Роза пустыни - Симмонс Сюзанна (лучшие книги txt) 📗

— Я в этом уверена.

— Тебе легенда известна не хуже, чем мне. В усыпальнице Мернептона Сети якобы хранятся сокровища, превосходящие все, что может вообразить человек. — Он начал водить своими изящными, чувственными пальцами по волосам стоявшей перед ним на коленях женщины. — Хорошо бы нам с тобой этими сокровищами завладеть, дорогая.

Ее голос стал глубже и звучнее:

— Только мы с тобой?

Он ритмично гладил светлые пряди.

— Мы могли бы украсть бумаги Элизабет Гест, в том числе и карты, найти сокровища и жить по-королевски до конца наших дней.

Амелия повернула голову: теперь Хилберт Уинтерз видел ее профиль. Жадная сучка облизывала губки!

— Мы могли бы жить там, где пожелаем, — прошептала она.

— Мы могли бы иметь несколько домов: один в Лондоне, еще один, например, в Париже или в Вене.

— Мы могли бы ездить туда, куда захотим.

— Хоть вокруг света.

Оба засмеялись.

Полонски напомнил ей:

— Мы оба все еще молоды, но там хранится такое богатство, что даже мы с тобой не смогли бы все истратить.

— Больше, чем могли бы истратить даже мы?

— Я буду покупать тебе только самые редкие и красивые драгоценные камни. Такая прекрасная женщина, как ты, создана для того, чтобы носить изумруды в волосах, бриллианты в безупречных ушках, бесценный жемчуг вокруг шеи… — Полонски обхватил пальцами стройную шею Амелии. Голос его звучал как заклинание: — Ты рождена для того, чтобы стать царицей меж женщин, императрицей.

Амелия радостно согласилась:

— Да. Да!

Почти бесцветные глаза графа вдруг сузились.

— А что твой муж?

Она пожала плечами:

— А ничего.

— Ты его бросишь?

Амелия ни секунды не колебалась:

— Да.

— Он не станет нам мешать?

— Не сможет, если мы будем действовать быстро. Нам необходимо увидеть бумаги леди Элизабет, — нетерпеливо напомнила она ему. — Что-то подсказывает мне, что у нее есть информация, которая приведет нас прямо к гробнице Мернептона Сети.

На этот раз лицо Андре оставалось совершенно серьезным.

— Ты действительно пробралась в ее спальню в пещерах?

— Да.

— Тогда я должен сделать тебе признание. После того, как мы с тобой договорились «случайно» встретиться в Музее древностей в Каире, я нанял местного бандита, чтобы он хорошенько напугал дочку лорда Стенхоупа. Он должен был следить за ней и в удобный момент что-нибудь предпринять. Получилось так, что она ушла от остальных, и ему удалось затолкнуть ее в гроб из-под мумии и захлопнуть крышку.

— Ах, какой ты негодник, Андре!

— Идея состояла в том, что на помощь ей приду я и она будет вечно мне благодарна. Тогда я мог бы воспользоваться этим и сблизиться с ней.

— Но что-то не задалось, — догадалась Амелия.

Он кивнул:

— Надо полагать, это из-за Уика. Видимо, он первым ее нашел. Помнишь, как странно они вели себя в тот день, когда снова присоединились к нам?

— Да, теперь припоминаю, — ответила блондинка, постукивая указательным пальцем по нижней губе. — А я-то решила, что он просто украл у нее поцелуй-другой.

— По-видимому, он сделал гораздо больше этого, раз они теперь официально помолвлены.

— Ублюдок! — прошипела она.

— Нет, милая моя Амелия. Ублюдок — это я, — отозвался граф с горькой иронией. — Если ты согласна быть со мной, то тебе следует знать, на что ты идешь. Я хочу, чтобы ты сделала выбор с открытыми глазами. — Его рука скользнула с ее шеи на обнаженное плечо. — Ты поистине дивное создание.

Усадив Амелию рядом с собой, он начал поочередно прикасаться кончиком языка к ее соскам, а потом забрал один из них в рот в долгом и крепком поцелуе. Она запрокинула голову и застонала.

Жадно наблюдая за любовниками в полуоткрытое окно, Хилберт признал, что графу в опытности не откажешь. Полонски прекрасно знал, как доставить женщине наслаждение. Амелия буквально таяла.

— О, я прекрасно понимаю, на что иду, — прошептала она. — Лучшего любовника у меня не было.

