Обрести любимого - Смолл Бертрис (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
Лорд Бурк побледнел.
— Бог мой, мама. Как она могла оставить свое дитя? Что я наделал!
— Нет нужды чувствовать бесполезную вину, Патрик, — сказала ему Скай. — Что сделано, то сделано, и прошла целая вечность. Что касается дочери Велвет, то ни Могол, ни дядя Майкл не считали нужным привозить ребенка в Англию, где она была бы отверженной. В Индии она принцесса королевской крови, и ей оказывают соответствующие почести. По законам той страны она законное дитя.
Патрик Бурк кивнул, начиная осознавать, что произошло с Велвет.
— Будет непросто, — сказал он, — быть терпеливым с Вал, особенно сейчас, но я обещаю тебе, мама, что я буду терпелив. И я не буду говорить об этом с Велвет.
Леди де Мариско тепло улыбнулась сыну.
— Хорошо! — сказала она, — смотри не ошибись, потому что я хочу видеть Валентину своей невесткой. Я мало что просила у тебя в течение твоей жизни, но этого от тебя требую. Не подведи меня, сынок.
— Подвести тебя, мама? — переспросил он ее. — Да я скорее подведу королеву, чем тебя. Она усмехнулась.
— Мудр тот сын, который знает свою мать, — сказала она ему. Оба мужчины от души рассмеялись. Скай О'Малли де Мариско, несмотря на шестьдесят один год, по-прежнему могла очаровывать и приказывать.
Часть 3. ПОИСКИ. Зима — весна 1602 года
Глава 6
Дверь в личную комнату королевы открылась, и леди Скруп объявила:
— Леди Бэрроуз, мадам.
Елизавета Тюдор нетерпеливо посмотрела на дверь. Она все еще была в подавленном настроении, хотя прошло уже одиннадцать месяцев со дня восстания графа Эссекса и его последующей казни. Она не могла забыть Эссекса, хотя на людях притворялась равнодушной к его смерти.
— Итак, дитя, вы вернулись ко мне в конце концов, — воскликнула она, когда Валентина поспешно вошла в комнату и склонилась перед ней в поклоне.
— Я не могла уехать, не повидавшись с вами, дорогая мадам, — ответила леди Бэрроуз.
— А вам нужно ехать? — спросила королева, опечаленная предстоящим расставанием. Валентина кивнула.
— У меня нет другого выхода, дорогая мадам, я уже объяснила вам в письме. Когда старая Мег сказала эти роковые слова, она проложила мне дорогу в Турцию так уверенно, как будто вела меня туда за руку.
— А как насчет двух ваших обожателей? — спросила королева. — Согласны ли они ждать вашего возвращения?
— Они поедут со мной, дорогая мадам. — Валентина рассмеялась, и ее красивые глаза весело блеснули.
— Оба? — Королева широко открыла глаза, сначала удивившись, а потом тоже рассмеявшись. — Ну и ну, моя дорогая, вы хитрюга!
— Я бы охотно оставила их обоих дома, — сказала Валентина, — но моя семья волнуется из-за предстоящего путешествия, поэтому Патрик добровольно вызвался сопровождать меня. Это их немного успокоило. Потом граф Кемп настоял, что он тоже поедет, чтобы у Патрика не было преимущества. Я обвинила их в том, что они ведут себя, как дети, которые не могут поделить последний кусок желейного торта, но пристыдить не смогла. Они будут продолжать соперничать из-за меня, несмотря на мои возражения!
Королева от души рассмеялась.
— Мое дорогое дитя, я понимаю, как вам трудно сейчас, — сказала она. — Когда-то джентльмены соперничали из-за меня точно так же. Это льстит, но одновременно и раздражает. Вы будете находиться на ограниченном пространстве на корабле, и, боюсь, способа избавиться от них не будет.
Теперь засмеялась Валентина.
— Если они покажутся мне слишком назойливыми, я прикажу капитану заковать их в кандалы, — сказала она.
Королева одобрительно рассмеялась.
Немного позже, когда придворные дамы присоединились к ним, королева сказала тихонько, чтобы только Валентина могла ее слышать:
— Я умираю, дитя мое. Я чувствую это. Но нет, пока еще нет. У меня есть целый год. Возможно, два. Но не больше. Если бы я вышла замуж и у меня была бы дочь, мне хотелось бы, чтобы она была такой, как вы. Поторопитесь со своим делом, Валентина, а потом возвращайтесь ко мне. Я не хочу уходить в свой последний путь, не узнав, чем кончится ваша история. Я хотела бы увидеть вас счастливой, дитя мое. — Елизавета Тюдор покачала головой. — Я превратилась в старую дуру, как меня называют за моей спиной, не так ли?
