к себе, младенцев, рожденных при таких обстоятельствах, зачастую просто…
– При каких обстоятельствах?
– Вы не знаете? Я думал… – Настоятель огорченно покачал головой. – Простите меня. Чем старше я становлюсь, тем болтливее. Я всегда говорю своим мальчикам, что осмотрительность – сестра мудрости. Похоже, мне не мешает повторить этот урок самому.
Джоанна поймала его взгляд.
– Я хотела бы знать, брат настоятель.
– Тогда вам нужно спросить у Грэма, – ответил он.
«Спросить-то можно, – размышляла Джоанна, возвращаясь домой в сгустившихся сумерках. – Только вот ответит ли он?»
Их отношения по-прежнему оставались напряженными после субботней ссоры. Джоанна всячески цеплялась за свой гнев, лелея раздражение и досаду, но вскоре обнаружила, что не способна долго злиться, как и ее брат.
Ей даже не удалось по-настоящему возмутиться тем фактом, что Грэм отправил Элис следить за ней. Чего еще она могла ожидать, солгав ему насчет своего утреннего времяпрепровождения? А разве она не продолжает обманывать его, скрывая правду о Прюите? Как можно злиться на Грэма, будучи столь же бесчестной по отношению к нему?
Жаль, что она не может разозлиться на него! Куда лучше испытывать неприязнь к Грэму Фоксу, чем думать о нем… так, как она часто думает. Она не может позволить себе отвлекаться на эти мысли, особенно сейчас, когда ей нужно принять решение относительно Роберта. Ведь до Иванова дня осталось меньше недели.
Пока она добиралась до Вуд-стрит, зарядил дождь, и Джоанна порадовалась, что надела плащ. Вот только кожаные туфли совсем промокли. Войдя в дом через заднюю дверь, она скинула промокшую обувь в коридоре и проследовала босиком в освещенную лампой гостиную, чтобы повесить сушиться свою мокрую накидку. Уверенная, что Грэм в кладовой, она никак не ожидала увидеть его в лавке. Он стоял, опираясь на костыль, перед ее вышивкой и рассматривал какой-то предмет, который держал в руке.
Джоанна подошла ближе, шурша тростником под босыми ногами, но Грэм, казалось, не догадывался о ее присутствии. И только когда она оказалась совсем рядом, он резко обернулся.
– Мистрис.
– Сержант. – Она посмотрела на его руку – на его мизинце был надет ее кожаный наперсток.
Проследив за ее взглядом, Грэм смутился и, сняв наперсток, вернул его в корзинку для вышивания.
– Вы поговорили с братом Саймоном?
– Да. Он был очень любезен и обещал сообщить нам, если Элис покажется на конюшне.
Грэм рассеянно кивнул, потянувшись за кружкой вина, и поднес ее к губам. Движения его были медленными и расслабленными, а взгляд слегка затуманенным.
– Сколько вы сегодня выпили? – осведомилась Джоанна.
– Боюсь, что недостаточно. – Он проковылял мимо нее в гостиную и дальше, в темную кладовую, чтобы налить себе еще вина из кувшина.
– Что вас беспокоит, сержант? Грэм залпом выпил вино.
– Помимо того факта, что маленькая девочка бродит ночью по Лондону совсем одна, а я бессилен что-либо сделать?
– Я поговорила с городской стражей. Сходила в обитель Святой…
– Ради Бога, там идет дождь! – Он опустился на кровать и допытался прислонить костыль к стене рядом с кроватью, но тот с грохотом упал на пол. Грэм чертыхнулся.
Джоанна шагнула вперед и опустилась на корточки, чтобы поднять костыль. Грэм нагнулся, чтобы сделать то же самое Они столкнулись, правда, довольно мягко. Его рука прошлась по ее груди, его волосы коснулись ее лица.
Захмелевший от выпитого, Грэм схватил ее за плечо и закрыл глаза.
– Голова кружится, – пробормотал он.
– Неудивительно, – отозвалась Джоанна саркастическим тоном, хотя ее сердце бешено колотилось от его прикосновения, близости и запаха. «Дурочка», – обругала она себя, подняв костыль и прислонив его к стене. – Вам нужно лечь.
– Мне нужно выпить еще немного вина.
– Почему бы вам сначала не лечь? – деловито сказала Джоанна. – Отдохните немного, хорошо? А это я уберу.
Она взяла кувшин и шагнула к выходу, резко остановившись, когда Грэм протянул руку и поймал ее за вышитый пояс. Ключи, подвешенные на нем, звякнули.
– Не уходите, – сказал он.
Джоанна молча смотрела на него; грудь ее бурно вздымалась и опускалась, сердце колотилось как безумное.
– Посидите со мной, – попросил он заплетающимся языком. – Поставьте кувшин и посидите со мной. Я больше не буду пить. Просто мне хочется… – Грэм закрыл глаза. – Пожалуйста, просто посидите со мной. – Он потянул за пояс.
Джоанна поставила кувшин на сундук и присела на краешек кровати. Грэм не отпустил пояс, словно опасался, что она сбежит. В том, что она сидит в темноте, привязанная к нему таким вот образом, было что-то интимное и волнующее.
– Она найдет укрытие от дождя, – сказала Джоанна. Грэм открыл глаза и посмотрел на нее.
– Элис знает город, сержант. Она знает, где можно переночевать в дождливую погоду. – Джоанна заставила себя улыбнуться. – Возможно, она решит, что это подходящая ночь, чтобы переночевать в конюшне обители Святой Троицы – и тогда мы скоро снова увидим ее.
– Если братья все не испортят, – сказал Грэм. – И если они сумеют удержать ее, после того как найдут.
– Уверена, они сделают все, как надо.
– А я нет. Черт бы побрал мою ногу! Не будь я беспомощным калекой, сам бы отправился ее разыскивать. Начнем с того, что я поймал бы ее, когда она убегала. Мне осточертело зависеть от других людей в вещах, которые я обязан делать сам.
– Брат Саймон так и сказал.
– Что он сказал?
– Что вы никогда не полагались на других, ни в чем. Он сказал, что если вы в чем-либо нуждались, то делали это сами, а если вам было скучно, вы находили способы развлечься. – Джоанна улыбнулась. – Он знал о той двери в стене и ваших ночных вылазках к лошадиному пруду.