— От тебя это надо воспринимать как комплимент, — сардонически заметил граф.

Она не стала ни оправдываться, ни извиняться.

— Я такая, какая есть, Андре.

— И я такой, какой я есть, Амелия.

— Мы договорились?

— Договорились.

— И теперь мы выпьем этого чудесного шампанского в честь нашего союза?

Полонски налил два бокала, и они торжественно подняли их.

— За нас, милая моя Амелия.

— За нас, — подхватила она и отпила небольшой глоток искристого вина.

А потом Амелия жадно выпила весь бокал, отняла бокал у Андре и поставила оба на столик. Снова усадив графа на диван, она принялась за дело. Ее ловкие пальцы двигались быстро и уверенно, и в считанные минуты Полонски был раздет. Его обнаженное тело оказалось под ней. Она уселась на него верхом. Светлые волосы и прозрачная рубашка окружали ее тонким облаком.

— Андре, — промурлыкала она его имя.

Он отозвался не сразу.

— Да?

Наклонившись, она нежно прикоснулась к его лицу.

— Ты мне поможешь, правда, милый?

Он кивнул.

— Ну, мне нужны честные ответы, — сказала она, склоняясь над ним в полутьме гостиной. — Не надо говорить неправду только для того, чтобы сделать мне приятное.

— Не буду.

Она засмеялась.

— Обещаешь?

— Обещаю.

— Святой истинный крест?

Андре гортанно засмеялся: видимо, они далеко не в первый раз разыгрывали этот сценарий, — и перекрестил свою грудь.

За окном дома Хилберт Уинтерз начал ежиться. Его лицо побагровело. Сучка разыгрывает его фантазию, его воспоминание о той первой ночи с Дарой!

Ему не стоило ей об этом рассказывать. Ему следовало бы знать, что она не сможет хранить тайны. Ему хотелось обхватить руками ее шею и стиснуть так, чтобы она посинела, чтобы у нее выкатились глаза, чтобы в ее чудесном греховном теле не осталось жизни.

Полковник слушал, как Амелия томно протянула:

— По-твоему, у меня слишком большие груди?

Андре быстро покачал головой и ответил:

— Нет.

Похоже, граф уже успел понять, что результат игр, которые ведет Амелия, бывает непредсказуем. Однако скучными ее игры не были, а порой получались удивительно интересными.

— Правда-правда?

— Правда-правда.

— Не врешь?

— Не вру.

— Клянешься?

Чертова кошка запомнила каждое слово его рассказа, изумился Хилберт Уинтерз, наблюдая за парочкой.

Он с ней сквитается.

Придет время, и Амелия ему заплатит.

А тем временем полковник почувствовал, что возбужден, как никогда. Это извращенное удовольствие оказалось сильнее всего, что он знал прежде. Он смотрел на свою собственную фантазию. Он наблюдал за тем, как посторонние мужчина и женщина воплощают ее в жизнь. Он был возмущен. Он был в ярости. Он был возбужден до боли.

— Клянусь.

— Может, тебе надо получше их рассмотреть, прежде чем клясться, милый. — С этими словами Амелия подняла руки и одним быстрым движением сняла через голову свою полупрозрачную рубашку. Не колеблясь ни секунды, она бросила ее на пол. — Ну, что теперь скажешь?

Ее груди были округлые и пышные, соски розовые, идеально правильные и наморщенные. Цвет у них был чудесный, как у спелой земляники.

Хилберт подумал, что они кажутся очень аппетитными, и ему по опыту было известно, что они действительно такие.

Рот у него наполнился слюной, губы пьяно приоткрылись, так что струйка сбежала по подбородку. Ему вдруг очень захотелось ощутить вкус Амелии. Руки у него зудели от желания дотронуться до нее. Ему хотелось дразнить ее, опять и опять, пока она не взмолится о том, чтобы он закончил то, что начал за него другой.

Ему видно было, как Андре Полонски пожирает ее взглядом, наслаждаясь ее чудесным телом.

Амелия наклонилась и прошептала ему на ухо, проводя кончиком языка по мочке:

— Можешь трогать меня, если хочешь.

Ее любовник поначалу был робок, разыгрывая эту сцену так, как они, видимо, играли ее и прежде. Он протянул руку и прикоснулся к ее набухшему соску одним пальцем. Потом он накрыл ее грудь ладонью и неловко погладил.