— Хорошо бы мне превратиться в такую же дуру, дорогая мадам, — страстно сказала Валентина. — Даже если вы сейчас слабы, все равно вы значительно сильнее любого из них.
— Мне будет не хватать вас, дитя, — с тоской сказала королева. — Вы хорошо на меня действуете. Но скажу вам, что ваша сестричка неплохо веселит меня. Какая же она шаловливая озорница!
— Фрейлины — единственное мое огорчение, дорогая мадам. Кого вы назначили старшей над ними вместо меня?
— Никого, — подчеркнуто сказала королева. — Я сказала своим дамам, что мы все несем ответственность за фрейлин, но я приняла и другие меры. Я последовала вашему совету принимать на службу послушных молоденьких девочек. Свадьба Маргарет Дадли назначена на конец этого месяца, и ее заменит Анна Блейкли, которой всего лишь тринадцать. Пенелопа Хауард уезжает после пасхи, чтобы выйти замуж. Младшая сестра Габриэль Эдварде, Джоанна, которой двенадцать, заменит ее. Я не думаю, что Гонория де Бун пробудет со мной очень долго, потому что ваш брат потихоньку ухаживает за ней, когда думает, что я не вижу. Однако я знаю, что он не станет соблазнять ее. Он сын Конна и истинный джентльмен.
— Да, он не будет соблазнять ее, — сказала Валентина. — Я знаю, что он хочет сделать ей честное предложение. Конечно, с разрешения вашего величества.
— Именно, как я и думала, — сказала королева. — Ну, а когда это произойдет, я заменю госпожу де Бун другой молоденькой девушкой. Вы были правы, мое дорогое дитя, когда предложили мне брать в качестве фрейлин молоденьких девушек. Джентльмены, оказывается, не интересуются незрелыми плодами. — Королева хмыкнула. — Я также предупредила семьи девочек, которых я беру на службу, что они лично будут отвечать за любой неблаговидный поступок их дочерей. Такое поведение обойдется им большими штрафами в пользу короны. Кроме этого, я приказала двум бдительным дамам спать в спальне фрейлин каждую ночь. За фрейлинами хорошо следят, и я думаю, что их удержат от соблазна. Лично я невысокого мнения о молодых людях, которые прибывают ко двору сегодня, — продолжала она. — Все они надушенные щеголи и, черт побери, оскудели умом. Верно замечено, что можно зажиться на этом свете, моя дорогая. Я помню отцов и дедов этих жеманных созданий. Раньше таких отпрысков не потерпели бы.
— Начался новый век, дорогая мадам, а со временем приходят перемены, иногда приятные, иногда не очень, но мы не можем их остановить, разве не так? — заметила Валентина.
— Когда я была молодой, были мгновения настолько прекрасные, что мне хотелось бы остановить время, — тихо сказала королева, — но мои годы дают мне возможность заглянуть в прошлое. Сейчас я знаю, что, как говорится в Библии, всему свое время. — Она протянула руки Валентине, и та обняла королеву.
— Теперь, — сказала Елизавета Тюдор, — вам пора идти, дорогое дитя. Кажется, женщины в вашей семье не могут обойтись без приключений, начиная с этой вашей немыслимой тетки. Она, ее дочь, ваша мать — все возвратились домой благополучно. Я знаю, что вы тоже вернетесь. — Королева поцеловала Валентину в обе щеки. — Счастливого пути, дорогая! Да благословит вас Господь! Мне будет недоставать вас, моя дорогая!
Леди Бэрроуз низко присела перед королевой и быстро вышла из комнаты. Когда дверь в личную комнату королевы закрылась, у нее защипало глаза от слез. Она бросила последний взгляд на Елизавету Тюдор, одетую в белое бархатное платье, с огненно-рыжим париком и ввалившимися ярко-розовыми щеками. Елизавета выглядела неважно, и Валентина задала себе вопрос, есть ли у королевы год или два, на которые она рассчитывала? Около королевских апартаментов ее поджидали два ее поклонника.
